Консультант (СИ) - Дакар Даниэль

Но всё же мир, оставленный ею четыре года назад ради предложения Горовица, был прост и понятен. А теперь… впрочем, и теперь понятно почти всё. А что непросто, так простоты никто и не обещал. Зато хлопот честно обещали много и всегда.

Сейчас, к примеру, следовало довести до ума прическу, и тут неторопливость рикши была как нельзя кстати. Не потому даже, что прическе предстояло быть сложной. Просто «водопад» стоил хороших денег, тратить которые попусту Лане не хотелось. Несколько движений фирменного флакона над макушкой… встряхнуть головой, распределяя почти невидимую пудру… пара движений щёткой, извлечённой из бокового кармана… главное, чтобы на руки не попало! Подмигнуть ошарашенному Рису – ещё бы, уж он-то не может не знать, сколько стоит эта невзрачная бутылочка… порядок. Теперь схватить её за волосы в драке становилось задачей нетривиальной, точнее – невозможной. Вы пытались когда-нибудь удержать в руке струи водопада?!

Удовлетворившись результатом, Лана приоткрыла клапан баула, стоящего между ней и Рисом, и извлекла черное форменное кепи, которое тут же и пристроила на голову козырьком назад.

У этого действия имелось несколько причин. Во-первых, надетый таким образом головной убор прекрасно дополнял образ разбитной авантюристки, являвшийся одним из самых любимых ею потому, что, в общем и целом, соответствовал натуре. Во-вторых, вышитый сзади уже порядком вытершейся золотой нитью грифон опытному глазу говорил о многом. А что-то подсказывало девушке, что в «Папаше Эле» опытные глаза могут и найтись. Ну и, наконец, кепи прекрасно маскировало несколько весьма полезных девайсов, которые не худо иметь под рукой. Один козырёк чего стоил!

– Всё, – решительно заявил рикша, останавливая свою скрипящую и громыхающую колымагу метрах в пятидесяти от «Папаши Эла». – Дальше не поеду.

– Это ещё почему? – раздражённо осведомилась Лана.

Она устала, злилась на весь белый свет, колено, с которого регенератор сняли всё-таки слишком рано, тупо ныло под ортезом. В общем, без дополнительного повода для недовольства она прекрасно обошлась бы.

– Видите обломов у входа? – поморщился мальчишка. – Это братва с «Попрыгунчика». Им крайнее время не везёт, вот и вяжутся ко всем без разбору. И выручку отнимут, и старушку мою распинают в хлам, просто ради развлекухи. Вам бы тоже туда не ходить…

Лана переглянулась с Рисом и пожала плечами: не поедет – и не надо. Сунув парню несколько пластиковых чипов (больше оговоренного, ну да своевременное предупреждение дорогого стоит), она выбралась на потрескавшееся покрытие и неторопливо двинулась к «Папаше». Хаузер догнал её и зашагал слева и чуть впереди. Пару раз он обернулся; внимательный, оценивающий взгляд царапал кожу девушки. Чувствовалось, что напарник что-то обдумывает, но к определенному выводу пока не пришёл.

До дверей кабачка оставалось метров пятнадцать, когда один из парней с «Попрыгунчика» выдвинулся вперед. Обломом, с точки зрения Ланы, он не выглядел, скорее ему подошло бы определение «увалень». Рыхлый, весь какой-то нескладный, с прыщавой и одутловатой физиономией, этот тюфяк совсем не выглядел опасным. Но она по собственному опыту знала, что от таких типчиков, с их на всю жизнь ушибленным самолюбием, только и жди неприятностей.

– Эй, мужик! – громко и насмешливо бросил толстяк. – Оставил бы ты кошку-хромоножку здесь, «Папаша» заведение приличное, туда с животными не пускают!

Лана усилием воли подавила вспышку ярости. Стукнуть наглеца хотелось невыносимо, но у них с Рисом были дела поважнее, и её напарник не…

– Твои дружки поэтому снаружи отираются? С тобой их внутрь не пустили? – остановившийся Рис растягивал слова лениво, издевательски.

И не было ничего удивительного в том, что смешки подельников толстяка сменились дружным рёвом. К лучшему – решительно сочла Лана, припадая на здоровую ногу и встречая ринувшегося вперед брюхана тычком трости в солнечное сплетение. Этой же тростью она от души отоварила его по почкам, дабы не путался под ногами, а дальше всё смешалось.

Козырёк кепи, врезавшись в локоть одного из нападавших, сработал как надо, и нацелившаяся в голову рука тут же отсохла. Кого-то Лана ткнула в гортань, кого-то хлестнула кончиками пальцев по глазам, кого-то поймала крюком в печень. Пропущенный удар в корпус (плохо, когда в полную силу работает только одна нога!) и взорвавшееся болью ухо только добавили ей злого азарта.

Рядом мелькал Рис – кажется, везде одновременно. И действовал так, что любо-дорого. Не придерёшься. Несколько непривычный рисунок движений не портил ни картину, ни эффективность маневров Хаузера. Надо бы поинтересоваться на досуге, что это за организация развесёлая – территориальная армия Аделаиды. Такую конкретику рукопашного боя в цивильных спортзалах не преподают. Кстати, жёсткий, расчетливый боец понравился ей куда больше спортсмена и плейбоя.

Тут Лана сообразила, что раз у неё есть время на размышления, то делать уже, в сущности, нечего. Так оно и оказалось: четверо нападавших пятились, поддерживая двоих, которым досталось больше всех. Странно только, что сочувствующие не набежали… секунду спустя Лана перестала удивляться.

В дверях «Папаши», с избытком заполняя проход, стоял… стояло… м-да. Когда-то давно, в прошлой жизни, папа Дитц использовал для обозначения опасного знакомства фразу «Тип не из тех, кого хочешь встретить ночью в пустом переулке». Человекообразной горы, поигрывающей обрезком бильярдного кия (вполне вероятно залитым свинцом), не стыдно было испугаться и белым днём на людной площади. Василий Лазарев, далёкий предок, время от времени влезающий в голову – эффект, встречающийся при взрослении мрина редко, но метко – сказал бы: «Во сне увидишь – подушкой не отмахаешься».

Такой черный, что аж почти лиловый, с утонувшей в широченных плечах шарообразной головой и щербатой улыбкой на перемолотом множеством драк лице, мужик олицетворял собой крупные неприятности. Вопрос только, для кого?

– А ну, назад! – прогремел он, слегка оборачиваясь. Зрелище – при полном отсутствии шеи – было ещё то. – Забыли правило?! Тихо там, если хотите, чтобы вам ещё хоть раз налили в моем заведении!

Потом снова почтил своим вниманием остывающее поле битвы и, не меняя интонации, вызверился на Риса:

– Ты чём думал, парень?! Девчонка не в форме, ты тоже, так нет же, промолчать не мог!

Потирающий челюсть Хаузер ухмыльнулся краешком разбитых губ:

– Да, видишь ли, она уже давно хотела кому-нибудь голову оторвать. Вот я и подумал: пусть лучше чужую отрывает, пока не сообразила, что моя ближе!

Лана подошла к Рису, приподнялась на цыпочки, слизнула капельку крови, выступившую в уголке рта напарника, и промурлыкала:

– И с чего же ты взял, что я хочу оторвать чью-нибудь голову?

– А у тебя, когда ты с парапета слезала, был такой разочарованный вид – плакать хотелось!

– Может, мне просто не понравилось, как ты целуешься? – лукаво прищурилась девушка.

– Ну, конечно! А свиньи летают!

– Зависит от силы пинка!

– Ха! – фыркнул разом подобревший человек-гора. – Нормальный ход! Я – Эл, и это мой кабак. Заходите, умники, лёд у меня найдется, а дальше сами.

И Рис с Ланой вслед за хозяином «Папаши» переступили порог.

Внутри оказалось тесно и громко. А также весело – в общем и целом. Судя по тому, сколько чипов переходило из рук в руки на глазах Ланы, исходом драки были довольны далеко не все. Впрочем, мнение большинства её интересовало весьма слабо, а вот оклик от одного из столиков: «Привет, сестрёнка!» согрел душу. Сидящие там мрины улыбались приветливо и открыто.

– Отличное шоу, – тёмные на макушке и висках и пепельно-серые на затылке волосы голубоглазой женщины несколькими (алайскими[17]) годами старше Ланы выдавали принадлежность к прайду Зель-Ли. – Прям хоть вписывайся! Но тут правило такое: кто драку начал, тот её и заканчивает.