Сказительница - Эллариэль

Я радостно взвизгиваю, оборачиваясь в дракайну — слово-то какое напевное! — и взлетаю за своей парой.

Лишь на мгновение замирая от удивления: моя чешуя, теперь странным образом похожая на рейндорнскую сталь, отчаянно переливается на солнце жемчужными чешуйками и — от преломления лучей на них — выдаёт радужные всполохи…

Глава 18. Зачарованные горы

Я выпорхнула в открывшийся проём, точно маленькая вертлявая птичка. Разве что не зачирикала. Состояние шока после слияния с Вином ещё до конца не отпустило, но волны бешеной эйфории, идущие от дракайны, рождали во мне бурлящую активность. Я изобразила пару нехитрых кульбитов вокруг Виндорра и вдруг увидела, что мы находимся вовсе не рядом с замком.

В изумлении я мягко легла на воздушный поток, как на воду, и стала глазеть по сторонам.

Пейзаж внизу ничем не напоминал городской: белели горные вершины, в залысинах между ними сверкали яркими самоцветами ущелья. В туманной долине, довольно далеко от нас, зеленели поля. А по ним блуждали небольшие чёрно-белые пятнышки. Скорее всего, это те самые “коровы” — «крупные травоядные животные с небольшими рогами, которых выращивают в Галэрии ради их молока».

Этот напиток и правда оказался вкусным, я попробовала. А ещё, Иния утром разболтала мне, что на его основе делают разные успокаивающие настои и взвары. И тот вкусный белый соус тоже делают из него.

Собственно, так я и проведала о том, откуда его вообще берут — просто хотела больше узнать про местные снадобья и задавала целительнице вопросы про всё подряд.

«Никогда бы не подумала, что молоко животных можно пить, ведь в Ландарионе культура совершенно не похожа на местную. Дети у нас не знают иного молока кроме материнского, а в самых сложных случаях им находят кормилицу. И уж взрослые, тем более, ничего подобного не пьют. Так что, кроме человеческого молока, никакого другого я раньше не пробовала, да и этот вкус давно стерся из моей памяти».

Тут я отвлеклась от размышлений, так как поймала на себе ласкающий взгляд Виндорра. Кажется, я снова его поразила. В синих глазах с вертикальными зрачками пылало восторженное янтарное пламя, пробуждая сокровенные желания. Я опять вся поплыла, растаяла от одного единственного взгляда, но испугавшись, что не смогу удержать драконицу, взяла себя в лапы и отшатнулась. Негромко рыкнула на него, что прозвучало почти нежно, и потянулась к нему мыслью: «Почему мы здесь? То есть, я имею в виду, где мы вообще?»

Вин сразу откликнулся: «Это специальное место для драконьих полётов, самое безопасное в Галэрии. Зачарованные горы. Ну или Драконьи, как прозвали их люди».

Тут он не удержался и выдохнул: «Ты такая красивая!». Я фыркнула и боднула его в чешуйчатое плечо жемчужным носом: «Мы полетать хотели или повисеть? Догоняй!»

Нервно хихикнула и рванула вперёд. Иссиня-чёрный дракон понесся следом, практически ноздря в ноздрю.

Я с разбегу врезалась в воздух от внезапной мысли: «Кстати о ноздрях. Раньше я слабо контролировала огонь в драконьей ипостаси, а теперь он стал послушнее! И когда я лечу, огонь больше не рвётся наружу из ноздрей и рта».

Я продолжила свои наблюдения:

«Может, дело в кристалле, и я просто приручила эту стихию? А вдруг в чём-то другом? Но самое главное, куда пропал красно-рыжий цвет? Можно предположить, что я просто остыла и стала снежной, холодной но… Точно нет».

Жемчужно-белый цвет чешуи, как и волос, не давал мне ни холода, ни ощущения льда. Да и эти радужные искры!

Я попыталась понять, почему я сменила окрас, снова вспомнила про кристалл и зависла.

Знание выпрыгнуло из ниоткуда: я каким-то странным образом соединила в себе все четыре стихии с пятой, непознанной, лежащей в основе всего. А именно — с даром отца — вибрацией песни, звучания. Поэтому цвет стал нейтральным, объединяющим. Но с акцентами.

«Кажется, я догадываюсь для чего мне идти ещё и в ВИМВиСС, стихии пока себя не проявляют, но управлять ими нужно уметь».

Вдруг в голову заглянула явно не моя мысль:

«Тин, с тобой всё нормально? Ты застыла в воздухе и висишь так уже пятнадцать минут!»

Я ойкнула! Посмотрела на маэстро. И меня снова окатило жаркой волной. Ур-р-р. Как бы я хотела затаиться у него под крылом и никуда не спешить. Просто раствориться в этом ощущении единения и неги.

Я тащила себя в реальность почти что за уши, или что там у драконов вместо них? Представила, как на голову мне текут ледяные струи водопада, и действительно стало легче. Я уже смогла внутренне возмутиться:

«Ну нет, я так не играю! Ну куда это годится? Так и до поцелуев недалеко! А тогда он меня точно в башне запрет, и куда я потом?»

Я неуклюже встрепенулась, быстро изобразила пару неровных кругов над горными пиками и отправила маэстро мысль, что мне бы ещё отдохнуть, да и ректор вызывал.

Вин удручённо вздохнул, но и сам понимал, что времени у нас в обрез. Он сдержанно кивнул и стал снижаться. Я же постаралась вобрать в себя напоследок весь этот чудесный пейзаж, который был буквально пронизан чарами вдохновения.

Строгий и холодный лик суровых гор и мелькающие между ними радостные искры разноцветных ущелий. Невероятно глубокое небо и сияющее закатное солнце.

Я восхищённо прошептала на прощание: «Драконьи горы… до новой встречи!»

Мы приземлились на одной из ближайших вершин, вернулись в человеческую ипостась, и порталом перенеслись обратно в зал.

— Я провожу тебя к ректору, — его голос говорил о том, что он не потерпит возражений. Я хотела огрызнуться, что не маленькая, но в сердце кольнуло. «Даже оно на его стороне!»

Помолчала, неуверенно кивнула и внезапно ощутила себя так, будто иду на казнь. Отчего-то я очень боялась показаться на глаза ректору, аж коленки подрагивали, хотя он меня так и не наказал за самоуправство с кристаллом.

«Стоп, почему это не наказал? А как же обучение в трёх башнях сразу? А может, он и к тренировкам руку приложил? — я резко передумала смиренно идти на поклон. — Кажется, мне нужно побеседовать с господином ректором по душам! Вдруг получится договориться о более лояльном и постепенном обучении. Да и вообще, каков наглец! Сейчас мы с дракайной ему предельно вежливо объясним, что