Колхоз: Назад в СССР 2 - Павел Барчук

— Мне билет до Москвы?

— А-а-а-а-а… — Лицо облегченно выдохнуло, — Дурачок что ли какой-то. Я уж думала проверка внезапная. Мало ли. Цветы во дворе от сорняков полола.

— Слушайте, у меня, мягко говоря, вообще не задался день. Прям вот совсем. Поэтому, просто продайте мне билет если не до Москвы, так понимаю, сейчас это сложно, то хотя бы до ближайшего к ней места назначения.

— Ну-ну… Зачем же так сразу. Могу и до Москвы. — Лицо заглянуло мне через плечо, — А чемодан зачем притащил? До сентября на станции жить будешь?

— Почему до сентября? — Очень старался держать себя в руках и не стукнуть это ехидное лицо в лоб. Нельзя женщин бить… Нельзя… Это я себе мысленно внушал мантру, дабы успокоиться и не наделать дел.

— Так ближайшая дата будет как раз второго сентября. И то, последнее место возле туалета, верхняя боковушка.

— Мне не надо на сентябрь, — Я понял, что радиус охвата клинического идиотизма, свойственного Зеленухам, гораздо больше, чем предполагал. Соседние села, походу, тоже прихватило.

— А когда? — Удивилось лицо, а потом резко выдохнуло вверх, убирая таким образом упавшую на лоб кучеряшку.

— Сегодня желательно.

Лицо многозначительно замолчало, глядя на меня так, будто я сделал что-то непристойное.

— Слушайте, гражданин, — Перешло оно вдруг на “Вы”, — Не знаю, кто Вас прислал, но мы билетами из-под полы, что говорится, не торгуем. Так что, если нужно до Москвы, пожалуйста, на здоровье. Второе сентября.

Не выдержав очередного издевательства, я со всей силы ударил кулаком рядом с окошком. Лицо тут же исчезло за закрывшейся створкой и уже оттуда крикнуло мне.

— А будете хулиганить, милиция разберется тогда, кто Вы и откуда.

— Твою ж мать…

Пришлось отойти в сторону. Ментов мне сейчас точно не надо. Если они такие же двинутые, как и все местные, проблем не оберешься. Взял чемодан и направился к выходу из здания вокзала, соображая, что делать. Зеленухи однозначно не желали меня отпускать, это факт. Просто фильм ужасов какой-то, в котором герой бегает по кругу, а вырваться из проклятого города не может. Смотрел парочку таких киношек.

Вышел на улицу, покрутил головой и, заметив в стороне лавочку, двинул к ней. Надо было сесть, подумать, успокоится. Безвыходных ситуация не бывает.

Пристроился на скамейку, чемодан поставил рядом и закрыл глаза, пытаясь сообразить, как лучше поступить. Должна же быть где-то неподалеку тогда трасса. Попробую добираться попутками.

— Привет. Присяду?

Хотел ответить отрицательно, потому что никак не хотелось сейчас случайных знакомств, тем более здесь, неподалеку от Зеленух. Но открыл глаза и завис. Рядом стоял отец. Мой родной, естественно. Настоящий.

Глава 7

Первое желание, которое мгновенно накрыло меня с головой — встать и уйти. Очень быстро уйти. Сказал бы, убежать. Почему-то возникла твердая уверенность, даже панический приступ, отец узнает. Так и ждал удивлённого взгляда, а затем вопроса: "Ден, какого черта?". Потом сообразил, туплю́ со страшной силой. Тело ведь не мое. Чего там узнавать. А точнее, кого. Милославского? Отец его никогда не видел. Я надеюсь на это очень сильно. Да и законы логики тоже никто не отменял. Теоретически не должен был видеть, раз жил на севере, а сюда переехал недавно. Жорик тоже дальше Москвы не выезжал. В Зеленухи уж точно. То есть, ни при каком раскладе знать друг друга мы не можем. И бате, так-то, хрен да ни хрена лет.

Естественно, смотрел отец на меня, как на чужого, постороннего человека. Я для него — левый тип, который просто старше по возрасту.

— Присядь. Конечно. — Немного сдвинулся в сторону. Соседей не ждал изначально, поэтому развалился почти на половину всей скамейки.

Отец скромно устроился рядом и задумчиво уставился в одну точку. Эта точка находилась где-то в районе горизонта, куда уходили рельсы. Теоретически именно туда стремилось и мое сердце. А так же тело вместе с расшатанными Зеленухами нервами. В Москву.

Несколько минут мы молчали. Он, походу, из-за своих мыслей, которыми, судя по нахмуренным бровям, был загружен. Я — из-за необычной ситуации. Потому что не каждый день, блин, сидишь на лавочке со своим молодым отцом, который тебя даже ещё в проекте не задумывал.

— Поезд ждешь? — Плюнув на все, начал разговор первым. Такая ситуация, что необходимо действовать, а не изображать из себя памятник.

Просто, помимо всего, мне ещё очень было интересно, а какого черта он вообще тут делает. Воробьевка пусть и не очень далеко от станции, но километров двадцать — тридцать будет. Если прикинуть тот маршрут, который мы с Наташкой проехали, когда возили регламент главе сельсовета.

— Я? — Отец тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, — Нет. Но очень хочу. Приезжаю сюда, на станцию, почти каждый день. На велике. — Он кивнул куда-то в сторону, где, наверное, упомянутое транспортное средство находилось. — Мечтаю когда-нибудь добраться до Москвы.

— Отличная мечта! — Сказал прямо от души. С чувством огромной надежды и веры в отцовские силы.

Конечно, отличная! Не хватало ему остаться здесь, устроиться каким-нибудь трактористом, жениться и родить нас с сестрицей в деревне. Нет, за сестрицу я вообще не переживаю. Плевать. Меньше будет понтов. Мысль о том, как старшая и лучшая из детей, надежда, опора,(в будущем, конечно) семьи, ходит среди коров по уши в дерьме, скрывать не буду, сильно вдохновляла. А вот за себя очень даже стало волнительно. Поэтому решил как-то поучаствовать в построении своего будущего. Или прошлого… Хрен теперь разберешь с этими вторыми шансами.

— Думаете? — Отец покосился с сомнением, но явно заинтересовавшись сказанным мной. Он вообще словно нуждался в поддержке. Вот такое возникало ощущение.

— Уверен! Москва — прекрасный город. Столица нашей Родины. Это — место больших возможностей. Непременно в Москву! Только туда.

— Вот видите… И я так считаю, но мои родители… Они… Говорят, глупости все. Мол, надо жить так, как вот складывается. Раз мы деревенские, то и не́чего мечтать о несбыточном. И высшее образование, вообще ни к чему. Училище окончил, достаточно. В деревне ты всегда будешь с куском хлеба. Вот так говорят.

Ну, если это мои дедушка и бабушка, слава богу, что я с ними незнаком. Тогда становится понятно, почему отец о них не вспоминает. Оно и я бы сильно постарался забыть столь примитивных родственников.

— Во-первых, давай, это… На “ты”. Чего там тебе есть по годам… У нас разница небольшая… — Не закончив предложения, мысленно отвесил себе подзатыльник. Блин, чуть не спалился. Чуть не выдал, что знаю, сколько лет пацану,