Защитник монстров - Григорий Шаргородский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анфилада подвалов уходила вдаль, но я покинул ее в четвертом по счету помещении. Боковой ход, словно специально предназначенный для того, чтобы туда не пробрался даже хидой.
Высокий и при этом узкий коридор два раза поворачивал, а затем переходил в лестницу. Несколько раз встречались развилки и винтовые каменные лестницы, по которым я и взобрался на пару уровней выше. Вряд ли здесь ходили гордые самураи-поводыри, больше всего коридор был похож на пути для обслуги — занимает меньше места в архитектурном ансамбле и безопаснее в плане соседства они. Даже в Ониборге не вся обслуга относилась к питомцам с такой нежностью, как мой нынешний управляющий Элбан, многие побаивались жуткого вида магических зверей на подсознательном уровне.
Возможно, потому что я, подчиняясь чувству страха, шел по узким переходам, мне удалось попасть на жилой этаж казарм, минуя закрытые двери и баррикадные завалы.
А вот здесь японская культура чувствовалась в полной мере — деревянно-бумажные стены комнат. Плетеные циновки на полу. А еще расписанные ширмы, настенные рисунки и продолговатые свитки со сценами из жизни нихонской они-гвардии.
Первые десяток картин прошли мимо моего внимания, но затем изображенные на них странности начали пробиваться в напряженное сознание.
— Да чтоб меня!
На добрый час я совершенно забыл о своих поисках и сверхзадаче. Так вот незаметно и, казалось бы, в не самом подходящем для хранения секретов месте, предо мной раскрыла свои покровы главная тайна Хоккайдо.
С живописных полотен разной формы и жанра на меня смотрела жизнь уникальной цивилизации. В казармах жили воины, и потому пейзажей и аллегорических картин здесь было не так уж много, а вот сцен с воинами и правителями хватало. И нигде — то есть абсолютно нигде! — не было пресловутых яхнов. Только нихонцы и хорохи. И на рабов изображенные птицелюды не очень-то походили.
Добила меня большая настенная фреска, где за большим столом со схемой боя склонились четверо нихонских генералов. Все они внимательно смотрели, как замерший на стуле-жердочке хорох тычет в точку на карте своим тонким и когтистым пальцем.
Это что же получается — все это время хорохи водили людей за нос! В голове тут же замелькали уже давно придавленные мысли о том, что нелюди тайно контролируют людей на всем континенте! На секунду я почувствовал себя в шкуре Нео из голливудского триллера.
Матрица имеет тебя. Блин, вот засада!
Напряжение ночной вылазки и шок открытия окончательно выбили меня из равновесия. Тело забила мелкая дрожь. Мрак вокруг начал клубиться, пытаясь задушить отблески света, расцвечивающие картины вокруг. Некстати проснулась присущая всем людям паранойя.
Так, нужно немедленно успокоиться!
Лучше всего для восстановления душевного равновесия подошла небольшая каморка, в которой, судя по швабрам и ведрам, хранились инструменты уборщиков. Ничего, зато там были крепкие стены и массивная дверь, которую я заклинил изнутри кинжалами.
Скрываясь за потугами разобраться в лавине вопросов, тихонько подкралась усталость под ручку с дремой, и я уснул.
Когда мир вновь постучался в мое сознание узкими лучиками сквозь маленькое окошко в двери, ночные страхи отошли на задний план.
Утро действительно мудренее вечера. И чего, спрашивается, впадать в панику — продуманные до безобразия хорохи очень далеко, а местные обитатели и мои нужды — вот они, под боком. Так что проблемы будем решать в порядке очередности.
Проход между жилыми помещениями нихонских гвардейцев в льющихся из широких окон лучах света выглядел по-другому, и все же за время моего сна здесь ничего не изменилось. Фрески уже не пугали своей таинственностью и глубоким смыслом. Ну не было здесь мифических яхнов, а всего лишь знакомые хорохи! Хотя кто сказал, что яхнами не были те же птицелюды, просто другой касты?
Так, все вопросы оставим на потом! Для сагара я, даже отравленный вопросами и сомнениями, менее вкусным не стану.
Главное — понять, почему меня вообще занесло сюда, в ореол обитания самого опасного они на Хоккайдо?
А что тут думать — захотелось заполучить сагара в питомцы! Ну не бред ли? Ковая вам, эрл Воронов, видите ли, недостаточно…
Постаравшись выкинуть из головы и эти мысли, я осторожно подобрался к окнам казармы.
Вот вам и приехали! На два этажа ниже подо мной расстилалась знакомая двухуровневая площадь, на которой сагар схлестнулся с хидоем.
И где-то на этой территории должен находиться мой новый знакомый. Несмотря на довольно большие объемы казарм и широкие окна, ему здесь будет тесновато, но залезть внутрь он все же сможет, так что нужно быть осторожным.
Так, под дождем даже в такой броне наверняка не очень уютно, тем более сагару нужно где-то прятать яйца. В голове возник вопрос о том, есть ли у сагаров определенные периоды, когда они откладывают яйца. К тому же было важно, с кем мне придется иметь дело: с сагаром-папой или сагаром-мамой. Вопрос не праздный, потому что в случае с «папой» мне достанутся немножко не те яйца.
Параллельно с обдумыванием я взглядом обшаривал большую площадь. Во время своих забегов от разных преследователей времени на это как-то не было.
Площадь перед главными казармами они-гвардии была прекрасна даже в разрушенном состоянии. Поглотившие город заросли, словно уважая красоту, лишь дополняли новый вид древнего ландшафтного дизайна. На верхней террасе у самой стены, которую частично разломал хидой, стояли ажурные каменные беседки, в которых присутствовали все детали японской культуры. Между беседками росли карликовые деревья, словно гирляндами украшенные дикими лианами с большими листьями. Там же имелись небольшие «сады камней». На нижней террасе были разбиты плац и тренировочная площадка для они, в принципе ничем не отличавшаяся от такой же в Ониборге.
То, что я принял за дождевые водоотводы, являлось декоративными каналами, которые закончились внизу высохшими фонтанами. Убегая от хидоя, я даже не заметил, что закончил свой «санный» спуск именно в фонтане.
Так, все это, конечно, интересно, но где может находиться логово сагара? Словно отвечая на мысленный вопрос, взгляд невольно вернулся к беседкам на верхней площадке.
Точно, в самой большой из них, рассчитанной на посиделки как минимум двадцати человек, чувствовалось некое цветовое несоответствие. Белый камень и сиренево-зеленая растительность были разбавлены чем-то бурым, даже ближе к темно-алому. Словно кто-то пролил кровь в асбестовую пыль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});