Я в третий раз ребенок?! - Евгений Нетт

Правда, сказать, как на почти моментальное излияние всего резерва отреагирует тело я не мог, а экспериментировать не решался. Стану инвалидом — и что тогда? Навык магии-то знания мне поставляет исправно, но пока он охватывает только начальный уровень. Для того, чтобы углубить своё понимание предмета, и получить возможность самостоятельно обучаться продвинутым заклинаниям, я должен выполнить определённые условия и достигнуть пятидесятого уровня [Магии].

Сейчас у меня, к слову, тридцать седьмой, а тренируюсь я разве что не с пелёнок. Такими темпами до следующего ранга мне пилить ещё пару лет, и это только продвинутая магия!

Стать, простите, всенагибающей имбой к двадцати годам мне точно не светит, ибо к этому возрасту мне очень повезёт, если я доберусь до Экспертного ранга, а о Королевском или Императорском даже мечтать не стоит.

Тем временем я начал выдыхаться. Всего пять минут, а продолжать уже не могу, и вряд ли сумею активно передвигаться в ближайшие несколько часов. Ноги подкосились, и я повалился на землю, в качестве финального аккорда втянув крылья на место. Так сказать, пережил все неприятные моменты сразу, не откладывая ничего на потом.

Отец, прежде не видевший моих тренировок, подбежал ко мне и попытался было поставить меня на ноги, но я качнул головой:

— Всё в порядке. Это такая тренировка — за считанные минуты превращает всё тело в кисель.

— И… так всегда?

— В первый раз я и половины комплекса не сделал, продержавшись тридцать секунд. Полтора месяца — и уже пять минут.

Я говорил чистую правду, и физическому развитию в моей жизни действительно уделялись какие-то жалкие минуты. Но этого, что удивительно, хватало. Я не становился сильнее, но росли мои ловкость и гибкость. Тело изменялось под воздействием странной тренировки, позволяющей мне ничем не жертвовать. Я занимался с Глассовером, практиковал магию, познавал науку авантюриста — и тратил на это очень много времени. Нормальным физическим тренировкам в моей жизни просто не нашлось бы места, но таким, болезненным и взрывным — вполне себе.

— Изменения уже ощущаются?

— Не знаю. Нужно время, чтобы появился какой-то результат.

— А… Да, что же это я. — Отец неловко улыбнулся. — Иногда я забываю о том, что тебе всего пять лет. Идти можешь?

— Всё не настолько плохо. — Кое-как поднявшись на ноги, я ободряюще улыбнулся. — Домой? И, кстати, разве мама уже не должна была вернуться?

— И правда. Иди в свою комнату и почитай, а я пока её поищу.

И я отправился к себе, не морально, но физически раздавленный. Обычно я тренируюсь вечером, перед сном, но сейчас до заката оставалось ещё что-то около четырёх часов, судя по положению солнца. А сил и желания чем-то заниматься, между тем, практически не осталось. Значит, что? Буду прокрастинировать, рассматривая потолок и обдумывая всё то, что требует обдумывания! Хороший ведь план, правда?

Но на сердце отчего-то было неспокойно, и я всё чаще ловил себя на том, что я неотрывно смотрю в окно, выходящее на улицу…

Глава 4

Пятый дан по косякам

Часть I.

Солнце скрылось за горизонтом, но ни отец, ни мама домой так и не вернулись.

За это время я успел вздремнуть, почитать, прогнать пытающуюся пробраться в окно птицу типа ворон обыкновенный, и, конечно же, перебрать в уме столько вариантов произошедшего, что даже побитому жизнью ветерану, многое повидавшему на своём веку, стало бы дурно.

Я предполагал всё, начиная от похищения, спровоцированного моей выходкой на улице, и заканчивая вторжением в город какого-нибудь дерьма вроде диких демонов-зверей, которые пусть и нечасто, но забредали и в такие далёкие от опасных земель места вроде нашего посёлка. Что могло произойти с алхимиком и недурственным магом — моим отцом, и бывшей авантюристкой, владеющей магией на продвинутом уровне? В поселении, расположенном на пересечении торговых путей, и оттого полном стражи?

Я подозревал всех: Иллити, людей, варваров-зверолюдей, работорговцев или просто тех, кто всё-таки прознал обо мне, и решил добыть ценного раба любой ценой. Они могли выйти на Глассовера, выпытать из него всё, что тому известно. Мог проболтаться кто-то из старейшин иллити или тех, кто присутствовал на церемонии. Недоброжелатели у полукровки вроде меня тоже гарантированно должны быть. Да хотя бы те же охранники, какими бы доверенными они ни были, могли банально напиться в баре и сболтнуть лишнего!

Пятилетний Генерал, живущий с родителями в ремесленном районе — идеальная мишень, разве не так? По сравнению с моим братишкой, окружённым десятками высокоранговых магов и воинов так уж точно.

Суки! Если они что-то сделали с моей семьей, с единственными людьми, любящими меня просто за то, что я есть, с людьми, за эти годы крепко засевшими в моём сердце… Я не знаю, что я с ними сделаю.

Убить их будет мало, а в пытках я ничего не смыслю.

Придётся учиться… на примерах.

В руке хрустнула кружка, и кипяток вперемешку с моей кровью стёк на пол. Боль отрезвила сознание, и я, чертыхнувшись, отбросил осколки керамики, временно окружив порезы слоем воды. Зная, где находится аптечка, нетрудно было достать оттуда бинты и туго перевязать не такие уж и глубокие раны. Но сам факт того, что я так себя накрутил, говорил о многом.

И всё-таки, что мне делать? Друзей у родителей здесь нет, а из родных — только иллити, которые будут только рады исчезновению отца и уж тем более мамы. Но покидать хоть как-то защищенный дом, отправляясь туда и рискуя попасть в руки к тем, кто разобрался с отцом? Я, конечно, хорош и дюже талантлив, но сразить даже мага продвинутого уровня смогу разве что за счет эффекта неожиданности и при невероятном уровне везения. Есть у меня пара подарков для тех, кто слишком много о себе мнит и смотрит на детей свысока.

Вот только с какой вероятностью нацелившиеся на талантливого ребёнка-мага, Генерала, способного творить заклинания невербально, его недооценят?

Вот именно, что с невысокой.

Значит, единственное, что я могу сейчас сделать — это окопаться в доме, подготовив всё для встречи возможных гостей. Помощь, возможно, и прибудет, но только в том случае, если я достаточно нашумлю и продержусь. Те же наблюдатели от рода должны что-то уметь, верно? Да пусть они даже гонцы-слабосилки, отсюда и