Тень за твоей спиной - Инна Разина

После осмотра территории мы прогулялись по окрестностям. Дошли до небольшого лесного озера с красиво склоняющимися к поверхности воды старыми ивами. По дороге я расспрашивала Артёма о его детстве. Было очень интересно слушать подробные эмоциональные рассказы. Он явно любил и свой дом, и места вокруг. Отлично знал все тайные тропинки, живописные полянки и разные другие достопримечательности.

В процессе разговора у меня постепенно сложилось впечатление, что в детстве он был предоставлен сам себе. Судя по всему, его отец много работал и не сильно интересовался жизнью сына. А мать явно больше времени уделяла карьере мужа, чем воспитанию ребёнка. Правда, все эти выводы я сделала на уровне интуиции. О своих родителях Артём говорил только хорошее, гордился ими и особенно был благодарен отцу за типографию, ставшую сейчас его любимым детищем.

Вдоволь нагулявшись на природе, мы вернулись домой. Вместе приготовили себе еду, точнее разогрели то, что нашли в холодильнике, и с большим аппетитом поужинали. Казалось, все сложности и неприятности последних недель остались где-то далеко. Артём был беззаботен и весел, постоянно шутил и улыбался, чмокал меня в нос и кормил разными вкусностями прямо их своих рук.

После ужина он растопил сауну, подхватил меня на руки и отнёс вниз. Как здорово было чувствовать себя полностью свободными, не стеснёнными ничьим присутствием. Мы забросили подальше одежду и голышом курсировали между парилкой и бассейном. Прикасались друг к другу, сгорали от желания и занимались любовью в самых разных, иногда совсем не приспособленных для этого местах. Я даже не подозревала, что могу быть такой бесстыдной, с наслаждением упиваться мужским телом и дарить ему такое же удовольствие.

***

В воскресенье я проснулась одна, села на кровати и взглянула на часы. В это время дверь со скрипом приоткрылась. С испугу я быстро завернулась в одеяло, но увидела Артёма и расслабилась. Он устроился рядом, стащил с меня одеяло и стал целовать. А когда я уже почти забыла обо всём, вдруг отпустил и со вздохом произнёс:

– Чёрт, что ты со мной делаешь? Я не помню, зачем пришёл! А, мать послала меня за тобой. Она ждёт нас завтракать.

– Нееет, – простонала я и снова потянулась к нему. Ещё какое-то время мы целовались, а потом Артём придержал мои руки и хрипло пробормотал:

– Подожди, хватит… Обещаю, после завтрака я запру нашу дверь и не выпущу тебя из объятий до вечера. А сейчас пойдём. Мать жаждет тебя видеть, не хочу, чтобы она пришла сюда.

Галина Станиславовна, заметив меня, расцвела широкой улыбкой и тепло поздоровалась. Мы сели завтракать. Сегодня я наконец смогла познакомиться с домработницей, о которой рассказывал Артём – сухощавой женщиной лет сорока. Она быстро и почти бесшумно сновала с кухни в столовую, приносила и уносила тарелки и беспрекословно слушалась хозяйку.

Когда завтрак закончился, я собиралась подняться наверх, но Галина Станиславовна остановила меня и обратилась к сыну:

– Тёма, пойди посмотри, у нас что-то обогрев бассейна барахлит. Я уже вызвала мастера, но вдруг ты сможешь разобраться? А Сашенька пока поможет мне убраться со стола. Не бойся, надолго я её не задержу.

Я в панике оглянулась на Колесникова. Он в ответ невинно округлил глаза и быстро ретировался, оставив меня наедине с матерью. Обречённо вздохнув, я повернулась к женщине – та довольно смотрела на меня и плотоядно улыбалась. Стол, кстати, был уже убран, а домработница исчезла. Я даже не заметила, когда её отпустили.

Галина Станиславовна, несмотря на своё заявление, никакой уборкой и не думала заниматься, а сразу приступила к допросу. На меня посыпался град вопросов о семье, личной жизни, планах на будущее и прочих вещах. Как я ни пыталась отделываться общими фразами, ей удалось вытянуть из меня достаточно подробностей.

Сопротивлялась я не потому, что стыдилась своей семьи или собиралась что-то скрывать. Просто мне не нравилась непоколебимая уверенность женщины, что все должны делать то, чего она требует. И хотя я внутренне возмущалась, прекрасно понимала, что сил противостоять ей у меня недостаточно. Вспомнила слова Артёма, что с его матерью лучше не спорить, и немного успокоилась. Похоже, сам он тоже не способен с ней совладать.

Подумав об Артёме, я снова ощутила обиду. Не ожидала, что он так просто бросит меня на съедение. Как раз в это время он и заглянул в комнату. Заметил моё мрачное лицо, спрятал улыбку и повернулся к Галине Станиславовне:

– Мам, ну всё! Сашу я забираю, она мне нужна.

– Хорошо, сынок, – не стала спорить та, уже получив от меня всё, что хотела. – Идите, дети, отдыхайте, завтра у вас рабочий день. А я с Николаем розами займусь. Давно собиралась кое-что пересадить.

В спальне Артём сразу попытался меня обнять, но я оттолкнула его и устроилась в кресле, хмуро глядя в сторону. Он наклонился ко мне и позвал:

– Саш! Ну чего ты дуешься? Я же быстро вернулся.

– Ага, быстро! Мне показалось, прошло три часа, на столько вопросов я успела ответить. Зачем ты это сделал?

Артём засмеялся, устроился в кресле и посадил меня к себе на колени. Заглянул в глаза и серьёзно произнёс:

– Просто я вижу, ты её боишься. А я хочу, чтобы ты к ней привыкла.

Его нетерпеливые руки в это время проникли мне под футболку. Пытаясь сдержать участившееся дыхание, я прошептала:

– Зачем?

– Так надо, – пробормотал он, освобождая меня от одежды. Я хотела задать ещё вопросы, но его губы уже путешествовали по моему телу, исследуя его выпуклости и впадинки. И все мысли быстро покинули мою глупую голову.

Глава 11

– Со СМИ вы отлично придумали, – похвалила я Трунова, – немало крови Колесникову попортили. Вот только кредит он всё-таки получил. А это ваша недоработка!

– Слушай, по-моему ты меня переоцениваешь. Думаешь, я способен повлиять на все банки не только в нашем городе, но и в столице? Если бы это было так, я бы сидел не здесь, а где-нибудь на Гавайях, и в ус не дул.

– И всё же это даёт Колесникову передышку. А надо, чтобы земля горела у него под ногами.

– Давно хотел спросить, чем он тебе так насолил? – хмыкнул мой собеседник.

– Не ваше дело.

– Да ладно, мы же союзники. Могла бы и поделиться информацией.

– По-моему, я только и делаю, что делюсь с вами информацией.

– Слушай, Эриния… Чёрт, нет, это очень глупо, я не могу так тебя называть. Придумай другое имя.

– Хорошо, зовите меня Прасковьей.

– Ты что, издеваешься? Может, хватит уже!

– Тогда наплюйте на все имена и переходите к главному. Как нам добить типографию?

– Вот мне интересно, – Трунов продолжал испытывать моё терпение. – Тебе его