Дети богов - Юлия Зонис

Небольшой зал залит был жемчужным сиянием. Я никак не мог разглядеть источника света, потому что ни окон, ни фонарей, ни флюоресцентных или иных ламп в зале не было. Оставалось предположить, что свет излучал маленький сухой старик в желтом шелковом одеянии, сидящий посреди зала в инвалидном кресле. Маленькие руки старика в сетке голубых вен аккуратно лежали на коленях, бритая макушка была покрыта коричневыми пигментными пятнами, а глаза глядели на нас из-под морщинистых век с кротким любопытством. Под потолком зала тянулась широкая лента из той же ткани и того же цвета, что и стариковские одеяния. Никаких знаков на ленте не было — похоже, она висела там просто для красоты.

— Чем обязан я, ничтожный, честью вашего визита? — негромко, но певуче и явственно проговорил старик. — Нечасто князья Свартальфхейма и их благородные слуги навещают мою скромную обитель.

Самое интересное, что я не мог определить, на каком языке ко мне обращается инвалид. Оставалось предположить, что голос звучит у меня в голове. Согласно некоторым из наших легенд, драконы отлично владеют телепатией. Это становится более понятным, когда начинаешь размышлять, каким образом трехсаженная, оснащенная полуметровой длины зубищами глотка могла бы издавать звуки человеческой речи.

Я оглянулся через плечо, ожидая увидеть стоящего сзади мистера Иамена — но того и след простыл. Заметив, что я оглядываюсь, Нили удовлетворенно пробормотал: «Сдрейфил некромантишка».

Это он сделал зря, потому что старик в кресле немедленно и радостно вопросил:

— Не ослышался ли я? Не только князь Свартальфхейма и верный его вассал, но и великий маг, обладающий даром говорить с мертвыми, пожаловал в сии недостойные чертоги?

Первое правило общения с драконами: никогда не обращайтесь к ним напрямую. Второе правило общения с драконами: никогда не называйте своего истинного имени. Третье правило общения с драконами: не общайтесь с драконами.

Повернувшись к Нили, как будто я и не замечаю старичка и продолжаю беседу, прерванную на время появлением официанта с фужерами шампанского и закусками, я сказал:

— Доводилось мне слышать, что не так давно обитель Недонг посетил русский путешественник. Как думаешь, Нили, досужие ли это сплетни или есть в этих слухах зерно правды?

Любопытство — ахиллесова пята драконов (как, впрочем, и многих иных, не столь древних и зловещих созданий). Старик в кресле насторожился.

Нили хмыкнул и ответил, небрежно помахивая секирой.

— Досужие, Мастер Ингве, сплетни, без всякого сомнения. Что бы русскому путешественнику могло понадобиться в диких и неприветливых горах?

Старичок, если и обиделся на «дикие и неприветливые горы», виду не подал. Голос у него был все такой же медовый.

— Ах, господа свартальвы и маги интересуются русским путешественником? Как же, как же, заходил сюда человечек, жаждущий просвещения… То есть человечек лишь делал вид, что жаждет просвещения, на самом деле желания его простирались в совсем другую область и были безграничны, как голод забытого хозяином на цепи пса… Недостойный интересуется — а каковы ваши желания, молодые господа?

Вот тут бы нам повернуться и уйти. Никогда не отвечайте на прямой вопрос, заданный драконом. Однако на меня все еще, кажется, действовал жемчужный наговор тишины, потому что я развернулся к старичку лицом и ляпнул:

— Не говорил ли русский путешественник о мече по имени Тирфинг?

Старик улыбнулся радостно и светло, как будто я поведал ему о школьных успехах его любимого внука.

— Недостойный как будто бы помнит, что подобный псу русский спрашивал его о том же. Недостойный, как бы не претило ему множить скорби мира, даже дал русскому ответ — ибо, в конце-то концов, разве вправе недостойный решать, что будет с миром и с его обитателями? Всякий следует закону дхармы, а недостойный знает лишь, как выращивать редьку на огороде и молитвой приветствовать восходящее светило. И первый луч светила встает над горой Чан, как конь, увенчанный гривой пламени. Второй луч светила встает над горой Син, как дева в свадебном убранстве. Третий луч светила подобен мечу разящему, четвертый — птице Симург, что рождает семерых птенцов и кормит их кровью сердца, пятый же луч…

— Заткнулись бы вы, господин Хозяин горы Недонг, а?

Я вздрогнул и очнулся. И, очнувшись, обнаружил, что мы с Нили почти вплотную подошли к креслу тихого старичка, а сидящий в кресле уже разинул пасть с зубищами-иглами — впору морскому зверю Окуню, пожирающему заблудившиеся в тумане корабли. Я отпрянул. Нили, поминая Хель, Нифлингов и молот Тора, поспешил за мной.

У входа в бывший зеркальный коридор стоял мистер Иамен и лениво чертил узоры по пыльному полу острием своей катаны. Голос, избавивший нас от морока, принадлежал, без сомнения, ему. Приглядевшись к узору, я опознал руну Ингваз, руну Ансуз и руну Совильо, хотя большая часть знаков была мне неизвестна. Были там, кажется, странно искаженные литеры айн и вав из арамейского, и еще китайские иероглифы.

Старичок в инвалидном кресле исчез. На месте его прижалось к полу двадцатисаженное чудовище в серо-стальной чушуе. Огромные янтарные зенки чудовища пялились зло и яростно, а из страшной пасти раздался рев, смешаннный с шипением и пощелкиванием. Так вот оно какое, драконово наречье. В ответ на тираду ящера мистер Иамен поднял голову и прямо поглядел на дракона.

— Нет, я так не думаю, — сказал он. — И давайте перейдем на язык, понятный всем собравшимся.

В первое мгновение мне показалось, что ящер прижался к земле, изготовившись для прыжка — но сейчас я понял, что ошибался. Лапы его и широкие крылья были прибиты к каменному полу огромными железными костылями. У входных отверстий запеклась черная кровь. Костыли увенчивались толстыми поперечинами, мешающими змею освободить конечности. Какую же силищу надо было приложить, чтобы так уходить могучего ящера?

Дракон проигнорировал просьбу мистера Иамена и продолжал выть, шипеть и пощелкивать. Выражение лица у некроманта сделалось кислым. Он обернулся ко мне.

— Мистер Дракон утверждает, что то, что вы ищете, находится у него под брюхом. И предлагает нам вытащить костыли, чтобы мы могли до искомого добраться.

— Врет, — ту же заявил Нили, который уже примеривался, как бы половчее огладить тварь по шее секирой. Примеривался, впрочем, без особого энтузиазма — в победе над обездвиженным противником чести немного.

— Врет, — подтвердил некромант. — Но не совсем. Что-то под ним действительно есть, хотя то ли, что вы, господа, ожидаете там найти — большой вопрос.