Смертный Бог - Владимир Упоров

– Рад был поболтать с тобой лицом к лицу, Реннет, – насмешливо попрощался Алерт, намереваясь возвращаться к войску.

– Вы не представляете, на что сейчас идете! – практически выплюнул тот, ощущая в себе все больше и больше раздражения, постепенно перерастающего в ненависть. – Я предупреждал, что Гончим необязательно быть союзниками. Мы все еще можем напасть на любую из сторон и гарантированно ослабить ее. Кто победит, будем решать мы!

– Навряд ли вы пойдете на такое, ибо это прямо противоречит всему тому, что вы нам тут рассказывали. Не станете же вы провоцировать Конфликт масштабными сражениями, а мелких стычек мы больше не допустим, – ответила, глядя ему в глаза Ирина. – Будьте честны с собой. Все то, что вы совершили до настоящего момента, не пропало даром. Это благодаря вашим усилиям мы схватимся в решающей битве. У вас ничего не получится сделать с оставшимися у охотников тридцатью магами, – дала оно понять ему, что знает об их плачевном положении буквально все.

– Было немного скучно, – заметила Лазурия, но сделала так, чтобы услышал ее только Реннет.

Больше представители ничего говорить не стали и поспешили покинуть место встречи немедленно.

– Будьте готовы бежать и защищаться! – резким тоном приказала женщина в очках своим подчиненным. Те могли увидеть, что на ее лице застыла вовсе не радость по поводу удачно повернувшихся обстоятельств, а самое настоящее беспокойство.

«Почему?» – возник в голове у охраны один и тот же вопрос, но тут сзади послышался голос Реннета:

– Готов признать, что ход удачный. Но о ваших договоренностях никогда не узнают, потому что живыми вы отсюда не уйдете! – объявил ренегат и расхохотался. Не успели представители Армии Ночи и Светлого ордена толком удивиться, как в воздухе прозвенел приказ: – Катарина, Кассандра, Валент – уничтожьте всех, всех без исключения!

Всех, кто находился в относительной близости, посетило одно и то же чувство – страх. Ужас перед странностью, перед неизвестностью, перед тем, кто был способен нарушить любой закон этого мира, любое правило, включая саму смерть…

– Ха-ха-ха-хе-хе-ху-ху!!! – смеялся Реннет, окончательно обезумев. Он метнулся догонять тех, с кем совсем недавно беседовал, намереваясь разорвать их, выпотрошить тела, а затем сжечь и смешать пепел с грязью. На него упала тень, будто сама тьма поглотила душу.

Перед смертью ведьмак из отряда Лазурии видел глаза, дышащие ненавистью ко всему живому, искаженное лицо, схожее со звериным, нежели с человеческим, а также бледные руки, будто железными тисками выдавливающие из него жизнь…

Войска, до этого момента удаленно наблюдавшие за ходом переговоров, одномоментно всполошились и пришли в движение. Напряжение между сторонами не исчезало даже на минуту, однако никто не предполагал, что дело дойдет до открытой схватки. Ренегат – лидер Гончих и охотников, воспользовался заклинанием стихии огня, и пламя ярчайшего синего оттенка взметнулось до небес, распространяясь во все стороны, подобно клубам взрыва.

Представители Светлого Ордена, Армии Ночи и даже самих Гончих защищались как могли. Дракон стихии ветра поднял вокруг себя вихревой столб, не дающий огню приблизиться больше чем на двадцать метров. Алерт, Ирина и еще один маг под его защитой стремились добраться до основных сил светлых.

Благодаря своевременному предупреждению Лазурии, представители Армии Ночи успели выбраться из-под удара огненной стихии. Но им не повезло стать основной целью Ренегата. Чуть отставший от своих соратников ведьмак не успел даже позвать на помощь или принять облик проклятого. Буквально вынырнув из огненного массива, Реннет схватил его и задушил.

– Живо формируйте построение! – крикнула женщина, едва не расставшаяся с очками в суматохе. – Огнеглазый, попытайся сдержать его, а ты – Маррат, помогай ему по возможности!

План отступления был обговорен заранее, и ведьмаку полагалось держаться возле нее, однако вмешался типичный человеческий фактор. Лазурия видела, что он странно себя вел, начав спотыкаться и оглядываться. Вероятно, так на него подействовала аура ужаса, навалившаяся неведомо откуда. Даже в высшей степени хладнокровная Лазурия едва справлялась с собственными эмоциями, стараясь не заорать от страха на всю мощь своих легких. Это ощущение мешало ей здраво рассуждать.

Огненный дракон повернулся лицом к врагу и выдохнул струю ярчайшего пламени цвета молодой зелени. Он без промедления воспользовался своей главной особенностью, отличающей его от других драконов – истинно магического пламени. В зависимости от ситуации, зеленое пламя имело свойство не просто наносить прямой физический урон своей жертве, но также отравлять, оглушать, ослеплять, ослаблять и даже в некоторой степени подавлять чужую магию. И хотя все эффекты действуют замедленно, избавиться от них очень непросто.

Юноша-ренегат с головой окунулся в клубы слепящего зеленого огня дракона и на некоторое время исчез в нем. Можно было рассчитывать на то, что он сразу же испарился в жаре драконьего пламени, но женщина сомневалась, что все окажется настолько просто. Реннет уже не единожды имел дело с драконами и не мог позволить так просто справиться с собой. Поэтому Лазурия приказала Огнеглазому и дальше продолжать использовать смертоносное дыхание, прикрывая их отступление. Несколько десятков магов и колдунов уже спешили к ним на помощь. Необходимо было протянуть еще немного.

Сам же Огнеглазый, приняв облик дракона-мага, потерял часть человеческого мышления, переключившись на инстинкты, однако приказ заместителя Лидера намертво впечатывался в его сознание. Он не мог бы проигнорировать его, какие бы инстинкты им не завладели. По крайней мере… так должно было быть…

Сегодня дела обстояли немного иначе. Желание скорее убраться оттуда подальше захватило его, заставив почувствовать раздражение и страх. Облегчение, что должно было прийти с поглощением юноши зеленым пламенем, не ощущалось вовсе.

Возможно, лишь благодаря этому он успел четко среагировать на внезапное появление противника и атаковать его новым огненным залпом.

Но выдыхая небывалой мощи пламя, Огнеглазый видел, как через размывающуюся зеленую струю к нему подбирается он – тот парень. Ренегат оставался совершенно невредим там, где плавились камни.

Лазурия также быстро заметила, что на противника не действует огонь дракона. Тут нет смысла гадать и искать причину. Она была на поверхности. Какое-то жалкое среднеуровневое заклинание, окутывающее все тело Реннета, не допускало его возгорания. Но само заклинание выдерживало не более пары мгновений, затем расплескиваясь в стороны. Казалось бы, тут и должен прийти ему конец… если бы не новое заклинание точно того же типа, появляющегося одновременно с уничтожением первого.

Другими словами, Реннет успевал создавать новое заклинание раньше, чем старое испарялось в пламени. С точки зрения логики и законов магических построений подобное невозможно. Слишком велика вероятность ошибиться и нанести вред самому себе. Но именно в этом моменте скрывалась основная…

– Ты… поражаешь воображение, – с восхищением прошептала Лазурия, в то время как ее стража дракона убивали.

Да, сложно представить, но сделал это Реннет, причем собственными руками, без применения магии. Он сбил дракона с ног и, вынув из-за опаленной во многих местах куртки короткий кинжал, воткнул ему в глаз. Металл тут же вспыхнул и расплавился от соприкосновения с телом дракона. Но жар все же не был достаточно высок, чтобы процесс перешел в испарение, в результате чего раскаленный металл вливаясь проник в глазницу дракона, достигнув мозга.

Получив смертельную рану, дракон потерял над собой контроль и поджег все вокруг себя. В молчаливой агонии он пытался погасить собственное пламя.

Уже неспешно, словно не беспокоясь ни о чем, Реннет приближался к Лазурии и Маррату. Последний заступил ему путь, до последнего вздоха готовый прикрывать женщину, которую их великий Лидер выбрал в заместители. Он не мог подвести Его и своих мертвых товарищей.

Реннет был как буря – неистов и непреклонен. Все человеческое в нем сгорело. Остались ухмылка до ушей и глаза, смотрящие на окружающий мир, как на развлечение. Даже Лазурия, успевшая немало узнать о противнике, изучить его характер и склонности, испытывала замешательство.

Осталось метров пять. Юноша пригнулся к земле, будто дикий зверь, и покрыл себя плотной темно-серой дымкой. Он приготовился к атаке.

Маррат не мог предсказать, куда именно тот ударит. За себя он не боялся, так как владел силой, одновременно являющейся его слабостью и превосходством. В опасности оставалась та, кого ему полагалось защищать. Но совершенно неожиданно, в тот самый миг, когда юноша попытался напасть на них, в него на высокой скорости врезалось нечто огромное, отбросив сразу на несколько десятков метров.