Волчицы - Вольф Белов

— Наташка, да ты что говоришь-то?! — вскричал Сиверцев. — Что с тобой?!

— Подожди, Коля. Всю жизнь меня преследует один и тот же сон. Теперь я знаю, что он означает. Я превращаюсь в волчицу. Не перебивай меня, Коля, выслушай. Клянусь, до сегодняшнего дня я сама ни о чем не подозревала. Но этой ночью я видела, как умирал священник. Я вспомнила, как умирали все они. Умирали от когтей и клыков существа, что рвется из меня наружу. Горько и страшно думать, что именно я виновата в смерти стольких людей, наших друзей, знакомых, дяди Степана. Но все это так. Мне страшно, Коля, мне очень страшно. Я не хочу ничьей смерти, но не могу сдерживать в себе зверя. Волчица сильнее меня. Она зовет меня в лес на охоту и требует крови. Я не могу так больше. У меня нет сил противиться ей.

— Да что это за бред? — прохрипел Сиверцев, отступив в глубь комнаты.

— Помоги мне, Коля. Ты должен остановить волчицу. Сама я не смогу. Я пыталась, но не смогла.

— Ты… Ты в своем уме? Ты что задумала?

— Ты все правильно понял, Коля. Это должен сделать ты.

— Да ты совсем рехнулась! — воскликнул Сиверцев. — Что на тебя нашло?!

— Помоги мне, Коля. Освободи меня от этого проклятия. Помоги мне. Я не могу так больше. Мне плохо, Коля, очень плохо. Сделай это. Иначе никак нельзя. Если ты любил меня, если любишь до сих пор, ты должен сделать это. Так будет лучше для всех. Другого выхода у нас нет.

— Опомнись, Наташка! — прохрипел Сиверцев. — О Настеньке, хотя бы, подумай.

— Позаботься о ней, Коля. Не дай ей стать такой же, как я.

Жена хотела еще что-то сказать, но из горла вырвались лишь хрипы.

Сиверцев побледнел. Вжавшись в стену, он с ужасом смотрел на жену. Женщина изменялась на глазах. Она покрылась серой жесткой щетиной, лицо ее вытянулось. Одежды затрещали по швам, распираемые мощным мохнатым телом. Через мгновение посреди комнаты стоял огромный зверь. Лишь одна черта в жутком облике свирепой волчицы напоминала, что совсем недавно она была человеком — глаза, большие бездонные глаза, полные печали. Но и они быстро утрачивали свою человечность, приобретая выражение лютой жестокости.

У дома Сиверцевых собрались односельчане. Тихо переговариваясь, они наблюдали, как из дома выносят носилки, покрытые окровавленной простыней, и грузят в машину. Следом двое милиционеров вывели под руки самого Сиверцева. Он пошатывался, был бледен, как полотно, его блуждающий взгляд скользил по лицам окружающих, но, похоже, ничего не видел и никого не узнавал. Сиверцева усадили в другую машину и куда-то увезли.

Тихий молча стоял в дверях спальни, наблюдая за работой криминалистов, когда его окликнул армейский капитан, только что прибывший на место происшествия. Офицер вручил подполковнику пакет.

— Местный участковый обнаружил в церкви. Адресовано вам.

Тихий прошел на кухню. Опустившись на табурет, он разорвал конверт и развернул письмо священника. Перечитав его два раза, подполковник поднял взгляд на капитана, ожидавшего в дверях, и устало произнес:

— Версия для населения такова — на дом этих людей напал волк, мужчине удалось ранить зверя, но жена его погибла; егеря и солдаты пошли по следу людоеда, когда его прикончат, зароют в лесу.

— Я не совсем понимаю, — опешил капитан.

— Честно говоря, я тоже, — ответил Тихий. — Если Сиверцев придет в себя, может быть, мы и узнаем точно, что здесь сегодня произошло на самом деле. Но, думаю, о волке-людоеде мы в любом случае больше не услышим.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПРОДОЛЖЕНИЕ РОДА

«Чаще всего человек превращается почему-то в волка: этим странным существам придано даже особое название почти у всех народов, причем в самое название входит слово волк или явный его корень.»

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Анастасия ходила по комнате, баюкая на руках двух младенцев-близнецов и мурлыча под нос колыбельную. Время близилось к полуночи, а мужа все не было и молодая мама сильно сомневалась, что будет рада возвращению супруга, ибо придет он наверняка, как и вчера, в сильном подпитии.

Их совместная жизнь длилась не больше года, но уже все пошло наперекосяк. После рождения близнецов муж Анатолий вдруг ударился в запой без всякой видимой причины. Начались постоянные ссоры, скандалы. И все это на пустом месте. Позже, протрезвев, Анатолий извинялся и всячески пытался задобрить жену, ибо человек он по своей натуре был неплохой и вполне осознавал собственную неправоту, ничем необоснованное хамство и грубость. Но сколько же мерзости выплескивалось на Анастасию перед этим.

Осторожно, опасаясь разбудить близнецов, девушка уложила обоих в кроватку, сама села рядом, глядя в их пухлые личики. Эти два маленьких человечка — единственная радость, что осталась у молоденькой женщины в ее девятнадцать лет. Все чаще Анастасия оказывалась во власти мрачных дум.

Последнее время она постоянно вспоминала Огнево. Казалось, именно тот роковой переезд в таежное село изменил всю ее судьбу. Там внезапно закончилось безмятежное детство, когда из чащи появилось злобное порождение леса, кровожадный зверь, сеявший смерть. Сколько замечательных людей стали жертвами огромного волка-людоеда. Погибла и мать Анастасии, а отец, ставший свидетелем ее смерти, лишился рассудка и умер в психиатрической лечебнице, так и не придя в себя. Насте даже не позволили свидание с отцом, настолько плох он был. Ей, тогда еще девчонке, повезло — она не увидела всех кошмаров, терзавших по ночам Огнево и окрестные деревни. Опасаясь за дочь, родители отправили ее подальше, к бабушке с дедушкой. Больше Настя в Огнево не вернулась, просто не к кому стало возвращаться.

Через несколько лет после тех страшных событий умерли старики, родители отца, и Настя осталась одна-одинешенька на всем белом свете. Судьба занесла ее в этот большой провинциальный город. Здесь она познакомилась с Анатолием. Нельзя сказать, что молодые люди полюбили друг друга, скорее это был мимолетный роман, случайное увлечение. Но в конце концов их отношения зашли столь далеко, что Анастасия оказалась в положении. Она не пожелала избавляться от беременности, хотя и понимала, что теперь придется бросить институт, в котором не успела проучиться и месяца, и отказаться от связанных с обучением планов на будущее. Анатолий же, следовалоо отдать ему должное, оказался человеком порядочным. Он не покинул Анастасию, не испугался ответственности. Молодые люди поженились и даже получили квартиру от завода, где работал Анатолий.

И вроде бы все было хорошо, по крайней мере, не хуже, чем у других. Но вот на свет появились близнецы Витя и Ирина и жизнь изменилась не в лучшую сторону. Это произошло как-то незаметно для Анастасии. Просто изо дня в день муж все более замыкался в себе, становился чужим. Возможно, его тяготило то обстоятельство, что пришлось связать жизнь с нелюбимой женщиной, с которой его связало еще больше рождение детей. Возможно, он даже полюбил другую, но не считал себя вправе бросить семью. Анастасия не понимала, в чем дело. Все чаще муж задерживался где-то допоздна, потом начал пить. Жизнь для обоих все более превращалась в тягостное существование.

Щелкнул замок входной двери. Даже из комнаты Анастасия учуяла запах спиртного, муж опять был пьян. Через полминуты он сам ввалился в комнату.

— Привет, — буркнул Анатолий. — Чего не спишь?

— Тебя жду, — ответила жена.

— Дождалась. Довольна?

Анастасия поняла, муж не в лучшем расположении духа и настроен на грубость.

— Пришел и ладно, — мягко сказала она. — Есть будешь?

— Сыт уже. По горло.

Анатолий сел в кресло, сбросил с ног грязные ботинки. Анастасия молча убрала его обувь в прихожую.

— Ну что ты за человек? — недовольно проворчал муж. — Хоть бы слово поперек сказала. Так нет, терпишь, молчишь, как будто так и надо. Ведь вижу, что не по душе я тебе. Ну, поругайся хоть.

— Зачем? — спокойно спросила Анастасия.

— Надо! — рявкнул Анатолий. — Молчишь все, как мышь, думаешь там всякое. Нет, ты прямо скажи все, что думаешь.

— Тише, — попросила Анастасия. — Детей разбудишь. Они сегодня долго не засыпали, я их целый час убаюкивала.

— Ничего им не сделается, — отмахнулся муж. — Проснутся, снова уложишь. Чего тебе еще делать? Сидите на моей шее, три дармоеда, корми вас.

Он встал и отправился в кухню, пошатываясь на ходу.

— Куда девала? — послышался оттуда его злой голос.

Анастасия прошла к нему.

— Там же, где и всегда, — сказала она. — Посмотри в шкафчике. Кроме тебя твоя бутылка не нужна никому.

— Как же, — пробурчал Анатолий. — Даже дома никому нельзя доверять, только и смотрите в мой карман.

Достав бутылку, он плеснул в стакан и опорожнил его одним махом. Анастасия, стоя в дверях, молча наблюдала за ним. Заметив ее неодобрительный взгляд, муж рявкнул: