Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

— Понятно, — кивнул Себастьян. — Мальчишка привык, что его холят и лелеют, а тут даже словом перекинуться не с кем. Неудивительно, что он моментально купился на Клиффордовы приемчики!

Алистер угрюмо кивнул.

— Ты уверен, что с ним все нормально? — спросил он подозрительно.

— Проспится и будет как новенький, — пообещал Себастьян. — Только, Алистер, я тебе ничего не говорил. И ты ничего не знаешь. Уяснил?

— Уяснил, — вздохнул Алистер. Он постепенно постигал сложную науку житья среди множества других индивидуумов, каждый из которых обладал такими заскоками, что порой взвыть было впору…

…Клиффорду Рико было решительно непонятно, чего хочет от него Вернер Дирк, но одно он осознавал совершенно ясно — на этот раз он влип. И влип серьезно. До сих пор ему как-то удавалось выходить сухим из воды, но продолжаться вечно это не могло. Клиффорд злоупотребил своей удачей, польстившись на хорошенькое личико (и не менее привлекательные стати) юного Сильвера, и тем самым поставил крест на дальнейшей своей карьере. Вернера он знал достаточно хорошо, чтобы сознавать: то, что ему предлагалось сделать, было вовсе не искуплением вины, а так, смягчающим обстоятельством, не более того. И все же слушаться приходилось, в противном случае его похождения сделались бы достоянием гласности, а этого Клиффорду вовсе не хотелось. Он подозревал, что найдется немало желающих свидетельствовать против него, буде он окажется под следствием, и то, что могли рассказать такие свидетели, живо отправило бы его не то что на нейрокоррекцию, а прямиком на выбраковку. Нет, положительно, для Клиффорда настали тяжелые времена, и отнекиваться, когда его в принудительном порядке назначили начальником департамента здравоохранения, было бы верхом глупости! Впрочем, если учесть, что в процессе назначения Клиффорду удалось постоять рядом с Раулем Амом, Блонди дивной красоты (и такой же дивной мерзости нрава), то можно сказать, что во всем этом были и приятные моменты. Второй Консул, правда, сторонился Клиффорда, будто от того дурно пахло, но это уж были мелочи.

Что ему делать на новой должности, Клиффорд представлял не очень хорошо, зато замечательно помнил увесистый кулак Вернера, поднесенный к самому его носу, и прощальное напутствие: «Только попробуй что-нибудь выкинуть!» Исходя из этого, Клиффорд решил сидеть тихо и не высовываться, пока о нем не подзабудут, а там можно будет взяться за старое. В конце концов, какая разница, каким департаментом руководить? Везде одна и та же скука…

…— Себастьян, вроде есть зацепка! — У Вернера была неприятная привычка бесшумно подкрадываться сзади и громко провозглашать что-нибудь над ухом у жертвы. Некоторые, особенно нервные, случалось, проливали на себя горячий кофе, но только не Себастьян. Нервы у него, видимо, были даже не стальные, а из титанового сплава.

— Да что ты говоришь? — произнес он, лениво оборачиваясь. — Какая?

— Мои ребята раскопали, кто хотел прикупить освободившийся участок. — Вернер торжествующе потряс в воздухе несколькими листками бумаги. — Я понимаю, само по себе это не доказательство, но… Вчера поверенный этого типа подкатился к Клиффорду!

— А он? — поинтересовался Себастьян.

— А он, как ему и было велено, отказался продать участок, — с садистским удовольствием произнес Вернер. — Ты бы видел его физиономию, когда он отказывался от взятки! Да какой взятки!.. Я тебе потом запись покажу…

— Стало быть, со дня на день жди… — Себастьян не договорил, чего именно, но Вернер отлично его понял.

— Именно, — сказал он. — Ничего, охрану я усилил, там мышь не проскользнет! — Вернер погладил кота и довольно заухмылялся собственной шутке. — Только Борги куда-то подевалась, Юпитер побери! Никто найти не может!

— Вернер, это я ее увез, — сознался Себастьян. — Вернее, не я, а Ким, но это мелочи. Пусть пока побудет у меня в космопорте, туда точно никто не проберется, а то мало ли…

— Перестраховщик, — буркнул Вернер. Самодеятельности он не любил, но признавал, что в некоторых аспектах Себастьян ничуть ему не уступает, а то и превосходит. — Ладно. Пошел я… а то еще подстрелят нашего птенчика!

Себастьян хмыкнул с таким видом, что было ясно — о безвременной кончине Клиффорда он жалеть точно не станет!..

…Чаяния Вернера оправдались: клочок земли оказался настолько лакомым кусочком, что ради того, чтобы завладеть им, один очень богатый человек был готов пойти на многое. На очень многое… Наверно, ему было страшно: все-таки покушение на одного из хозяев планеты, да не первое, к тому же, — это не шутки. Но, должно быть, он надеялся и на этот раз выйти сухим из воды, а в крайнем случае — свалить все на случайного исполнителя. Однако не вышло. Сотрудники службы безопасности оказались слишком уж проворны, исполнителя взяли, и не прошло и часа, как он развязал язык, а еще через час в офис заказчика преступления нагрянули крепкие ребята в черно-оранжевой пятнистой униформе, с оружием и ордером на арест. Поняв, что страсть к наживе завела его слишком далеко, человек попытался было застрелиться, но и этого ему сделать не позволили, выхватив пистолет из руки. Теперь его ожидал суд — ни отрицание вины, ни лучшие адвокаты, каких только можно нанять за деньги (а кого можно нанять, если все имущество конфискуется в пользу государства?!) не помогут, — и сколько-то лет на урановых рудниках. Или, если Первый Консул вдруг проявит снисхождение, на что рассчитывать особенно не приходилось — смертная казнь, что все-таки лучше, чем тихое умирание на рудниках. Что же — за все надо платить. Человек и не роптал на судьбу. Он сыграл свою партию — и проиграл, как ни жаль. И чего уж теперь сожалеть о том, что нужно было остановиться вовремя…

…Такого ужаса Клиффорд Рико не испытывал никогда! Когда над его головой взвыл распоротый воздух, и тяжелая разрывная пуля грохнулась в стену за его спиной, а потом еще одна, и еще… а потом что-то взорвалось, и все заволокло едким дымом… Клиффорд рухнул наземь и закрыл голову руками. Вокруг слышался топот множества бегущих ног, обутых в тяжелые форменные ботинки, азартные выкрики, сухой треск разрядников… Клиффорд молился только о том, чтобы все поскорее закончилось.

— Чего разлегся? — раздался над его головой голос Вернера Дирка. Клиффорд осторожно приподнял голову. Вернер возвышался над ним, привычно поглаживая своего кота, довольно жмурившегося на свет. — Вставай давай, да вали собирать вещички!

— К-как это? — не понял Клиффорд.

— В великой милости своей, — издевательски протянул Вернер, — наш любезный Крис постановил не отправлять тебя на нейрокоррекцию, а выслать на военную базу номер девять, чтобы ты там немножко поразмыслил о своем поведении. Я б на твоем месте скакал от радости, но поскольку ты у нас умишком скорбен, то… Иди, в общем, пока я добрый

То, что судьба в очередной раз преподнесла ему подарок, Клиффорд понял только по дороге на базу. В самом деле… ну посидит он там годик-другой, в конце концов, и там можно найти себе развлечение, всё новые лица. Скучно ему не будет…

…— Берта жалко, — мрачно сказал Вернер. Вот уже который час они с Себастьяном сидели в темном мидасском баре, то ли празднуя, то ли поминая. — Из-за какого-то клочка земли… Хороший был парень.

— Ты ж не знал его совсем, — поддел Себастьян, но как-то невесело.

— Все равно, — упрямо сказал Вернер. — У него это… идея была! Он был… настоящий! Не то, что этот слизень…

— Твоя правда, — со вздохом согласился Себастьян и поднял бокал. — Давай. За Берта. Чтобы не пропало его дело…

— Давай…

…Идти на работу Джулиан как-то опасался. Он даже не подозревал, что мог наговорить Себастьян Алистеру, но, как ему показалось, ничего особенного — с ним обращались точно так же, как и обычно, ничем не выказывая удивления по поводу его недолгого отсутствия. Ну, мало ли, с кем не бывает… Разве что начальник поглядывал немного странновато, но, вероятно, Джулиану это только казалось, потому что проследить направление взгляда Алистера было почти невозможно. Но прошел день, другой, а все оставалось по-прежнему, и Джулиан понемногу успокоился. До него дошли слухи о том, что Клиффорд выслан за пределы Эоса, и эта новость изрядно его успокоила. Джулиану очень не хотелось столкнуться с этим типом в пустом коридоре. Ни Вернер Дирк, ни Себастьян Крей ему больше не встречались, чему Джулиан тоже был очень рад, и жизнь постепенно входила в привычную колею. И тем большим было его удивление, когда однажды Алистер, попросив показать ему промежуточные результаты исследования, разглядывал их чересчур уж долго, а потом, помявшись, вдруг предложил:

— Джулиан… вы не откажетесь составить мне компанию за обедом?

Юпитер знает, что мог бы подумать наученный горьким опытом Джулиан! Да только, по счастью, он вскинул изумленный взгляд на начальника и успел заметить, как мучительно запунцовели у того кончики ушей…