Проект Деметра - Райдо Витич

Единственное о чем жалел Эхинох, что Лайлох больна, отдуваясь за проступки своего мужа, причем не факт, что не навязавшегося насильно. Иначе бы он поговорил с ней, или Нерс – что еще лучше. От него бы она не утаила, что знала.

Да, он тогда, еще только услышав требования Эйорики, понял, что дело нечисто, а сейчас был уверен, что девушка открыла лишь малую долю общей картины, специально прикрыв собой, вызвав на себя все внимание, и тем отвлекла всех от другого, более важного, опасного. Да она попросту прикрыла Лой!..

Или он прав? Лайлох играет собственный отец?

В любом случае дело о расторжении союза много серьезней и глубже, чем показалось вначале. Скорей всего и Маэр это почувствовал, потому настолько раздражен последние дни.

– Тебя вызывают на совет, – бросил Лой.

Эрлан обернулся и лицо его вновь было спокойным, вот только глаза остались холодными и бездушными.

– Очень кстати, – протянул через паузу и встал.

Глава 50

Мужчина насторожился, увидев в приемной Лалу. Наверняка придется отмываться от очередной лжи и выслушивать очередной вздор. Ну, почему всех тянет влезть меж ним и Эйорикой?

Вошел в зал и чинно поклонился. Маэр перестал шептаться с Ташем, но видно еще был под впечатлением беседы, поэтому не глядя махнул Лой, чтоб сел, а сам подставил ухо уже для внука. Лицо Хранителя ничего не выразило, лишь стало более замкнутым.

Старик кивнул: понял и, сложив руки на груди замком, поддался к Лале.

– И так, девица Самхарт, совет готов выслушать ваши требования.

Девушка помялась, собираясь с духом, зыркнула на Лой и выпалила:

– Я требую от изначального рода Лой, исполнения долга по отношению к своей жене. Эйорика нуждается в уходе и защите. Он, как еще муж, обязан заботиться о ней и беречь.

Маэр вопросительно воззрился на изначального: что ответишь?

Эрлан не спешил – смотрел перед собой и думал, понимая, что его ставят перед выбором и оттянуть время не дадут. Сейчас он должен либо отказаться от Эйорики, и поступить по закону, но пойти против себя, либо согласится с требованием Лалы и тем признать уже заявление Эи. И в том и в другом случае он будет предателем, и в списке его не самых лучших поступков прибавится самый паршивый.

Можно ли решить за минуту, что не мог решить несколько дней?

– Основания? – спросил сухо, желая спокойно обдумать положение пока девушка болтает.

Но болтовня оказалась серьезным разговором, и его тема вымела другие из головы светлого.

– Основания? Более, чем веские! – выпалила Самхарт, глядя в лицо Хранителя. – Я знаю обстоятельства дела и его последствия, и у меня есть что сказать. Эйорика заявила, что является дочерь Эберхайма. Как дочь она поступает по закону, признавая родителя, кем бы он не был. Честь изначальной ей просто не позволяет поступить иначе. Но она стала жертвой, и именно Эберхайма. Что говорит не лучшим образом о нем, а не о ней. Мне есть, что сказать и о вас, но это позже, – не скрыла угрозы. И хоть внутренне тряслась от волнения, внешне ничем его не проявила. Наоборот выпрямилась и смотрела гордо, прямо. – Я познакомилась с Эйорикой Лайлох еще у ватаров и могу заявить, что она ничего не знала о наших законах и мало что о своем праве. Как вы понимаете, ее можно было легко ввести в заблуждение. Думаю, это и случилось. Не знаю, каким образом она познакомилась с Эберхаймом и с чего взяла, что имеет к нему отношение, но точно знаю что именно его люди пытались убить ее. Это случилось в стиппе на Шерада. Погибли детты и мой страж. Нам пришлось уходить. Далее уже здесь, она непонятным образом оказывается на скале, падает, разбивается, а когда приходит в себя заявляет требование о разрыве уз, на основании того, что она дочь заклятого врага ее мужа, Эрлана Лой. Он отворачивается от нее, как и все вы. И это факты, хранители. Теперь еще один – Эйорика все еще недужна, сказывается травма, потеря ребенка и разрыв отношений с Лой, что ввело ее в нервную горячку. И это тоже факт, свидетелями которому, уверена, вчера были многие из вас. Но, не смотря на тяжелое состояние, Эйорика все еще жива, и у меня есть серьезные основания считать, что как раз это не входит в чьи-то планы. Более того, я считаю подозрительным, что она слишком часто подвержена недугам. За последний месяц она третий раз находится на границе с миром предков. Согласитесь, это ненормально.

И тот, кто взял на себя обязанности по ее защите не мог этого не заметить, а значит не мог оставить, не смотря на любые причины. Совет не вынес постановления, требование не удовлетворено и по закону Эрлан Лой ответственен за жену по сегодняшний день. Однако обязанностей своих не выполняет! – последнее девушка выдала, топнув ножкой в пылу чувств. Сообразила, что слишком раздражена, помолчала, смиряя гнев и продолжила:

– Именно из-за него уже сегодня Эйорика могла оказаться в мире предков. Ухода нет, стража – нет, муж покинул ее, от нее отвернулись все. Она осталась одна в своей комнате в плачевном состоянии. Без защиты и помощи! Так вот именно этим моментом воспользовался Эберхайм и попытался ее убить вновь!… А теперь скажите мне, можно ли принимать требования от недужной, можно ли всерьез воспринимать ее заявления, если она упорно не желает признавать что ее отце уже дважды! – выставила два пальца. – Пытался убить собственную дочь! Если вы скажете "да", я отказываюсь почитать законы, потому что они несправедливы!

Лицо Эрлана вытянулось, Маэр не верил и жевал губу в раздумьях, отодвинув то, что Самхарт вела себя вызывающе, и ее, по уму, нужно было просто выставить вон.

Таш потер подбородок, склонившись к коленям и в этой неестественной для человека, но удобной для ворона позе, рассматривал девушку, как нечто выдающееся. Ристан просто потерялся, Нерс насторожился, а Эхинох потерял свою легкость восприятия и как -то сразу перестал выглядеть юным и беззаботным, не вызывающим серьезного отношения.

Он переглянулся с дедом и тот с пыфаньем отклонился к спинке кресла, начал постукивать пальцами по подлокотнику.

Эрлан пришел в себя и медленно встал:

– Я не стану отвечать на заявление девицы Самхарт о невыполнении своего долга. Вы знаете обстоятельства дела, и знаете, почему получилось так, а не иначе. Я скажу о другом – мне странно слышать, что изгой каким-то образом может проникать в Морент, – со значением посмотрел на Таша и тот выпрямился, бровь выгнул. – Но это факт, как факт то, что Эберхайм уже не раз подвергал серьезному риску жизнь моей жены, более того, действительно хотел ее смерти. Уверен, что именно он замутил ей разум фантастичной ложью, которую она по нездоровью выдает всем за правду и верит сама. Эйорика слаба, потрясена потерей ребенка, и мне думается, что Эберхайм пользуется ее состоянием, чтобы отомстить мне. Она лишь орудие в его руках, ничего не ведающее, наивное орудие мести изгоя, которому не досталось положить за эти годы всех изначальных.