Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя - Василий Головачев

– Это неправильно, – покачал головой Ратников. – Папа не может запрещать нам делать свое дело, на него явно кто-то давит.

– А если и так, то что? Наше дело исполнять приказы.

– Наше дело – честно служить Отечеству.

Генерал усмехнулся.

– Что-то раньше ты не произносил таких высокопарных слов, Терентий Георгиевич. Патриотизм – это хорошо, да только за ним часто прячется меркантильный расчет. Если бы у тебя был план…

– У меня есть план, Валерий Павлович. Если бы еще знать, кто надавил на Папу, кто ему звонил…

– Ему многие звонят: президент, министр обороны, премьер, начальник президентской администрации, мали ло кто еще.

Ратников подобрался.

– Савагов встречался с Калошиным.

– Ну и что?

– Но до этого ни один из замов гендиректора ВВЦ и даже он лично не встречались с начальником администрации! Это не их уровень.

– Ерунда! Калошин имеет право вызвать любого…

– В том числе Папу.

Генерал подвигал языком таблетку во рту, задумался.

– Дайте мне дней пять-шесть, Валерий Павлович. Если ничего за это время не произойдет, я готов понести любое наказание.

– Это за нами не заржавееет, я и так должен буду наказать тебя за допущение гибели сержанта… Ладно, иди работай. К пятнице положишь мне на стол голову того, кто крадет девочек… или свою.

– Есть, товарищ генерал!

– Свяжись с Баграмяном, он даст тебе фактаж о пропаже девочек по другим губерниям и вообще по стране. И держи язык за зубами! На ВВЦ мы проводим расследование деятельности мафии, снабжающей деньгами террористов в Чечне. Никакого передела собственности, никаких намеков на Савагова.

– Ясно, товарищ генерал.

– Тогда ступай, Терентий Георгиевич, и будь осторожен. Не нравится мне возросшая активность Савагова… и его босса…

– Курыло?

– Догадайся сам.

Ратников наклонил голову, повернулся и вышел. И только в приемной начальника Управления, пустой по причине выходного дня, вдруг удивился собственной горячности и заинтересованности в продолжении расследования на ВВЦ. Идя к генералу «на ковер», он и не помышлял об этом, интуитивно предполагая, что группу снимут.

«Что ж, взялся за гуж, не говори, что не дюж», – раздался в голове саркастический голос «Я-второго». «Сам дурак», – огрызнулся Ратников, выходя из Управления. «Ну и что ты будешь делать? – не унимался «Я-второй». – Где твой план, о котором ты трепанулся генералу? У тебя же нет никакого плана!» – «Есть», – возразил Ратников, зная, что плана действительно нет. «Ну-ну», – ядовито отозвался внутренний голос, но Ратников его уже не слушал. Сел в машину и поехал на ВВЦ, поглощенный думой о печальной процедуре доставки Вадика в морг и о его похоронах.

Славик ждал его у административного корпуса выставки вместе с Жорой Пучковым.

– Что генерал? Голову не снял? Только погоны?

– Не хами, лейтенант, – буркнул Ратников. – Продолжаем работать. Что у вас?

– Вадика увезли, стандартная процедура. – Славик помолчал, отвернулся. – Я тут все перерою, но гада, его кончившего, найду!

– А ты что здесь делаешь? – повернулся Ратников к Пучкову.

– Громов сидит дома, никуда не выходит, – ответил Жора. – Пашин с женой был в деревне Парфино, что на Ильмени. Что он там искал, неведомо. Оставил жену дома, поехал в Институт истории, сидит в архиве.

– Какой институт? Их у нас два или три.

– Институт российской истории Академии наук, что на Ульянова, девятнадцать.

– А жена?

Жора пожал плечами.

– За ней Анна присматривает. Да кому они нужны, не понимаю? Они же никакого отношения к ВВЦ не имеют, кроме того, что их приятель работает телохраном директора.

Славик посмотрел на Ратникова.

– Действительно, командир, чего мы их пасем? К окружению Савагова ни Пашин, ни Громов не принадлежат, а их случайное пересечение с телохраном Савагова…

Зазвонил мобильник. Ратников жестом остановил лейтенанта, включил телефон.

– Командир, это Анна. Тут интересное кино начинается. Жена Пашина вышла из дома, по магазинам вроде как решила пройтись. Так вот за ней явно увязался «хвост».

Ратников думал ровно две секунды.

– Где ты?

– Сокольники, на пересечении Большой Тихоновской и Большой Ширяевской.

– Едем! Жди, ничего не предпринимай. – Ратников посмотрел на Славика. – Остаешься за старшего. Жора, поехали.

– В чем дело?

– За женой Пашина следят. Выясним кто и сообщим.

Они сели в машину Терентия, и Ратников снова погнал свою серую «Харизму» по улицам Москвы, чувствуя необычное возбуждение. Интуиция подсказывала, что появился некий след, хотя и неизвестно куда ведущий.

Однако добраться до Сокольников вовремя они не успели. При подъезде к Большой Тихоновской снова зазвонил мобильный телефон:

– Командир, они ее схватили! Я не успела… Зеленый «Мицубиси»-фургон, номер заляпан грязью, едет в сторону Богородского шоссе…

– Мы рядом!

Ратников увеличил скорость, обходя машины по встречной полосе. Анну он увидел на перекрестке с мобильником в руке, но останавливаться не стал, чтобы не терять времени. Выехали на Богородское шоссе, миновали Малую Оленью улицу и перед поворотом на Ростокинский проезд увидели приткнувшийся к тротуару зеленый фургон «Мицубиси». Выскочили из машины, метнулись к фургону и через несколько мгновений убедились, что он пуст.

– Ушли, сволочи! – выдохнул Ратников.

– Пересели, – мрачно отозвался Жора и выругался.

Глава 16

Сюрприз – в студию!

Поиски похитителей Владиславы ничего не дали.

Как и в прошлый раз на ВВЦ, фургон «Мицубиси» оказался угнанным и предназначался для одноразового использования. Неизвестные террористы бросили его за ненадобностью, пересели в другую машину и спокойно уехали. Свидетелей этой пересадки Ратникову и его людям отыскать не удалось.

– Кто же знал, что все так получится… – проговорил Пучков, не пытаясь особо оправдываться. – Мне в голову не могло прийти, что за нашими объектами идет охота! Ума не приложу, кому и зачем это понадобилось!

– Это я виновата, – мужественно сказала Анна. – Надо было сразу подойти к ней поближе, как только обнаружились филеры, тогда я бы успела им помешать.

– Ваша задача была следить за Пашиным и его женой, – буркнул Ратников, переживая острое чувство досады и обиды. – Никто не рассчитывал на столь дерзкое нападение среди бела дня, на виду у множества людей. Ты их хорошо рассмотрела?