"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6 (СИ) - Петров Олег Георгиевич

- Песец расчету, - закончил за нее Стас. – И что требуется от меня?

Альбина явно довольна сообразительностью собеседника, даже легкую улыбку себе позволила.

- Для начала нужно выяснить, какое ускорение выдержит капсула, - сообщила она, снова шпаря как по написанному. – Желательно не разрушая при этом образец, он у нас один. По результатам будем ограничивать мощность выстрела и скорость снаряда.

- Логично, - согласился Стас. – Вторым этапом нужно будет подключить наши схемы сопряжения и управления, так? Чтобы управлять работой капсулы. А потом уже смонтировать всю начинку в снаряд.

- Прекрасно, - кивнула она. – Как только наша злополучная гидравлика заработает, я выдам образец и подробные схемы. Антон будет чинить второй «ствол», а ты переключайся на тему БФГ. Так это будет называться.

- Странное название, - попытался припомнить Стас. – Мне такое не попадалось.

- Так написано в документации, - снова усмехнулась она, словно вспоминая чью-то шутку. – Я тоже сначала удивилась, а потом черт меня дернул поискать в Сети. Лучшего названия все равно не придумать.

- Я не завидую тому, кто будет стрелять такой штукой, - мрачно произнес он, глядя в пол.

- Если не в упор, то шансы есть, - серьезно ответила она. – Но естественно, для тебя и для ребят это все равно, что застрелиться. Ни о чем не беспокойся, просто сделай.

Она просит. Не ставит задачу, а именно просит, а в глазах все та же изматывающая неизвестность.

- Сделаю, - пообещал он. – Просто вид у тебя потерянный. Может, еще что-то можешь рассказать?

И опять эта маска полного и холодного профессионализма. Но очень хрупкая маска.

- Ты уже давно понял, что мне есть, кому поплакаться, - не глядя на него, чуть понизила голос Альбина. – Но строго вне работы.

Если честно, он понял это только сейчас, после жирного намека. Но если подумать головой и просто вспомнить, как она себя вела и что говорила все это время… Эх ты, гениальный механик!

- Я не питал иллюзий, - Он сам поразился, насколько легко ему удалось состроить совершенно позитивную физиономию и перевести все в шутку. – Да и глупо было бы ухлестывать за тобой посреди всей этой смерти и разрушения.

Чтобы все выглядело натурально, он обвел руками разложенные по столам детали смертоносных механизмов и блестящие россыпи экспериментальных снарядов.

- Я не против дружбы или чего-то еще, - нейтрально ответила Альбина, все еще отводя взгляд и не принимая шутливый тон. – Но это в теории. Год назад у меня было много прекрасных, близких друзей. Некоторых из них я знала столько лет, что страшно вспомнить. И сейчас они все мертвы, убиты вот таким оружием. Некоторые, может быть, даже именно из этой самой «пушки», что ты чинишь. И нет никакой гарантии, что мы все не кончим точно так же, причем скоро.

Вот, значит, как. Это уже личные счеты, а не просто работа за идею. Ну что же, признаки одержимости пока не отравляют атмосферу, поэтому можно заключить, что голову она не теряет. И выходит, что тот, единственный, кто важен для нее, выжил и продолжает общее дело.

- Мы все знали, что это опасно, - кивнул Стас. – Просто мне кажется, что ты совершаешь ошибку, не доверяя нам полностью. Ладно, пусть не всем, но хотя бы…

Альбина, кажется, поняла, что он хотел сказать, но и согласиться не могла.

- Это не ошибка, - отрезала она. – Это элементарная предосторожность. Если кто-то из вас попадет в руки противника, то даже при всем желании не сможет выдать ничего важного. Я уже говорила, и повторю снова. Нам нужно решить проблему Сарги, и после этого у нас будут развязаны руки. Будем отмечать, знакомиться, напьемся всей кодлой…

- Я понял, - закончил слегка уязвленный Стас. – Сначала война, потом все остальное. Познакомишь меня с везучим парнем?

- Если только жив я буду, - Альбина снова прибегла к помощи изящной словесности. – Сперва сделаем так, чтобы нас всех не убили. Ну, а девушки – потом!

Вперед, на Марс! (часть первая)

Апрель 1982 года

Сколько ни обдумывай, а мысль одна и та же. Как хорошо, что в начале 70-х годов не стали спешить, когда появились предложения минимальными силами сделать облет Марса. Были и планы совершить посадку, только в один конец. Ядерной тяги не было, эта технология только появилась, а на «химии» получилось бы то, что в среде космических энтузиастов называется обидным словом «флаговтык». То есть, прилетели, воткнули влаг, собрали несколько кило камней и улетели. И это только в том случае, если нет ни одной серьезной неполадки.

Нельзя соваться на химической тяге за орбиту Луны, потому что получится грамм на грамм, и любое отклонение от плана станет фатальным. Потеряли, к примеру, немного горючки или окислителя из бака при аварии какого-нибудь клапана, и все, полет можно отменять. И уныло лететь полгода обратно, если не успели затормозиться у Марса. А если успели, то высадка все равно отменяется!

Но если есть ядерный двигатель, то все меняется радикально. На широком кормовом причале висят четыре десантных модуля с атомными буксирами, и даже одного из них хватит, чтобы затормозить полет у Марса или перейти на отлетную траекторию к Земле. И рабочего тела взято почти с двухкратным запасом, в виде воды в огромных емкостях, окружающих капсулы десантных модулей. Именно там экипаж может переждать солнечные вспышки и не получить неприятную дозу радиации. Совсем по-иному воспринимается риск при таком запасе прочности! И время полета сокращается почти в два с половиной раза, меньше проблем с невесомостью и последующей адаптацией.

Впрочем, сейчас на причалах остается лишь три модуля. Отсюда уже не виден привычный межпланетный дом, он остается далеко позади. Бесформенная тень Фобоса, которую они догнали, уплыла куда-то вверх, за пределы поля зрения, и перед глазами остались лишь звезды. Все почти как при посадке на Луну, но это лишь до определенного момента, когда после тормозного импульса пологий эллипс орбиты приведет тяжелый аппарат к касанию верхних слоев атмосферы. И это только кажется, что «несерьезная» атмосфера Марса не может служить опорой для полета. На скорости три с половиной километра в секунду очень даже может!

Было немало споров о том, применять ли аэродинамическое торможение при посадке. Мол, у нас же ядерная тяга, зачем таскать мертвый груз в виде парашютов и тяжелого теплозащитного экрана? Но потом решили, что гасить три с половиной километра в секунду «своим ходом» при наличии атмосферы слишком расточительно. Запас рабочего тела и ресурс буксиров очень пригодятся поселенцам, а надувной тормозной щиток весит не так уж много. Не тяжелее парашютов.

Командир, конечно, волнуется, но не нервничает. Разница между этими явлениями существенна, а вовсе не волноваться он не имеет права. Тем более, атмосферный участок полностью автоматический, а посадить аппарат на поверхность он, конечно же, сможет. На Луну садился трижды, а сколько раз делал это в симуляторе, не сосчитать. Сесть не проблема. Наверное… И что с того, что посадка на Марс традиционно считается «шестью минутами ужаса»? Это из-за того, что посадкой автоматов никто не управляет, а только беспомощно наблюдает с Земли, как аппарат отрабатывает заранее заложенную программу. Или не отрабатывает, случаи были очень разные. В данном раскладе спуск проводится с орбиты, скорость меньше, пространство для маневров больше.

Но все это в теории, пусть даже отдельные части всего механизма протестированы в беспилотных рейсах, но такой аппарат в сборе садится на планету впервые. И впервые в истории есть люди, для которых почти нет задержки сигнала. Оставшиеся на орбите экипажи узнают о результатах почти мгновенно.

Корабль слегка вздрогнул, но система управления деликатно парировала почти незаметный эффект от наддува огромного тормозного щитка. Пожалуй, этот щиток сейчас самое слабое место, хоть и испытанное не раз в атмосфере Земли. Если он подведет, то кина, как говорится, не будет.