Варяго-Русский вопрос в историографии - Вячеслав Фомин

Современным норманистам, рассуждающим о Ломоносове в духе Шлецера, надлежит понять, что действительно научная полемика по варяго-русскому вопросу и по оценке вклада в его решение тех или иных его разработчиков должна вестись именно научно, и что в ней не может быть места ни фальшивкам, ни передергиванию фактов, ни оскорбительно-пренебрежительному тону в отношении оппонентов, а тем более в отношении тех, кто является гордостью и славой России, ни их преднамеренной дискредитации, ни жонглированию терминами «патриот» и «непатриот», дезориентирующему молодых исследователей как в плане науки, так и в плане мировоззренческих ценностей. В такой дискуссии должны господствовать только исторический факт и четкая система доказательств. И, разумеется, очень уважительное отношение к истории и ее деятелям: как к самым большим, так и к самым маленьким.

Примечания:

292. Мошин В.А. Указ. соч. С. 112-113.

293. Общественная и частная жизнь Августа Людвига Шлецера... С. 196; Томсен В. Указ. соч. С. 18-19; Котляр Н.Ф. В тоске по утраченному времени // Средневековая Русь. Вып. 7 / Отв. редактор А.А. Горский. - М., 2007. С. 343-353; Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 220.

294. Головачев Г.Ф. Август-Людвиг Шлецер. Жизнь и труды его // ОЗ. Т. XXXV. СПб., 1844. С. 62.

295. Кузьмин А.Г. Мародеры на дорогах истории. С. 165, 178.

296. Сойер П. Указ. соч. С. 293-294.

297. Писаренко К.А. Повседневная жизнь русского Двора в царствование Елизаветы Петровны, - М., 2003. С. 9-10, 294-304,328-342,351-354, 835, прим. 7.

298. Писаренко К.А. Ломоносов против Шумахера. Столкновение мнимых врагов// «Родина», 2009, № 2. С. 65-68.

299. Пушкин А.С. Опыт отражения некоторых нелитературных обвинений. С. 297; его же. Путешествие из Москвы в Петербург // Его же. Собрание сочинений. Т. 6. С. 340.

300. Пушкин Л.С. О русской словесности // Его же. Собрание сочинений. Т. 6. С. 323.

301. Мошин В.А. Указ. соч. С. 111; Журавель А.В. Новый Герострат, или У истоков «модерной истории» // Сб. РИО. Т. 10 (158). С. 540-541; Волков В.А. Объединенные эмираты Владимира Мономаха // «Родина», 2009, № 12. С. 107.

302. Посредников В.А. О методологии и некоторых ее принципах в археологии // Донецкий археологический сборник. Вып. 12. - Донецк, 2006. С. 165-174.

303. Пушкин А.С. Опыт отражения некоторых нелитературных обвинений. С. 294.

Кузьмин А.Г. Одоакр и Теодорих[1]

Новгородский летописец записал под 1204 годом назидательную повесть о том, как «в сваде цесарей» - усобице в императорской семье - «погыбе царство богохранимого Костянтиняграда». В числе воевод крестоносцев, разграбивших стольных град, назван «Маркое от Рима, в граде Берне, идеже бе жил поганый злый Дедрик»[2].

Киевский летописец конца X века не был так уверен в своем читателе, когда доказывал, что «Русская земля» пошла из Норика - римской провинции на правобережье Верхнего Дуная. Он знал, что не все так считают. И действительно, была версия о приходе варягов-руси из-за моря Варяжского, были и иные версии, опиравшиеся на давние местные предания. Новгородскому же читателю XIII века «поганый злый Дедрик» был известен настолько, что именем его можно было пояснять даже географические ориентиры. А ведь Дедрик - Теодорих, основатель Остготского королевства в Италии (ум. 526), от новгородца отдален был примерно так же, как от нас Батыево нашествие.

Может ли память народная хранить изустно, пусть и важные события, целых семь столетий? По нашим временам вроде бы нет. Когда и о прошлом судят по аналогии с настоящим, то преданиям отказывают в достоверности. А мы и запоминаем теперь не то, что было интересно людям давних эпох. Этнографы замечают, что народы, не перешагнувшие через племенной строй, ведут счет поколениям предков. Генеалогии родов регулируют межродовые отношения, заменяют даже вождей, предписывая сородичам нормы поведения.

В эпоху военной демократии культ рода сменяется культом героев. Но полностью родословные не вытесняются. Они лишь деформируются, поскольку теперь важна не просто генеалогия, а воинская слава рода, его заслуги перед соплеменниками и потомками. Это ведет к созданию ложных генеалогий, присвоению чужих родословных, стремлению погреться в лучах чужой славы. В средние века такие генеалогии принимают уже не столько этнический, сколько социальный облик: есть роды знатные и незнатные, независимо от принадлежности их к тому или иному племени. Всюду выделяются «королевские» роды, роды знати, стоящие ниже рангом, и численно преобладающие рядовые общины, в обязанность которым вменяется подчинение первым фамилиям.

С конца последнего тысячелетия до н. э. по всей Европе, расположенной за пределами Римского государства, происходят перемещения отдельных племен или отделяющихся от них родов. IV-VI века получили в истории наименование Великого переселения народов, поскольку местожительство изменила подавляющая часть племен. Всюду рушились старые этнические связи, возникали разноэтничные племенные союзы, также скоро распадавшиеся из-за борьбы за власть и притязаний на господство. Многие некогда многочисленные племена вообще исчезли с лица земли, рассеявшись и растворившись в других народах. Претенденты на господство гибли в сражениях с конкурентами, утратив почву под ногами, приспосабливались к тому, что доставалось на долю.

Показательна судьба готов - одного из восточногерманских племен, которое их историк и апологет Иордан, писавший в VI веке, представляет как раз законным претендентом на господство. Сначала готы разделились на восточных и западных (остготов и вестготов) из-за соперничества родов Амалов и Балтов, затем претенденты на господство теряли одни за другими роды мирных пастухов. В низовьях Дуная во времена Иордана жило «огромное племя», «но бедное и невоинственное, ничем не богатое, кроме стад различного скота, пастбищ и лесов». Может быть, потомков именно этого многочисленного готского племени различные источники знают как пастухов-влахов, рассеянных по разным областям Балканского полуострова.

Иордан считал самыми славными две страницы из истории остготов: правление Германариха в Причерноморье в конце IV века и создание Теодорихом государства остготов в Италии столетие спустя. К числу важнейших побед Германариха отнесена историком расправа со старейшинами антов и их вождем Бозом, хотя этот славянский народ и не назван в составе «империи» готского предводителя. Зато под его властью значатся «роги», то есть руги, а погибает он в конечном счете из-за обиды, нанесенной племени розомонов (розоманов, росомонов), видимо, тех же «рогов».

Восемь столетий спустя и об этих событиях вспомнят на Руси. Оценка их будет иная. Автор «Слова о полку Игореве» назовет «готских дев», которые «на брезе синему морю» поют стародавнее «время Бусово» и жаждут отмщения за какие-то поражения, понесенные готами от Руси. Вот и способ передачи традиции от поколения к поколению: исторические песни. Пока живет племя, живет в песнях и его история. Готы в Крыму долее всего сохраняли самобытность и помнили свое прошлое. Помнили его на такую же глубину и русичи - потомки рогов-розомонов и антов. Время часто отшлифовывало предания, смешивало эпохи, но стойко держалась память о главном: готы и русь - давние враги.

На западе Европы Германариха не помнили. Не помнили о нем, по всей вероятности, и на севере Руси. Зато и тут и там хорошо было известно имя Теодориха-Дитриха-Тидрека-Дедрика (так имя произносилось в разных диалектах). Память о Теодорихе пережила самих готов: ее унаследовали прежде всего разные германские племена. И вновь, как и на востоке, песни о Теодорихе проносят через века память об упорной борьбе с «русскими конунгами» и «русскими людьми», а также вильтинами или вильцинами.

Вильтины-вильцы - это лютичи, самое многочисленное племя балтийских славян. А кого в немецких сказаниях называли русскими? Ведь деятельность Теодориха никогда не выходила на левый берег Дуная, не говоря уже о побережье Балтики и тем более пределов Восточной Европы.

Напомним некоторые факты из той беспокойной эпохи, когда быстро воздвигались и рушились королевства и едва ли не каждое поколение устраивалось на новых местах. Готы шли на юго-восток из междуречья Вислы и Одера, где главным их соперником оказались руги. И хотя какая-то часть ругов (рогов-розомонов) также была захвачена потоком переселения в Причерноморье, большая их часть пошла в Центральную Европу, к верховьям Одера и на Дунай. В 307 году руги уже упоминаются в качестве федератов (союзников) Рима. А от V века доходит ряд сведений об участии их в битвах и переселениях в разных районах Балкан и Подунавья. Часть их вместе с вандалами и аланами уходит в Испанию и затем в Северную Африку, большая же часть поселяется на территории нынешней Нижней Австрии и тогдашнего Верхнего Норика. Здесь возникает королевство ругов с наследственной династией во главе. Факт сам по себе для того времени примечательный: у большинства племен королей пока еще выбирало народное собрание.