Скрытая империя. Звездный лес - Кевин Андерсон

Аркас пробирался вдоль петляющего устья высохшей реки. От узких стен отражалось жутковатое эхо. Он огляделся, внимательно присматриваясь ко всему, что могло бы помочь работе Коликосов. Принимая это назначение, он предлагал экспедиции больше, чем выполнение обязанностей зеленого священника. Набранные им с любовью знания по археологии и геологии делали его потенциальным помощником.

Углубившись в каньон, он вдруг понял, что никогда не уходил так далеко от успокаивающего прикосновения растений и деревьев. Или толпы людей. Румяное солнце склонилось над ущельем, и он отметил ровные белые полосы известняка, прорезавшие кремовые глыбы. И тут же с изумлением увидел фигуры и рисунки, проступающие на его поверхности: окостеневшие останки странных существ, живших бессчетное количество миллионов лет назад: изогнутое сооружение, похожее на арку: костлявое морское создание с огромными челюстями и острыми клыками.

Он взял свой геологический молоток, отколол наиболее замечательные окаменелости и сложил их в свою сумку, висящую у него на поясе. Затем он сфотографировал большие окаменелости, которые невозможно было отколоть.

Эти создания жили здесь еще за миллионы лет до того, как на Райндик Ко вступила нога кликиссов. Как напомнила ему Маргарет Коликос, это была научная экспедиция, и он мог совершить здесь собственные открытия.

Он зашагал обратно к лагерю, перешагивая через разбросанные вокруг, словно большие шары, камни. Даже если бы каньон и не указывал точный обратный путь, Аркас мог бы открыть свой разум и позволить саженцам позвать его обратно в лагерь. Зеленый священник никогда не заблудится, если поблизости растет вселенский лес.

Он огляделся, стоя на пологом склоне нанесенного ветром хребта. Далеко на юге, где спутники-разведчики засекли отдаленные извергающие пепел и сажу действующие вулканы, он увидел на небе расплывчатое темное пятно. Здесь ему больше всего нравился раскрашенный акварельными красками закат.

Он влюбился в этот пустынный мир – хотя подобное чувство вызывало в нем уколы совести, очень напоминая предательство в отношении вселенских деревьев. Но он отогнал эмоции и поспешив к маленькой рощице, присел рядом с саженцами, погладил их листочки. Закрыв глаза, Аркас раскрыл тайники своей памяти и начал рассказывать им о том, что видел.

Деревья ответили молчаливым восторгом.

30. САРАЙН

Когда влажный лес приготовился к ночи, Сарайн пошла убедиться, что ее младшая сестренка легла спать. Идрисс и Алекса не были строгими родителями, но Сарайн старалась следовать заведенному порядку. Хотя десятилетняя девочка каждый раз пыталась выпросить себе для игр еще около часика, Сарайн настаивала, чтобы Целли подчинялась правилам.

– Иди привяжи свою ручную кондорскую мушку, – распорядилась она, – и иди умываться.

– Мне надо ухаживать за ним, – надувшись, заявила Целли.

Снаружи цветастое животное застрекотало своими изумрудно-зелеными крыльями, затем защелкало длинным тонким клювиком, словно собиралось полакомиться цветочными лепестками.

– Он сам о себе позаботится. Это дикое животное, сама знаешь. Сарайн стояла в низеньком дверном проеме, пресекая всякие споры. Она прекрасно знала, что через несколько секунд ее сестра тяжело вздохнет и сделает то, что сказано.

– Он у меня ручной.

Целли поймала это насекомое в тот момент, когда оно только что вылупилось из куколки и было еще мокрым и слабеньким. Она привязала к одной из восьми членистых лапок тонкую цепочку – так, чтобы оно могло порхать у нее над плечом, как живой воздушный змей. Сарайн всегда считала, что у кондорской мушки мозгов столько же, сколько и у воздушного змея.

– Он тоже хочет, чтобы ты отправилась спать. И не надо придумывать для этого всякие препятствия, как ты это делала вчера.

Маленькая девочка неохотно подчинилась требованиям сестры.

Ночью кондорская мушка, все так же привязанная к цепочке, вылезет в окно и будет летать, насколько ей позволяет привязь. А утром Целли снова подтащит ее к себе. К счастью, у этих насекомых довольно короткое время жизни, так что зависимость этого безмозглого существа от ее младшей сестры продлится еще месяц или два.

Весь день маленькая девочка была просто сгустком энергии: она бегала, прыгала, болтала с друзьями и подругами, придумывала различные игры. В ней было больше бездумной отваги, чем здравого смысла. К десяти годам у Целли уже было достаточно переломов от падений и ушибов. Ее детское тельце было постоянно меняющимся сгустком всевозможных синяков, царапин, шрамов и разбитых локтей и коленок.

Сарайн часто теряла с ней терпение, но в такие моменты напоминала себе, что девочка скоро повзрослеет. Эстарра, которая была на два года старше Целли, похоже, уже готова была сделать правильный выбор. Сарайн очень надеялась, что она и ее братья и сестры за одно поколение сумеют изменить Терок и вывести его отсталый народ из доисторической наивности, включив их в волнующую коммерческую жизнь Рукава Спирали.

Наконец, после непременного поцелуя, Сарайн закрыла за собой дверь и пошла вдоль освещенных мерцающим светом коридоров. Скоро из своих путешествий должен вернуться Рейнальд, и Сарайн надеялась, что он собрал внушительные цифры. Ей не терпелось услышать отчет брата перед илдиранским двором, и ей очень хотелось узнать, чего он достиг на Земле при встрече с Бэзилом.

Мать Алекса и Отец Идрисс поднялись в высокие слои города, чтобы присутствовать на праздничном представлении акробатических танцоров на деревьях. Сарайн тоже была приглашена посмотреть на прыжки и кульбиты среди переплетенных ветвей, но ее это совсем не интересовало. Эстарру заставили пойти на праздник – но она, возможно, сделала бы это и сама, забравшись на крышу грибкового города. Сарайн тяжело вздохнула, подумав о пассивности своей семьи. У них в руках такие ресурсы и возможности, а их это даже не заботит. Они просто живут день за днем, не обращая внимания на остальную человеческую цивилизацию, вполне удовлетворенные тем, что уже имеют.

Она вошла в свои апартаменты, усилила свет и уселась за полимерный стол, который она привезла с Земли. Ей надо было изучить множество официальных документов и контрактов. Ее обескураживало то, что Идрисс и Алекса упорно игнорируют великие коммерческие возможности Ганзы. Возможно, как подсказал ей Бэзил, она сумеет найти тонкие лазейки в старых соглашениях и договорах.

Она пробежала рукой по своим коротким волосам, подстриженным и зачесанным на популярный на Земле манер. В ее гардеробе висело множество традиционных терокских шарфов и платьев, украшенных кусочками крыльев кондорских мушек и полированными скорлупками жуков, но Сарайн предпочитала удобные одежды, которые приобрела за год своей учебы на Земле. Терокская одежда на ее вкус была слишком провинциальной.

Первым документом, который лег перед ней, было пересмотренное предложение о торговле терокской продукцией, исходящее от Рлинды Кетт. Сарайн нахмурилась, вспомнив об упорном отказе своих родителей ухватиться за эту возможность. Купец привела великолепные аргументы, а Сарайн продолжала давить на родителей даже после встречи, когда они удалились в свои покои. Но, несмотря на то, что присоединение Терока к Ганзе могло открыть перед ними множество дверей, ей так и не удалось ни в чем убедить старших.

Бородатый Идрисс смотрел на свою дочку так, словно она все еще была ребенком.

– Нельзя так просто отдавать свою независимость. Что мы приобретем в сравнении с тем, что потеряем?

У Сарайн было впечатление, что она разговаривает с не понимающим ее чужаком. «Нет, – думала она, – даже терокцы должны быть более разумны в этой области».

Она постучала своей пишущей ручкой по электронному документу и задумалась о будущем своего мира, стараясь не вспоминать о том, как трудно продвигается решение казалось бы такой просто задачи. Ей нужна была помощь.

Сарайн с тоской вспомнила решительного Бэзила Венсесласа и все то, чему научилась под его мягким учтивым руководством. Бэзил был намного старше ее – но невероятно обаятелен и культурен, он буквально излучал здоровье и тот витальный магнетизмом, который и позволил ему пленить девушку. И даже больше – если учесть еще и ту власть, которой он обладал в Земной Ганзейской Лиге.

На чудесной Земле Сарайн подавали лучшие блюда и лучшие вина. Бэзил ухаживал за ней, зная, что эта юная дочка может оказаться тем ключом, который откроет для Лиги Терок. А Сарайн, прекрасно понимая, что он делает, с готовностью позволила ему соблазнить ее. Она считала, что выиграет от этого не меньше, чем президент.

Она позволила Бэзилу соблазнить ее, и они были любовниками несколько месяцев – пока не подошло время ее отъезда. Он был очень заботливым партнером, терпеливым и в то же время энергичным, и Сарайн начала испытывать к нему симпатию, намного превосходящую первоначальную тягу к знаниям и власти. Ей нравилась его порывистость, и она открыла для себя, как страстно он желает того, что она может ему предложить. Для него она была возможным рычагом, который поможет ему заполучить еще больше зеленых священников.