Весь Кир Булычев в одном томе - Кир Булычев

Они бежали к тюрьме.

Лигонцы остановились в нескольких шагах от тюрьмы, и один из воинов закричал:

— Принцесса Ма Доро, отзовись! Принцесса Ма Доро, ты где?

«Это же относится ко мне», — поняла Дороти.

— Я здесь! — закричала девушка. Она просунула руку сквозь решетку и помахала ею, привлекая внимание воинов. — Я заперта здесь с моими друзьями! Освободите нас!

Воины услышали ее крик. Радостная улыбка появилась на лице их предводителя.

— Принцесса Ма Доро, ты жива!

Наверное, она видела этого воина раньше, зато он-то наверняка видел принцессу.

— Осторожнее! — крикнула принцесса воину. — Там в дверях есть охрана. У них ружья.

— Сколько их? — спросил воин.

— Я думаю, что человек пять или шесть…

Как бы в подтверждение слов Дороти, из комнаты охраны раздалось несколько выстрелов. Один из воинов схватился за плечо, он был ранен. Остальные прыснули в разные стороны.

— Ну что там? — спросил артиллерист. — Рассказывай же!

— Опустите меня, — сказала Дороти. — Меня видели и узнали.

— Как узнали? — спросил Фицпатрик с недоверием.

— Я потом расскажу, у нас нет времени! Сейчас начнется штурм нашей тюрьмы. И нас освободят.

— Почему вас узнали? — повторил капитан Фицпатрик.

— Да потому, что я из того же племени! Неужели вы не поняли?

— Поэтому ты знаешь их язык?

— Я знаю их язык. Моя мама научила меня! — повторила Дороти. Никак не могли англичане это уразуметь.

— Зачем вам знать их язык?

— Господи! — взмолилась Дороти. — Ну как можно быть таким занудным?

Капитан обиделся и осекся. Артиллерист засмеялся.

— И в самом деле! Дайте им нас освободить. Хотите, мы снова вас поднимем? А то ваши друзья медлят.

— Нет, — возразил Алекс. — Сейчас там будут стрелять. Я не хочу, чтобы Дороти подвергала себя риску.

Дороти увидела, как усмехнулся помощник капитана, но была благодарна Алексу за то, что в такой момент он думает о ней.

Снаружи раздался тяжелый тупой удар.

— Что это? — спросила Дороти.

— Я думаю, что они решили выбить наружную дверь, — сказал капитан. — Но лучше бы они выстрелили по ней из пушки. Тараном ее не возьмешь.

Дороти подумала, что капитан уже переживает за лигонцев, словно они пришли освобождать именно его.

— Они не будут стрелять из пушки, они побоятся навредить нам, — сказал артиллерист.

Удар повторился. В ответ на него послышались выстрелы.

— Стража отстреливается сквозь бойницы.

Вдруг все здание содрогнулось…

Снаружи послышался громкий треск, удары, крики, серия выстрелов…

Затем, после короткой паузы, нечто могучее ударило во внутреннюю дверь тюрьмы, и та послушно упала внутрь, в камеру.

Узники с удивлением увидели громадную голову боевого слона, на которую было надето защитное устройство, подобное шлему с толстым металлическим рогом, как у единорога, — именно лбом, оснащенным таким тараном, слон взломал дверь…

Слон не стал входить внутрь, а по команде погонщика отступил.

Тут же стало видно, что в комнате охраны лежат тела солдат. Солнце, сияющее снаружи, осветило поле битвы и ударило в спину невысокого стройного человека, облаченного в кольчугу и позолоченный шлем, украшенный шишаком и снабженный полями подобно шляпе. На груди этого человека сверкала позолоченная морда тигра, в руке он держал меч. За ним в каземат вбежали несколько воинов с пистолетами и ружьями.

— Ма Доро! — воскликнул от двери предводитель лигонцев. — Ты жива!

Воины, вбежавшие в каземат, пали ниц и, распростершись на полу, замерли. Это не значит, что в Лигоне столь развиты монархические чувства, просто иначе воины не могли выразить радость.

Английские офицеры были потрясены настолько, что потеряли дар речи.

Воин в золотом шлеме сделал несколько шагов вперед. Дороти добежала до него, обняла и заплакала, смеясь…

— О дядя, мой дорогой дядя! Ты спас нас? Как ты успел!

— Мне донесли, что тебе угрожает смерть, — сказал Бо Нурия. — Мы поспешили… Ну, это было нелегко! Представляешь, мы гнали целое стадо буйволов, которых закупили вокруг Рангуна. — Король засмеялся, воины вторили ему, поднимаясь с пола и окружая принцессу.

— Зачем? — спросила Дороти.

— Во-первых, затем, чтобы вывезти отсюда пушки, а во-вторых, для того, чтобы англичане сдали нам факторию. Они ведь ждали нападения от людей, но совсем не ждали нападения от племени буйволов.

И король Лигона заразительно засмеялся. Смеялись воины, засмеялась принцесса Ма Доро, и, еще не понимая ничего толком, но уверенные в том, что виселица им более не грозит, засмеялись англичане.

— Пошли, — сказал король, кладя руку на плечо любимой племянницы.

— Пошли, — сказала Дороти англичанам. — Там теперь безопаснее.

Все еще настороженные, англичане медленно последовали за лигонцами. Обходя тела убитых солдат, они жмурились от бившего в глаза солнечного света, от которого давно отвыкли.

— Что они делали? — спросил артиллерист. — Дороти, почему они так бухнулись перед тобой? За кого они тебя приняли?

— И кто этот мужчина в позолоченной сковородке? — с ревностью в голосе спросил Алекс. — Почему ты его обнимала?

— Я вам все объясню, — сказала Дороти. — Сейчас я только могу сказать, чтобы вы не удивлялись… Ничего удивительного в этом нет…

— Не стесняйся, — мрачно произнес Алекс. — Не стесняйся, мы тебя не съедим.

— Ну, хорошо, только не смейтесь… Дело в том, что я принцесса королевства Лигона, а освободил нас мой дядя — король Лигона.

Потрясенные англичане смотрели на служанку миссис Уиттли, а Алекс только и смог вымолвить:

— Еще этого мне не хватало!

* * *

На плацу, стоя на помосте под виселицей, что придавало всей сцене жуткий, зловещий оттенок, король Лигона творил суд, ибо сопротивление фактории, вспыхнув, так и не разгорелось. Оказалось, что по-настоящему организовать сопротивление хитро задуманному нападению лигонцев было некому. Тем более что половина солдат и матросов, составлявших тот отряд, который намерен был сокрушить бирманцев в Рангуне, оставались на «Дредноуте», лишенные, правда, артиллерии. Там же был и мистер Пимпкин, в критический момент оказавшийся отрезанным от фактории. Полчаса назад они с коммодором попытались организовать десант и вернуть факторию, но стрелки Бо Нурии находились в выгодном положении, будучи растянуты по высокому берегу. Так что ни одна из шлюпок до берега не добралась и все, кроме одной, перевернувшейся, возвратились на корабль.

Бо Нурия стоял на помосте, над ним покачивались петли, шесть петель, — одна для его любимой племянницы Ма Доро. А на Востоке не прощают такого оскорбления царствующему дому. Кинув взгляд на петлю, король Лигона перевел его на толпу пленных. Даже в ней побежденные стояли по чинам, не смешиваясь. Впереди — офицеры, некоторые с женами, которые решили разделить участь своих кормильцев, среди них и полковник Блекберри, которого поддерживал доктор Стренгл, далее понуро стоял мистер Джулиан Уиттли, который лицезрел сегодня крушение всех своих жизненных планов и надежд,