Спасательный круг (СИ) - Видум
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я, — тяжело выдыхая, блондинка подняла на него взгляд. Чёрт, он так близко. Руки на талии ощущались слишком остро, но хотелось ещё острее. Она влипла. Собирая последние остатки разума, ведьма попыталась твёрже устоять на ногах. Темно, темно, темно. Виден только он, чувствуется только его прекрасный аромат, радужки темнеют тоже. Корделия сжала в кулачках бортики его бордовой рубашки и потянулась вверх, глубоко и требовательно целуя демона.
«Твою ж мать! Сука!», — подумал Астарот, закрывая глаза и прытко отвечая на поцелуй, впиваясь в любимые губы и сжимая её в руках почти до хруста. — «Афродизиак. Мощнейший».
Делия вцепилась в него, сплетаясь с ним языками, не желая ничего, кроме него. Как же восхитительно он целуется. Она часто задышала, покусывая демона, обвивая шею руками и зарываясь в волосы. Его окутывал дурман, он не мог оторваться от неё, чувствуя, как сильно она прижимается к его моментально вставшему члену.
— Ммм, блять, — простонал Астарот, через силу отпрянув. — Корделия, — он сжал её плечи, — посмотри на меня, милая. — Девушка открыла глаза, и всё оказалось куда хуже, чем он думал: ничего, кроме похоти, в них не отражалось.
— Не останавливайся, прошу, — Верховная вновь потянулась к нему, но он вжал её в стену руками, стараясь не приближаться, держась подальше от обжигающего дыхания. Взгляд сам собой упал на вздымающуюся грудь, и она схватила его ладонь, кладя её туда. Он отнял руку, и тогда она резко обняла его за торс, целуя шею, поднимаясь к подбородку. Мужчина сжал в кулаке её волосы, оттягивая, набрасываясь с ответными поцелуями, вырывая волну громких, пошлых стонов, таких умоляющих и возбуждающих. Не выдержав, он выполнил просьбу, сминая небольшую грудь, заставив её задыхаться, параллельно лаская шею, оставляя лёгкие следы от зубов. Чёрт, это неправильно, она не в себе. Когда она сжала в руке его член и засобиралась расстегнуть ширинку, даже не дойдя до комнаты, он понял, что если позволит это сделать, больше сдерживаться не сможет. Мужчина отстранился.
— Приди в себя, Корделия! — прохрипел брюнет, беря её лицо в ладони, стараясь не смотреть на приоткрытые искусанные губы. — Ты этого не хочешь.
— Хочу, — ответила блондинка. — Очень хочу. Помоги мне, Астарот, ты же тоже хочешь меня, я больше не могу.
Такая податливая, пошло облизывающаяся, возбуждённая и раскованная. Бери прямо сейчас. Ему стоило только представить, как он опрокидывает её на кровать и освобождает от одежды, внизу всё завязалось в узел, а член дёрнулся, затвердев ещё сильнее. Разгорячённое, сочное тело так и манило, разум стремительно покидал его, и он, держась из последних сил только ради неё и её доверия, взял ведьму на руки, успокаивая и прося потерпеть. Мигом оказавшись в её покоях, демон затащил девушку в ванную включил на максимум холодную воду, умывая её красное, горячее лицо.
— Чшшш, потерпи немного, котёнок, это скоро пройдёт, — шептал он, дыша как можно глубже. Будучи демоном, он прекрасно знал этот эффект. Её возбуждение сейчас граничит с болью, она мучается, наверняка вся мокрая, а сердце бешено колотится. Чёртова мразь Барбело! Астарот был уверен, не будь Делия бессмертна, такая доза могла её убить, раз даже сейчас ей напрочь вышибло все мозги.
Ведьма тряслась, её бросало в жар, потом в холод и обратно. Сознание будто заперли, и выбраться не получалось. Она почувствовала, как ей в рот залили что-то горькое, похожее на какую-то грязную полынь, и ей сразу захотелось выплюнуть это.
— Терпи! — настоял голос Астарота. — Глотай, ну! Это поможет. Давай, малыш, ты справишься, пять минут.
Её прижимали к мощному телу, целовали в висок, и она начала медленно приходить в себя. Резко стало очень плохо, и блондинка, подрываясь с постели, ринулась в ванную, закрываясь и склоняясь над унитазом.
Он уронил голову на руки, локтями упирающиеся в колени, и вздохнул. Ну и в кого она такая упрямая и наивная? Сказал, ничего лишнего не пить, ради протеста что ли?! У него всё внутри сжималось от боли и досады, видеть её такой было ужасно жалко и неприятно. И как он мог в тот день, когда они с Лэнгдоном пришли в Ад за победой, сам насылать на неё подобные заклинания? Лишь бы она не загналась только.
Корделия не помнила, как блевала, не знала, сколько времени прошло, как она почистила зубы, приняла душ и переоделась. Всё это проносилось в голове калейдоскопом картинок, и из ванной она вышла, наверное, минут через полчаса, хотя ей показалось, что прошло минут пять, от силы. Благо в ванной в шкафчике всегда лежало несколько пижам, чтобы не таскать одежду с собой постоянно. Выходя в изумрудном шёлке, Делия опёрлась на стену, оглядывая помещение полузакрытыми глазами. Астарот тут же подлетел к ней, обнимая за плечи и ведя на кровать.
— Прости меня, маленькая, я должен был это предвидеть, прости, — укрывая девушку и ложась рядом, с сожалением прошептал демон, внимательно наблюдая за её состоянием. Корделия в темноте нашла его и крепко прижалась, укрываясь с головой. Её всё ещё трясло, голова гудела, а эмоции хлынули через край. Она тихо заплакала, утыкаясь в его грудь, как вчера утром. Делия не понимала, почему плачет. Обиды ни на кого не было, она прекрасно понимала — Ад есть Ад, дьяволы есть дьяволы. Ведьма не удивилась такому поступку демоницы, а плакала, скорее всего, от пережитого стресса и страха. Помимо этого, это были слёзы благодарности: тот, кто должен был и хотел её взять, взял себя в руки и помог. Именно поэтому девушка сейчас доверяла ему свои эмоции. И зачем она только ослушалась его? Астарот бережно гладил её спину и целовал в лоб, приговаривая, что всё обошлось, что она сильная, а той седовласой мрази он устроит наказание.
— Хочешь, скинем её в хиганбану? Я заманю, а ты толкнёшь. Или хочешь, я её на кусочки порублю и раскидаем по Аду, век искать будет? Или давай…
— Помолчи! — сквозь слёзы осадила Делия.
— Хорошо. Тише, сладкая, я рядом. Я обязательно отомщу ей, слышишь? — мужчина поднял её подбородок и нежно поцеловал в щёку, прикасаясь к ней тёплой ладонью. Она кивнула, шмыгнув носом напоследок. — Скажешь, когда мне уйти, успокаивайся пока, — шепнул он и замолк, задумавшись о завтрашнем тяжёлом дне и прижимаясь к её виску.
— Можешь остаться, — непонятно, вопрос это или утверждение, но уточнять он не стал, окончательно погасив
