Университет языков (СИ) - Андреева Александра Сергеевна

Девушка-переводчица была очень добра к нему. Мужчина не казался добрым, но тоже на самом деле был таким. Халди чувствовал это. Ещё он чувствовал, что эти люди почему-то относятся к нему как к родному. И — самое страшное — он тоже хотел относиться к ним как к родным. А этого, конечно, делать было нельзя. Ему говорили: мир опасен, миру всё равно, что думает маленький мальчик из народа шемали. Народ шемали — гордый народ, он ни перед кем не станет преклоняться. Но ведь «преклоняться» и «общаться» — разные слова. А он не умеет ни того, ни другого. Хочет — и боится поверить. А вдруг они сейчас откроют дверь своей дорогой машины и скажут: «Выходи! Ты нам больше не нужен!»

— Халди, всё в порядке? — повернувшись, спросила девушка.

— Да, — ответил он по-алгольски и глубже вжался в спинку мягкого кресла.

Вчера девушка сказала, что они поедут в город, который называется Сайф. Красивое название. Похоже на название какой-то специи. Наверное, там жарко и все ходят в лёгких цветных одеждах. Хотя нет, она сказала ехать всего несколько часов, значит, там тоже осень.

— Смотри, это начинается Сайф! — сказала девушка.

Из всех слов он понял только «Сайф» и прильнул к окну. Халди вырос среди красных скал и почти ничего, кроме них, не видел. А этот город… Он был старый и ещё весь в песке. Улицы, тротуары, крыши домов.

— Почему здесь так много песка? — спросил он по-шемалийски.

— Раньше здесь море, теперь нет. Только песок, — объяснила Ниа.

Солус остановил машину на стоянке.

— Всё, дальше пойдём пешком.

Ниа вылезла из машины, Халди тоже нерешительно толкнул дверцу.

— Мы приехали. Это главная улица Сайфа, а там река.

Халди вышел и встал рядом с Ниа, настороженно глядя по сторонам. Там, на большой улице, шли люди, все они были свободны, и у них был дом. А у него — только красные скалы.

Вздохнув, он побрёл за Ниа и Солусом в магазин, где ему купили одежду. Первый раз он получил вещи, выбранные специально для него. Халди несколько раз пытался сказать девушке, что это слишком много и дорого, но она только улыбалась. И мужчина не останавливал её, хотя это были его деньги.

Потом они отнесли вещи в машину, пообедали в ресторанчике и пошли гулять по набережной. Скоро девушка и мужчина нашли стоящую в тени скамейку, а он попросил разрешения спуститься к воде. Они разрешили.

Вода была уже холодной. Халди взял камешек и попробовал бросить. Блинчиков не получилось. Он снова бросил — камешек, подняв брызги, плюхнулся в воду. Мужчина подошёл, поднял плоский камешек и бросил. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь… Девушка захлопала в ладоши и сказала что-то. Он понял только слово «папа». Наверное, её папа тоже так умеет.

Мужчина протянул ему камешек. Халди неловко взял и замахнулся, мужчина поправил руку. Халди бросил. Камешек запрыгал по воде. Девушка опять захлопала в ладоши. Он пробормотал «спасибо». Мужчина кивнул и вернулся к девушке, они тихо заговорили о чём-то.

— Странное такое чувство, — прошептала Ниа, глядя на мальчика, — как будто…

— Я знаю, — сказал Солус и закрыл глаза.

***

Перевернув страницу словаря, Ниа потянулась к чашке. Пусто. Неужели она всё выпила? Какая это по счёту? Нет, нельзя сейчас ложиться. Завтра на работу, весь день будет занят. Ниа налила ещё кофе и села на ковёр. Она уже несколько часов пытается перевести один текст, а смысл всё равно не понять. Может, отвлечься ненадолго? Пусть голова отдохнёт. Она нажала кнопку на пульте телевизора и сделала звук потише, а то Хаски проснётся. Песни, фильм ужасов, албалийские новости.

«…специальный репортаж из Лабрии. Неделю назад в столице Лабрии Гемме на территории завода, занимающегося разработкой лазеров для медицинского оборудования, произошёл взрыв. Жертв нет, однако ущерб исчисляется миллионами коэнов. Во время взрыва на заводе находился президент Лабрии Абдэре Сепер, министр обороны, министр по связям с иностранными государствами и другие высокопоставленные чиновники. По мнению специалистов, причиной взрыва стала диверсия. Уже арестован сотрудник министерства по связям с иностранными государствами Тихэ Каллид, являвшийся консультантом в одном из проектов завода. Разыскивается его сообщница Лени Клеменс, возглавившая кафедру иностранных языков в Университете Геммы после ареста профессора Ватэ Веспера, обвиняющегося в государственной измене.

Президент Олеум Нафта выступил с заявлением, в котором осудил противозаконные действия террористов и выразил надежду, что лабрийский народ мужественно справится с этой сложной ситуацией. Со своей стороны Албалия готова предоставить Лабрии всю необходимую помощь в ликвидации последствий взрыва, а также поделиться опытом борьбы с террористическими организациями.

Напоминаем, что информация о событиях в Лабрии была предоставлена лабрийским журналистом Бэно Вербером».

Ниа испуганно смотрела на экран. Это всё неправда… Тихэ не мог… Лени!.. Элафос, Тэрос… Это неправда…

Раздался нервный стук в дверь. Неужели Солус тоже видел? Она подбежала к двери… Вэле. Руки сжаты, в глазах какой-то безумный блеск.

— Вы слышали?!

— Да, Вэле, но это… это всё неправда! Я знаю Тихэ Каллида! Он мой друг, он не стал бы взрывать медицинский завод! И Бэно Вербер! Он учился вместе с нами! Он фотограф, а не журналист! Ты видел? Там были только фотографии взрыва! И он никогда бы не стал говорить такое про Тихэ и остальных!

— Может, албалийское правительство кое-что присочинило, чтобы извлечь выгоду для себя, но это не важно! Я очень внимательно смотрел на фотографии. Взрыв был! Взрыв на заводе, занимающемся разработкой лазеров! — в его голосе звучало торжество.

— Чему ты радуешься? — поразилась Ниа.

— Я нашёл способ!

— Какой ещё способ?

— Вернуться на родину!

— О чём ты говоришь? Ты не видишь, что там происходит! Тебя арестуют!

— Не арестуют, — улыбнулся Вэле.

— Ты с ума сошёл!

— Нет, послушай меня! — от волнения он не заметил, как стал говорить ей «ты». — Ты же хочешь вернуться в Лабрию? Я помогу тебе!

— Меня арестуют!

— Не арестуют, если я попрошу!

— Вэле, ты бредишь!

— Пожалуйста, хотя бы раз поверь мне! Я… люблю тебя. Я бы не стал рисковать твоей жизнью, я знаю, что говорю! Поехали со мной!

— Но я не могу сейчас уехать…

— Потом будет поздно!

— Но я не могу!

— Ниа, я знаю, выбирая между ним и мной, ты всегда выберешь его, — начиная злиться, пробормотал Вэле. — Но сейчас ты выбираешь между своей родиной и вечным изгнанием!

— Ты не понимаешь…

— Это ты не понимаешь! — закричал он. — Думаешь, эти друзья всегда будут с тобой? Они женятся, выйдут замуж и вернутся к себе домой! А куда вернёшься ты? В Алголию? Ты не знаешь, что такое жить в чужой стране, где все смотрят на тебя с удивлением и опаской, словно ты какое-то странное животное! Алголия как была, так и останется для тебя чужой! И этот человек, он тоже чужой для тебя!

— Вэле…

— И когда он умрёт…

— А если он не умрёт? Если найдётся лекарство?

Вэле шагнул назад, глядя на неё, как на безумную.

— Что ж… тогда… тогда прощай, — прошептал он.

— Пожалуйста, не делай глупостей! То, куда ты хочешь вернуться…

— Прощай, Ниа, — грустно повторил Вэле. — Мне очень жаль тебя. Прощай…

Он вышел и медленно закрыл дверь.

***

Утром Ниа долго ждала его в классе, но он так и не появился. Вместо него пришёл заместитель ректора.

— Вы, наверное, гадаете, где ваш студент? — язвительно спросил Доминик. — А он уехал! Представляете, собрал свои вещи и уехал! И я отпустил его — знаете, почему? Он сказал, что его преподавательница слишком часто уезжает по своим делам, она несерьёзно относится к работе, невнимательна на занятиях — и мне нечего было ему возразить! Вы понимаете? Мне пришлось вернуть ему деньги и извиниться, что в моём университете дают такое некачественное образование! — он в бешенстве ударил кулаком по столу.

Ниа опустила голову.