Эйзенхауэр. Солдат и Президент - СТИВЕН АМБРОЗ

Слово взял Фостер Даллес. Его пессимизм был настолько же глубок, насколько был высок оптимизм его брата. Государственный секретарь заявил, что "последние события означают приближение смертельной опасности для Великобритании и Франции". Как и Эйзенхауэр, Даллес был страшно зол на французов, англичан и израильтян за их заговорщическую деятельность. Его неудовольствие усугублялось еще и тем, что была утеряна возможность с выгодой использовать затруднения Советов в Восточной Европе. "Это настоящая трагедия, — сказал Даллес, — и она произошла в то самое время, когда мы были близки к тому, чтобы одержать большую и давно ожидаемую победу над советским колониализмом в Восточной Европе", а в центре мирового внимания оказался западный колониализм в Египте. То, что англичане и французы вынуждают США выбирать между ними и Египтом, — просто сумасшествие. Даллес закончил речь словами: "Да, решение должно быть принято в течение нескольких часов — до пяти часов дня". На это время было намечено выступление Даллеса перед Генеральной Ассамблеей ООН, где он должен был официально предложить американскую резолюцию о прекращении огня. Эйзенхауэр поручил Даллесу сделать заявление о санкциях против Израиля и представить подготовленную американцами резолюцию в Нью-Йорке в этот же день *27.

Даллес выполнил то, что ему было поручено. С наступлением сумерек 1 ноября в Генеральной Ассамблее начались дебаты по американской резолюции о прекращении огня. В тот вечер Эйзенхауэр выступил в Филадельфии со своей последней предвыборной речью. Коснувшись Среднего Востока, он заявил: "Мы не можем выступать за один закон для слабых и за другой — для сильных; за один закон для тех, кто против нас, за другой — для тех, кто с нами. Может быть только один закон — иначе мира не будет" *28. От других выступлений, запланированных на последнюю неделю избирательной кампании, Эйзенхауэр отказался.

На следующий день, 2 ноября, Эйзенхауэр продиктовал письмо Груентеру, которое начиналось так: "Жизнь становится труднее с каждой минутой". Он признался, "что стал засыпать позже, чем обычно. Я, кажется, ложусь позже и встаю раньше, и это беспокоит меня". Однако новости в то утро были хорошими — Генеральная Ассамблея ООН одобрила внесенную американцами резолюцию о прекращении огня 64 голосами — за, 5 — против (Англия, Франция, Австралия, Новая Зеландия и Израиль). Позднее премьер-министр Канады Пирсон предложил создать полицейские силы ООН для размещения их между противоборствующими сторонами, чтобы обеспечить соблюдение принятой резолюции. К этому времени израильские войска заняли практически весь Синай и полосу Газа. Военно-воздушные силы Египта были разбиты; израильтяне захватили в плен пять тысяч египетских военнослужащих и большое количество оружия советского производства. Английские и французские самолеты продолжали бомбить Египет, хотя их войска еще не высадились на его побережье.

Эйзенхауэр был крайне удивлен как тактикой англичан, так и их стратегией. "Если кто-то должен сражаться, — сказал он Груентеру, — ничего не поделаешь. Но я не вижу смысла вступать в драку, которая не может завершиться благополучно и в которой, по мнению всего мира, вы являетесь зачинщиком, притом даже не имея твердой поддержки всего вашего народа". Эйзенхауэр сказал, что разговаривал со своим старым английским другом, и тот был "искренне огорчен" дипломатией канонерок Идена, его мнение: "это — не что иное, как попытка Идена казаться более значительным, чем он есть на самом деле". Эйзенхауэр, по его собственным словам, "не отнесся бы с такой легкостью к этому делу". Он считал, "что Идеи и его коллеги пришли к заключению: последняя капля переполнила чашу их терпения, и Англия просто обязана реагировать так же, как это было принято в викторианский период" *29.

Уик-энд не принес утешительных новостей. В субботу Даллеса положили в госпиталь им. Уолтера Рида — необходимо было срочное удаление раковой опухоли, и операцию сделали в тот же день. Исполняющим обязанности государственного секретаря был назначен Герберт Гувер-младший. На Среднем Востоке сирийцы подорвали нефтепроводы, проходящие через их территорию из Ирака к Средиземному морю. В Англии Идеи отверг призыв ООН к прекращению огня. Его позиция оставалась прежней: Суэцкий канал должен находиться под англо-французским контролем и с этим Египет и Израиль обязаны согласиться до прибытия сил ООН. В воскресенье в 3 часа 13 минут Совет Безопасности ООН собрался на заседание для рассмотрения американской резолюции, призывающей русских вывести войска из Венгрии. Советский Союз наложил вето на резолюцию. В то же утро Красная Армия начала вторжение в Венгрию и предъявила ультиматум, который Венгрия отвергла. 200 000 солдат и 4000 танков двинулись на Будапешт. Надь укрылся в югославском посольстве, а к руководству пришло новое правительство во главе с Яношем Кадаром. Венгерские борцы за свободу оказывали сопротивление. Эйзенхауэр направил телеграмму Булганину, в которой напомнил о советской декларации о "невмешательстве", объявленной всего за четыре дня до венгерских событий, высоко оценил этот документ, считая, что ему необходимо следовать на практике *30.

Между тем в результате полетов У-2 было установлено: англофранцузская армада с Кипра наконец-то приближается к египетскому побережью. Эйзенхауэр еще раз предложил Идену отдать приказ повернуть назад. Идеи ответил: "...если мы сейчас повернем назад, то весь Средний Восток будет охвачен пламенем... Мы не можем допустить военный вакуум в то время, когда силы ООН только еще формируются" 31.

Венгры в то же самое время попросили о помощи. Они считали, что эта помощь вытекает сама собой из вещаний "Свободной Европы" и многочисленных заявлений Даллеса за последние несколько лет. Эйзенхауэр, однако, не имел намерения бросать вызов русским в такой близости от их границ. Американское вмешательство, в какой бы форме оно ни было, русские могли воспринять как попытку разрушить Варшавский пакт, и они наверняка станут сражаться, чтобы не допустить этого. Эйзенхауэр вторично отказал ЦРУ в просьбе разрешить сбросить венграм с воздуха оружие и продовольствие. Он не стал рассматривать и вопрос о посылке американских войск в Венгрию, которая ему представлялась "такой же недоступной для американцев, как и Тибет"*32. Эйзенхауэр знал, что его власть имела границы, и Венгрия была за этими границами.

Утром в понедельник, 5 ноября, за день до выборов, казалось, все злые духи вырвались на свободу. Английские и французские парашютисты высадились вокруг Порт-Саида на Суэцком канале. Затем появились суда-амфибии. Булганин направил телеграммы Идену, Молле и Бен-Гуриону, в которых говорилось, что Советский Союз готов использовать силу для разгрома агрессора и восстановления мира. Телеграммы содержали слабо завуалированную угрозу использовать ядерные ракеты против Лондона и Парижа, если франко-английские войска не будут отведены из Суэца. Булганин также обратился письменно к Эйзенхауэру с предложением, чтобы США и Советский Союз объединили силы, вошли в Египет и положили конец военным действиям. "Если эта война не будет прекращена, то существует опасность, что она может перерасти в третью мировую войну", — предупреждал Булганин *33.