Аналогичный мир - 3 (СИ) - Татьяна Зубачева

— Да, — Найджел наклонился и поцеловал её. — С добрым утром, любимая.

Она тихо засмеялась, обнимая его за шею и целуя.

— Ты уже уходишь?

— Мы открываемся в десять, а я ещё хочу зайти к священнику, — он улыбнулся, и его улыбка блеснула в полумраке. — Надо договориться о свадьбе.

— Ой! — Мона рывком села. — Так ты это всерьёз, да? Найджел?!

Он сел рядом с ней, взял за руки.

— Мона, хорошо, я спрошу ещё раз. Ты согласна выйти за меня замуж?

— Да, — кивнула Мона.

— Тогда, — он потянулся к ней, поцеловал в щёку. — Тогда я твой муж, — мягким ласковым движением положил руку ей на живот, — и его отец. Мона, я… у меня не будет детей, никогда, и я прошу тебя, я хочу быть отцом. Ты согласна, Мона?

— Да, но… — она остановила сама себя. — Найджел, я согласна.

— Для всех я — его отец.

— Хорошо, — медленно кивнула Мона.

Найджел ещё раз поцеловал её и встал.

— Душ за ширмой, в углу.

— Спасибо.

Когда он ушёл за ширму, Мона встала, накинула на голое тело халат и подошла к окну, отдёрнула штору. Серо-голубой утренний сумрак залил комнату. Надо сварить кофе, больше ничего у неё нет. Значит… значит, Нила не было, был только Найджел, первый и единственный, мой бог, как же это, вчера она о совсем другом думала, нет, ему надо поесть, а у неё ничего нет, боже всемогущий, да, кофе, вот так будет быстрее…

— Мона.

— Она вздрогнула и обернулась. Найджел, уже одетый, с влажно блестящими волосами улыбнулся ей.

— Да, — она торопливо выключила плитку, достала чашки. — Я сварила кофе, сейчас попьём.

Пока пили кофе, стало совсем светло. Найджел отставил чашку, улыбнулся.

— Ты сегодня будешь на курсах? Я приду, встречу.

— Хорошо, — кивнула Мона. — Я вообще-то хотела бросить их, ни к чему они мне, так, деньги и время перевожу. Но… ладно.

Найджел встал, обнял и поцеловал её.

— Всё, мне надо идти, Мона. До вечера, да?

— Да, — кивнула она.

Найджел с заметным усилием оторвался от неё, быстро натянул ветровку, взял сумку и, ещё раз улыбнувшись ей от двери, вышел. А когда она, очнувшись, метнулась к окну, его уже не было видно.

Уходя, Найджел не оглянулся: если кто случайно и увидел его, то со спины в нём трудно угадать цветного, зачем лишние неприятности. К священнику, пожалуй, рано, но и откладывать нельзя. В перерыв ему не вырваться, а после смены надо будет уже спешить к Моне, встретить и проводить, а то… мало ли что. И потом… Отец Артур говорил, что к нему можно прийти в любое время. Вот и воспользуемся, да, откладывать нельзя.

Найджел всё ускорял и ускорял шаг, пока не припустился бегом.

Отец Артур привык к неожиданным визитам. Соглашаясь на приход в Цветном квартале Колумбии, он знал, на что идёт. И когда задребезжал дверной звонок, пошёл открывать, даже не поглядев на часы. И всё же удивился, увидев визитёра. Младший Слайдер? Что-то случилось?!

— Доброе утро, святой отец, — Найджел часто дышал после бега. — Прошу прощения, что разбудил вас, но мне надо… — он задохнулся.

— Доброе утро, сын мой. Хорошо, что пришёл, — ободрил его священник. — Заходи и рассказывай. Что-то случилось?

— Я… я хочу исповедаться.

Отец Артур улыбнулся.

— Конечно, сын мой, я выслушаю тебя. Проходи.

Странно, конечно, он никогда не говорил своей пастве об исповеди, они же не католики, откуда только парень узнал об этом, но раз просит выслушать его, то отказать — грех.

В гостиной Найджел как-то затравленно огляделся и, не сев несмотря на приглашающий жест священника, заговорил:

— Святой отец, я… я встречаюсь с девушкой, уже давно, с Нового года, и… и она ждёт ребёнка.

Отец Артур сначала нахмурился: лёгкость, с которой обитатели Цветного сходились, их случайные необязательные связи сердили его, — но тут же сообразил, что ради простого рассказа его бы не побеспокоили так рано.

— Святой отец, я женюсь на ней, — выдохнул Найджел и невольно улыбнулся. — Она согласна.

«Ещё бы!» — хмыкнул про себя отец Артур. Слайдеры — все трое — завидные женихи, ему уже намекали, что если он поспособствует своим пастырским словом, то отблагодарят. Ну, это всё неважно, а главное… главное то, что Найджел решил правильно. И разумеется, он поможет ему и его девушке.

— Чем я могу помочь, сын мой?

— Мы не хотим откладывать свадьбу, святой отец.

Отец Артур понимающе кивнул. Они договорились, что свадьба будет не сегодня или завтра, а в субботу, всё-таки надо уладить всякие житейские мелочи, а до субботы Найджел в один из вечеров придёт к нему для беседы со своей невестой.

Поблагодарив отца Артура, Найджел попрощался и побежал домой. Хоть бы к девяти успеть. Он бежал, ни на что не обращая внимания. С ним здоровались, он отвечал, не глядя, окликали — он с улыбкой отмахивался, не останавливаясь.

Вот уже их улица, ещё по-утреннему тихая. Он с ходу перепрыгнул через ограду, взбежал на веранду, бутылок уже нет, значит… Вверх по лестнице одним духом. Завтракают? Успел!

Найджел бросил сумку на стол в холле, ветровку на вешалку и, влетев в кухню, бросился к раковине.

Метьюз за волосы оторвал его от крана, заставил перевести дыхание и пить из кружки маленькими глотками.

— Сердце сорвёшь, дурак.

— Отдышался? — Роберт насмешливо оглядел его. — Бить мы тебя потом будем. Ты где вместо школы шлялся?

— Сейчас, — Найджел уже спокойно выпил вторую кружку, ещё раз глубоким вздохом успокоил дыхание. — Братья, я женюсь.

— Чего-о?! — изумился Роберт.

— Найдж, ты в порядке? — озабоченно спросил Метьюз.

— Вполне. Свадьба в субботу.

— И чего такая спешка? — обманчиво спокойно спросил Роберт.

— Мы переспали, она беременна, и я, как честный человек, женюсь.

Метьюз попятился и сел, с каким-то даже страхом глядя на Найджела. Тот шагнул вперёд, с силой опёрся кулаками о стол и подался вперёд, навис над братьями.

— Братья. Для всех я с ней с Нового года встречаюсь, ребёнок этот мой. На этом и под пулей стоять буду. Я уже у священника был и ему это же сказал.

— А нам что скажешь? — спросил Роберт.

— У тебя что…? — не договорил Метьюз.

— Ничего, — мотнул головой Найджел. — Как было, так и остаётся. Но об этом…

— Знать никто не будет, — закончил за него Роберт. — Она-то хоть кто?

— Она недоказанная, родители у неё условные, — Метьюз присвистнул, и Найджел кивнул. — Да, Мет, я на неё только издали смотрел, а вчера поговорить удалось, и вот, всё решилось. Жить я без неё не могу. И не буду.

— То-то ты как не в себе был, — понимающе кивнул Метьюз.

— Да, — Найджел говорил уже совсем спокойно. — Да, братья.

Роберт протянул руку, и они переплели пальцы.

— Ну вот, — Роберт улыбнулся. — И всё, и пошли вниз, надо работать. В ленч обговорим всё.

— Да, — кивнул Метьюз. — Беги, переодевайся, Найдж. До ленча без завтрака выдержишь?

— Не проблема! — крикнул, выбегая из кухни, Найджел.

Уже полдесятого, работы выше головы, открываться пора. У себя в комнате Найджел сбросил кроссовки, джинсы и ковбойку, быстро натянул рабочую форму и переобулся в лёгкие вроде паласных ботинок, что им ещё в госпитале вместе с формой подарили, и побежал вниз, к братьям, помочь всё приготовить к смене. И больше он уже ни о чём не думал.

Ларри знал, что городская жизнь шумна и суматошна, но такого не предполагал. Каждый день, каждый час возникали и как-то сами собой решались проблемы, тут же порождая новые. И в этой круговерти он, к своему изумлению, чувствовал себя всё увереннее. Договорился о стирке, уладилось и с готовкой, купил одежды себе и Марку, посуду, сходил в церковь и поговорил со священником о школе для Марка, и сам на муниципальных курсах сдал экзамен и получил справку о функциональной грамотности. Целый день ушёл, но сделал. С ума сойти, сколько он успел за эти несколько дней. А всё только начинается.

В понедельник они как всегда встали по деревенской привычке рано. Ларри сварил для себя кофе, приготовил сэндвичи. Марк принёс от дядюшки Пинки две бутылки молока. Разносчик оставлял молоко у входа, а жильцы забирали его сами. Увидев кофе, Марк удивился.

— Пап, а молоко? И сэндвичей сколько?

— Я иду на работу, — Ларри отхлебнул кофе. — Если не приду к ленчу, поешь сам. Выпьешь молока с сэндвичами. Без меня из дома не выходи. Почитай или порисуй. К обеду я точно вернусь.

— Ага, — кивнул Марк и тут же поправился: — Хорошо, папа.

Таким сосредоточенно серьёзным он видел отца не в первый раз, тот всегда такой перед работой в мастерской. И Марк знал, что ни мешать, ни отвлекать отца нельзя.

Не зная, вернее, не будучи уверенным, какая работа ему предстоит, Ларри, на всякий случай, надел не джинсы и ковбойку, а хорошие брюки и белую рубашку, ну, и ботинки вместо кроссовок. Сверху ветровку, чтобы особо не выделяться.