Сталин - Дмитрий Волкогонов

Накануне войны Сталину, вынужденному вплотную заняться оборонными вопросами, удалось распознать в обычных командирах производства самоотверженных руководителей промышленности, которые в критические месяцы войны смогли вместе с огосударствленной партией сделать, казалось бы, невозможное в налаживании производства боевой техники и оружия за фантастически короткие сроки. Сталин знал всех наркомов, многих директоров заводов лично, часто вызывал их к себе для доклада вместе с ведущими конструкторами. Как свидетельствуют, например, Ванников и Устинов, Сталин довольно быстро схватывал основную суть процессов производства, тенденции, технологические особенности и трудности. Но преодоление этих трудностей, как всегда полагал Сталин, возможно только при условии предельного напряжения и мобилизации всех человеческих сил. В предвоенные годы, вспоминал Ванников, оборонной промышленностью во многом занимался сам Сталин, хотя ее шефом, согласно распределению обязанностей между руководителями партии и правительства, был Н.А. Вознесенский, роль которого в войне пока, к сожалению, описана недостаточно. А она значительна. Сталин, не будучи специалистом, в работе с конструкторами, производственниками руководствовался обычно не реальными научно-техническими возможностями, а больше полагался на метод нажима, подстегивания и откровенных угроз. Как пишет Ванников, после окончания одного из заседании Сталин сказал:

- Конструкторы всегда оставляют для себя резерв, они не показывают полностью имеющихся возможностей; надо из них выжимать побольше.

И Сталин "выжимал". В мемуарах Устинова приводится поразительный факт, когда одна из артиллерийских систем была создана за невиданно короткие сроки восемнадцать дней. "Если бы существовала регистрация рекордов скоростного проектирования, то создание 152-мм гаубицы Д-1 заняло бы, без сомнения, самое видное место в их числе, 76-мм пушка, принятая на вооружение в 1939 году, создавалась восемнадцать месяцев, и по довоенным меркам это считалось очень коротким сроком. Сравните: восемнадцать месяцев - и восемнадцать дней!"624 Так люди работали в годы войны. Но и перед войной Сталин, беседуя с создателями новых образцов вооружения, всегда ставил предельно короткие, казалось бы, нереальные сроки. При этом неисполнение их грозило самым худшим.

При решении оборонных вопросов единовластие Сталина нередко оказывало исключительно отрицательное влияние. Например, накануне войны маршал Г.И. Кулик, занимавший в то время пост начальника Главного артиллерийского управления, предложил увеличить калибр танковых орудий. Кулик вместе с Ждановым настаивали снять с вооружения 45- и 75-миллиметровые пушки и заменить их 107-миллиметровыми. Сталин сразу согласился, помня по гражданской войне пушку такого же калибра. Но он не учитывал, что то было полевое орудие, а здесь нужна была иная система, обладающая большой броне-бойностью. Сталину, Жданову и Кулику пробовали робко возражать специалисты - нарком вооружения Ванников, директора заводов Елян, Фрадкин. Все было напрасно. Доводы и аргументы, основанные на научных, инженерных расчетах, Сталина не убеждали. Собрались вновь. Как вспоминал Ванников, разговор принял уже другой, зловещий характер. Сталин жестко бросил, обращаясь к присутствующим:

- Ванников не хочет делать 107-миллиметровые пушки для танков...

Жданов тут же поддержал Сталина:

- Ванников всегда всему сопротивляется, это стиль его работы...

Дальше спорить было бесполезно и явно небезопасно.

После этих разговоров Сталин просто подписал подготовленное Ждановым постановление. В результате буквально накануне войны было остановлено производство танковых орудий меньшего калибра. Это было грубой ошибкой. Война вскоре заставила отменить некомпетентное решение Сталина и вернуться к выпуску старых орудий. Но сколько времени было упущено! Сколько было потрачено сил и средств на восстановление ликвидированного производства! Спустя месяц после начала войны Сталин нашел виновников - Кулика и Жданова, ругался, возмущался... Однако в своей долгой тираде на Политбюро даже не вспомнил, что роковая ошибка была допущена непосредственно им. Сталин ошибки признавать не умел и не любил. Тем более он не мог прощать другим те ошибки, которые совершил сам.

Оборонным вопросам была фактически посвящена XVIII партийная конференция, состоявшаяся в феврале 1941 года. В докладе быстро выдвигавшегося секретаря ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкова "О задачах партийных организаций в области промышленности и транспорта" были рассмотрены вопросы о возможном переводе промышленности на военные рельсы. Предусматривалось по предложению Сталина увеличить в 1941 году прирост промышленной продукции на 17 - 18%. И это тогда не выглядело нереальным. Например, в 1940 году по сравнению с 1939 годом оборонная промышленность увеличила свое производство на 27%! Мы сегодня спокойно и буднично относимся к этим проявлениям подвижничества советских людей. Часто мысль, привычно скользя по критическим желобкам осуждения тоталитаризма, как бы абстрагируется от того факта, что кроме негативного, тяжелого, непростительного существовал такой поразительный социальный феномен, как трудовая активность и подвижничество советских людей. Правда, часто людьми двигал и страх. Обходясь обычно предельно элементарным минимумом жизненно необходимых благ, миллионы тружеников превращали в материальную плоть планы, которые сегодня кажутся фантастическими! Народ был готов жертвовать очень многим, лишь бы обеспечить безопасность Отечества. И это не просто слова. Если ассигнования на оборону в годы первой пятилетки составляли лишь 5,4% всех бюджетных расходов, то в 1941 году они возросли до 43,4%625. Страна до предела затянула на поясе сталинский ремень.

Сталину еженедельно докладывали о состоянии и ходе технического перевооружения армии и флота. 1 июня 1940 года он несколько раз подчеркнул красным карандашом в справке численность новых танков KB - 625, Т-34 - 1225... Самолетов новых марок было лишь около 20%. Не лучше обстояло дело и с другими видами вооружений626.

После каждого такого анализа Сталин с еще большей жестокостью диктовал свою волю наркомам, конструкторам, директорам заводов. Он торопил и требовал: "Сделать во что бы то ни стало!" Невыполнение его указаний могло привести к самому худшему. Это все понимали. Но действовали не только угрозы. Люди сознавали, что страна должна выстоять в приближающейся войне, а для этого нужно сделать невозможное. И они делали... К началу гитлеровского нашествия промышленность выпустила 2700 самолетов новых типов, 4300 танков, около половины - новых образцов627.

Наряду с чрезвычайными мерами по наращиванию военного производства везде насаждалась жесткая дисциплина. Были, в частности, резко ужесточены требования к нарушителям трудовой дисциплины, широко применялись строгие административные и юридические меры. В 1940 - 1941 годах Сталину несколько раз докладывали о выполнении Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года (о переходе на восьмичасовой рабочий день, запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и др.). Количество прогулов сократилось, дисциплина на производстве под воздействием страха стала выше. Однако Сталин каждый раз говорил Поскребышеву:

- Усилить и продолжить эту работу! Передайте в наркоматы: считать достигнутое в борьбе за дисциплину только началом.

Одновременно Сталин с помощью Мехлиса (теперь уже наркома Государственного контроля СССР), партийных органов резко ужесточил спрос с руководящих работников, держа под постоянным контролем выполнение ими своих обязанностей. По его настоянию, например, на XVIII партийной конференции были приняты необычные меры. Шестерых членов Центрального Комитета, в том числе М.М. Литвинова, Е.А. Щаденко "как не обеспечивших выполнение обязанностей членов ЦК ВКП(б)" перевели из членов в кандидаты ЦК. Одновременно были исключены из состава кандидатов в члены ЦК ВКП(б) пятнадцать человек (в том числе П.С. Жемчужина - жена В.М. Молотова); девять человек были исключены из состава Центральной ревизионной комиссии "как не обеспечившие выполнение своих обязанностей". Наркомы М.М. Каганович, М.Ф. Денисов, И.П. Сергеев, З.А. Шашков, А.А. Ишков, В. В. Богатырев были предупреждены в специальном постановлении партийной конференции, "что если они не исправятся, не будут выполнять поручения партии и правительства, то будут выведены из руководящих органов партии и сняты с работы". Для некоторых эти предупреждения стали роковыми.

Освободившиеся места в ЦК по предложению Сталина заняли в основном военные, в том числе Г.К. Жуков, А.И. Запорожец, И.В. Тюленев, М.П. Кирпонос, И.С. Юмашев, И.Р. Апанасенко и некоторые другие. Словно чувствуя, что в подготовке к защите страны, наряду со сделанным, было допущено немало крупных ошибок, Сталин спешил, страшно торопился. Накануне войны он работал по 16 - 17 часов в сутки, его желтые зрачки словно бы потемнели от недосыпания и усталости. Он стал еще более безжалостным и к себе и к окружающим, по сути, требуя от всех безусловной жертвенности.