Отражённый блеск - alexz105

Девушка поняла. Если инсценировать самостоятельный побег, то об их помощи могут и не догадаться.

А Малфой уже сдергивал с кровати одеяла и проверял их прочность на разрыв…

* * *

Гарольда привели в главный зал храма Надежды.

— Стой смирно и жди!

Стражники удалились.

Пленник осмотрелся по сторонам.

М-да. Здесь многое изменилось. Исчезла каменная громада жертвенника и подиум, с которого они с Томом так эффектно удалились под видом Гарри и Айрин. Гарольд вспомнил, как ущипнул Реддла за задницу и невольно усмехнулся.

— Я рад, Гарри, что у тебя хорошее настроение, — Дамблдор внезапно появился из какого-то бокового выхода, как черт из табакерки.

— Меня зовут Гарольдом, — заметил Поттер, впиваясь взглядом в своего врага.

— Я уже говорил тебе, что учителя всегда помнят, как начинали их ученики, и это является их неприятной чертой особенно для тех, кто считает, что возвысился над судьбой. Не так ли, Гарри?

Тот в ответ равнодушно пожал плечами. Дескать, хоть горшком назови, только в печку не суй.

Внешне Дамблдор выглядел безупречно. Белоснежная мантия, борода мудреца, взгляд мыслителя. Сколько магов поддалось на обаяние этой ласковой улыбки? И сколько из них гниет сейчас в родовых и безвестных могилах? Имя им — легион!

Дамблдор не торопливо прошел по залу и сел в резное кресло, которое было точной копией хогвартского из кабинета директора.

— А Лимонные дольки есть? — не удержался Гарольд.

— Нет, мальчик мой, к сожалению, в этом городе лимонов не достать ни за какие деньги. Но Сириус обнадежил меня, что в метрополии они растут.

— Я не ваш мальчик. Это Сириус ваш мальчик. А точнее — прислужник.

— Не обольщайся, Гарри. По степени возможностей влияния на твою судьбу, ты более, чем когда-либо являешься «мои мальчиком».

Еле ощутимая угроза, таящаяся в этих словах, мгновенно наэлектризовала Поттера. Что затеял старый пердун? Хотел бы убить — давно убил бы. Или он действительно не может сделать этого? Граничные условия полученного магического могущества запрещают убийство? Если это так, то надо признать, что Чаша — крайне странный артефакт, совершенно не соответствующий местным представлениям о добре и зле.

— Ну так воспользуйтесь своей властью надо мной и покончим на этом, — с вызовом заявил Гарольд.

— Ты же понимаешь, что меня не удовлетворит простое лишение жизни. Ты должен покаяться в свершенном зле, мальчик мой, чтобы твоя душа могла воссоединиться!

Дамблдор говорил столь уверенным тоном, с такой эмоциональной силой, что это походило на выступление при зрителях. Гарольд даже оглянулся по сторонам, но зал был пуст.

— Я не понимаю вас, Дамблдор. О каких моих злых делах идет речь? Вы не хуже меня знаете, что в отличие от вас я не совершал низких и подлых поступков.

Слова Поттера отскочили от директора, как мяч от стены. Он словно и не слышал их. Подняв руки ладонями вверх, словно взывая к небесам, попустительством которых стали возможны такие ужасы, он встал и продолжил громовым голосом:

— Ты должен покаяться в убийстве, которое разорвало твою душу! Ты должен покаяться в злобном намерении использовать это убийство для создания хоркрукса! Ты должен искренне сожалеть, что довел свое темное магическое волшебство до такой мощи, что ее хватило на создание хоркрукса в теле живого человека! Ты должен искренне сожалеть о гибели той души, которую изгнал из этого тела твой наитемнейший артефакт! Трижды призываю тебя — покайся!!!

Волна магии прошла по залу и ударила Поттера в грудь. Виски и всю голову сжали раскаленные стальные обручи. Сердце громко и неровно застучало в груди. В глаза поплыла багровая муть — предвестница потери сознания.

— Прекрати! — выкрикнул Гарольд, выбрасывая в сторону Дамблдора руку.

И вдруг из кончиков его пальцев в сторону старика вылетела черная молния!

Что это? К нему вернулась магия? Великий Мерлин! Как вовремя! И плевать, что нет палочки, он многое умеет и без нее.

Надо отдать должное реакции Дамблора. Старик мгновенно свел руки, в которых уже блестела палочка, и перед ним возник серебряный щит. Черная молния ударила в него с ударом медного гонга!

Гарри отскочил назад, поднимая руки на уровень груди. Его растопыренные пальцы нацелились в противника. Ох, не зря он до седьмого пота отрабатывал приемы беспалочковой магии в Боевом зале Поттер-мэнора. Сейчас он покажет этому седобородому мерзавцу, что такое настоящая темная боевая магия! Никакие щиты, кроме Мифрилового не отразят эти удары!

— К нему вернулась темная магия! — не своим голом выкрикнул Дамблдор. — Великий Мерлин! Дай мне силы или этот мир обречен!

Как ни странно именно этот вопль удержал Гарольда от того, чтобы применить Энтерфламиос, который уже вертелся у него на языке. Дамблдор вел себя как-то странно. Было что-то неправильное в этих его криках и пафосе…

Шестое чувство подсказало Гарольду, что за его спиной кто-то появился. Он резко прыгнул вперед и в сторону, разворачиваясь к новому противнику.

Это был Сириус Блэк! Весь оскаленный, с бешеными налитыми кровью глазами и палочкой, направленной Гарольду прямо в грудь.

— Берегись, Сириус! К нему вернулась магия! — вновь пронзительно крикнул Дамблдор.

И тут Поттер понял — это ловушка! Никакая магия к нему не вернулась. Не было привычного покалывания и жжения в кончиках пальцев, не наливались они внутренним светом и не трещали между пальцами сухие разряды. Это была провокация и ловушка. Для него и для Сириуса, который должен сейчас убить темного мага Гарольда, чтобы не допустить гибели Дамблдора и гибели всего этого мира! Поганый мерзавец свел-таки крестника и крестного для смертельного поединка!

Сейчас Сириус выкрикнет: «Авада Кедавра!», — и этот мир погаснет в глазах Гарольда навсегда. Губы Блэка уже округлились для рокового заклятия. Ну же? Что делать?

Поттер, словно ему подрубили ноги или ударили под коленки, упал задницей на каменные плиты пола и поспешно лег на нем навзничь, раскинув руки в разные стороны.

— Ав!... — рявкнул было и тут же оборвал себя Блэк с недоумением глядя на распростертого врага.

— Сириус! — снова отчаянно крикнул Дамблдор, но тот уже слегка приподнял палочку, настороженно наблюдая за Гарольдом.

— Лежу, никого не трогаю, — отозвался Поттер с пола. — Он хочет, чтобы ты убил меня. Он не может сделать это сам и хочет сделать это твоими руками.

— Не слушай его, мальчик мой! Змея тоже нападает снизу!

Голова у Блэка пошла кругом. Он обязан был убить опасного темного мага, но не мог заставить себя ударить лежачего и внешне безоружного противника. И еще эти глаза! Черт бы побрал эту черную магию, Воландеморта и Снейпа. Такого парня загубили! Эх, Гарри Поттер, где ты?

Видимо последние слова он сказал вслух, потому что Поттер серьезно отозвался с пола:

— Я-то здесь, Сириус. А вот ты где, крестный? И главное, что ты творишь?

Блэка, как ударили. Он отшатнулся и окончательно опустил палочку.

Впрочем, Дамблдор уже спешил к ним.

— Слава Мерлину! Мне удалось восстановить защиту!

Гарольд тут же сел на полу.

— И я должен в это верить? Ваша защита и не исчезала, а все остальное — цирк для дурачков, — Гарольд выразительно взглянул на Сириуса. Крестный кусал губы, медленно отходя от произошедшего.

— Силенцио! Не слушай его, мальчик мой! Очень хорошо, что ты отвлек его, пока я восстанавливал защиту. Иначе и не знаю, чем все это могло закончиться.

Блэк покивал директору, но в глаза ему смотреть не захотел. Все это выглядело очень странно и, надо признаться, что слова Поттера смутили его.

Дамблдор вызвал стражу, и Гарольда увели. О продолжении разговора и призывах покаяться директор и не помышлял. Это тоже не ускользнуло от внимания Блэка. Сейчас ему хотелось остаться одному и все как следует обдумать. Сославшись на дела в эскадре, он коротко попрощался с Дамблдором и ушел.

Оставшись один, наместник города Матери перестал улыбаться.

— Видимо я поставил не на того человека, — пробормотал он задумчиво и дважды звякнул колокольчиком.

Спустя полчаса начальник тайной стражи вышел от властителя и направился в город: прямиком в таверну, где гуляли подвыпившие матросы эскадры его императорского величества…

Глава 101

Гарольд на выходе из зала обернулся на Дамблдора и Сириуса.

Выражение лица эксдиректора ему решительно не понравилось. Слишком участливо собрались морщинки на лице Альбуса, и слишком отчетливые льдинки сверкают в глубине его глаз. Блэк явно не оправдал его ожиданий и не факт, что старик даст ему шанс исправиться. Вон Люпина он списал после первого же явного сомнения в лояльности к своей особе. Списал недрогнувшей рукой человека, который ежедневно рисковал жизнью в стае оборотней!

Ох, и дурак же ты, крестный! Если процесс прозрения затянется, то тебе несдобровать!