Бумажный Тигр 3 (СИ) - Соловьев Константин Анатольевич

- Еще бы!

- Если вы хоть раз в жизни бывали в приюте Святой Агафии, наверняка должны быть знакомы с мисс Гаррисон. Она – местная достопримечательность и, заодно, одна из постоянных обитателей. Удивительно живая особа, гиперобщительная и наделенная необычным чувством юмора. Иногда мне кажется, она способна заговорить до смерти любого и неистощима на выдумки. Она вам встречалась?

Крамби наморщил лоб.

- Да, я помню ее, хоть и мельком.

- Она и вас утомила своими беседами?

Крамби слабо улыбнулся.

- Немного. Признаться, от нее было… непросто отделаться. Но у меня было не так уж много времени и я…

- Вы лжете, Крамби.

- Что?

Слабая улыбка на губах Крамби мгновенно пожухла, как осенний листок.

- Вы лжете, - повторил Лэйд, внимательно глядя ему в глаза, - И только что продемонстрировали это. Мисс Гаррисон в самом деле находится на попечении приюта Святой Агафии. Она моя давняя подруга. Но вы определенно не знаете ее, иначе непременно запомнили бы. Более того, вы даже не переступали ногой его порога.

Из Крамби вырвался воздух. Не как из лопнувшего воздушного шарика, мгновенно, а в несколько сильных выдохов-толчков.

- Ах вы…

Лэйд не дал ему продолжить.

- Вы дурак, мистер Крамби, - тяжело и веско произнес он, - Самонадеянный дурак, уничтоживший свое будущее и жизни многих людей своей никчемной алчностью. Имея миллионы фунтов в будущем, вы не удержались от того, чтобы ухватить жалкие крохи – и поплатились за это. Вы ослушались своего компаньона.

- Убийцу и лжеца!

- Может и так, - легко согласился Лэйд, - А еще - могущественного специалиста по тайным материям, который в прошлом повелевал такими стихиями, которые вам и не снились! Вот в чем истинная опасность молодости. Не в ветренности, как брюзжат мающиеся подагрой ворчуны вроде меня. Не в дурном вкусе, хотя и на этот счет есть много сторонников. Главная беда молодости – самоуверенность. Она так пренебрежительно смотрит на все окружающее, так презирает никчемную старость, возящуюся в своем теплом мышином углу и склонную преувеличивать стократ любую опасность…

Он ожидал, что Крамби зарычит по-звериному, но тот лишь глухо застонал.

- Вы не понимаете. Не можете понять, да и не хотите. Я держал эти деньги в руках! Уже не мешок со старыми монетами, который принял из рук Олдриджа, а пачку новеньких, пахнущих свежей краской ассигнаций, выданных мне Розенбергом, едва только миновал кризис. Сорок новеньких хрустящих бумажек. Я отправился в Клиф и полчаса стоял на пирсе, разглядывая океан и держа эти банкноты в пальцах. Собирался швырнуть их в воду, как обещал мистеру Олдриджу, но…

- Не смогли.

Крамби коротко кивнул.

- Не смог. Вы… вы никогда не сможете понять, что за чувства мной владели. Да, я дал слово Олдриджу, что избавлюсь от денег, но разжать пальцы было невыносимо. Для него, хитрого старого ублюдка, эти четыреста фунтов были сущими грошами. Он ворочал капиталом в тысячу раз больше. Миллионами. Человек, погубивший мою семью, тратил больше денег в месяц на одни только ужины и чаевые прислуге. А для меня… Вообразите, что такое четыреста фунтов для человека, который вздрагивает среди ночи, ожидая, что в дверь ему постучит тяжелая рука фискала. Для человека, который отчаялся настолько, что отрекся от древнего святого права на месть. Для меня это было целое состояние. Которое я своей собственной рукой должен был уничтожить, повинуясь нелепой причуде старого маразматика!

- И вы…

В этот раз Крамби его перебил.

- Да, - кивнул он, - Нарушил свое слово. Присвоил те четыреста монет, а Олдриджу сказал, будто пожертвовал их приюту. Старикан поверил. Может, и не поверил, но проверить не мог, он тогда был слишком слаб и не выходил из номера. Ну что, довольны? Довольны, я вас спрашиваю? Вы вывели меня на чистую воду! Разоблачили! Что теперь? Почему вы вспомнили про эти злосчастные деньги? Сколько лет назад это было!

- Два года, - сухо и четко произнес Лэйд, - Вы обманули старого Шляпника два года тому назад. И хоть ваш обман был жалким и никчемным, он стал тем камешком, который, покатившись, вызвал обвал. Страшную лавину, которой мы все погребены.

Крамби недоверчиво уставился на него.

- Я не…

- Эти четыреста фунтов. Олдридж взял их не из тайника. И не из банка. Он взял их у того, к чьей силе привык прибегать в прошлом. И которой старался не пользоваться лишний раз, чтобы не сделаться ее должником. Как и я, он слишком хорошо знал, как щепетильно и строго взыскиваются в Новом Бангоре долги.

- Вы хотите сказать, что… О.

- Судьба поставила бедолагу Шляпника в ужасное положение, - Лэйд щелкнул языком, -Пытаясь найти деньги, чтобы спасти свою компанию, он вынужден был обратиться к искусству, которое давно оставил. Нет, я не знаю, какая сила выступила вашим заимодателем. Как она зовется, какие ритуалы были использованы и какие жертвы принесены чтобы заручиться ее помощью. Но знаю другое. Те четыреста монет, что вы получили из рук мистера Олдриджа, были плохими деньгами. Очень плохими.

Крамби подался назад в кресле, отчего ножки противно заскребли по полусгнившим паркетинам.

- Чушь. Вы хотите напугать меня. Сбить с толку.

- Что, в вашем представлении демоны способны только алкать девственную кровь и изрыгать проклятья на арамейском? – Лэйд усмехнулся, - Некоторые из них вполне могут ссудить вам денег, если будут в подходящем расположении. А Шляпник всегда умел находить с ними общий язык. В этом был его талант. Ну, теперь вы поняли? Поняли, отчего выживший из ума старик просил вас избавиться от денег? Ради вашего же спасенья, баранья вы голова! Он знал, до чего опасно оставаться должником этой силы и знал ее возможности! А вы…

Подбородок Крамби задрожал.

- Значит, вот как… Хорошо… Хорошо! Коу, дайте мне мою чековую книжку. Я выпишу… Ах да, эта ваша чертова сила, кажется, не принимает чеков? Хорошо же. Я выплачу свой долг

полноценными банкнотами британского казначейства! Или демоны предпочитают золотом по весу? Как угодно! И не четыреста фунтов, а четыре тысячи! Пусть считает это компенсацией за понесенные потери и ущерб деловой репутации! Нет, сорок тысяч! Я плачу сорок тысяч фунтов, чтобы ты вернул нас обратно! Немедля!

Последние слова он прокричал в потолок, задрав голову. Лэйд на всякий случай промолчал несколько секунд, ожидая, не последует ли со стороны мироздания какой-то реакции. Но реакции не последовало, только лишь затрепетали растущие из стен кое-где лозы из человеческих позвонков.

- Поздно, - тихо обронил Лэйд, - Слишком поздно. Сделали бы вы это два года назад…

- Какая разница? Я же сказал, я готов возместить ему все убытки!

Лэйд покачал головой.

- Вы не черта не смыслите в том, как устроены демоны. А ваш покойный компаньон отлично в этом разбирался. Демон – это не разновидность джина, не примитивно устроенное существо, наделенное огромной силой, но при этом вполне человеческим разумом. Это нечто совсем другое. И то, что я изучал повадки и аппетиты некоторых из них, ни на дюйм не продвинуло меня в понимании демонической души как таковой. Я лишь научился находить общий язык с некоторыми, и только.

- И что это должно значить?

- Мы разные, - негромко произнес Лэйд, - Это всегда надо помнить, когда имеешь дело с демоном, чтобы избежать неприятностей. Именно из-за этого часто происходят всякого рода недоразумения и трагедии – нам с демонами иногда чертовски непросто понять друг друга. Наши представления о мире, скорее всего, вызовут у них, пажей всемогущего Левиафана, гомерический хохот. Наши законы – одно только недоумение, ведь понятия, на которых они базируются, бесконечно чужды им или имеют там совсем иное значение. Наши науки… Здесь, пожалуй, еще забавнее. Наши науки, которые мы привыкли воспевать и пестовать, оценивая их вклад в прогресс, попросту не имеют смысла на тех уровнях бытия, которые располагаются под Новым Бангором. Демон попросту не увидит разницы между астрономией и филателией, физикой и археологией, геологией и литературой. Я даже не уверен, существует ли в их царстве подобие арифметики – в мире, где все сущее состоит из разнонаправленных потоков хаоса, может попросту не быть привычных нам цифр. Неудивительно, что вещи, которыми мы занимаемся и которые уважительно именуем науками, для демонов представляют не более чем лопотание младенца, совершенно бессмысленное по своей сути. Демоны не разбираются в наших науках и не изучают их. Как мы не изучаем примитивные, вырезанные из китовьих костей, сакральные фигурки полинезийцев, предпочитая попросту ставить их на каминную полку. Но вам повезло, мистер Крамби. Среди сонма демонов вам попался удивительно любопытный образец. Мало того, настойчивый и прилежный в изучении нового.