Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969 - Виталий Федоров

Рая пошла в садик за сыном, а я домой – ждать, когда подвезут нашу мебель. Через полчаса приехал грузовик из магазина, а тут и ребята мои подошли.

Сервант мы поставили в большую комнату, на «почётное» место. Не откладывая на потом, стали заполнять его посудой, книгами, инструментом, пластинками и прочим мелким хозяйственным имуществом.

Через несколько дней мы почувствовали, что у нас в квартире холодновато. Попробовали затопить печь, но фокус не удался – не было тяги, и дым шёл на кухню через дверку. Пришлось залить дрова водой и проветривать кухню. Мы не стали искать причину отсутствия тяги и просто больше не делали попыток затопить печь. Еду готовили на электроплите.

Однако всё-таки хотелось, чтобы в квартире была комфортная температура. В отопительной батарее на кухне было всего три секции, а в зале только пять. Я встретил слесарей-сантехников и обратился к ним с вопросом, можно ли добавить несколько секций батарей. На удивление, их уговаривать не пришлось, они озвучили стоимость материала и работы. Я тут же согласился, так как сумма оказалась вполне приемлемой. На другой день прямо с утра они всё сделали, добавив две секции на кухне и три – в зале. У нас сразу стало теплее.

Стали готовиться к новоселью. Прикинули, сколько будет гостей. Получилось что-то около шестнадцати человек, считая четырёх несовершеннолетних. За нашим единственным круглым столом могло уместиться не более семи человек. Мы решили обсудить эту проблему с Николаем Ситниковым. Он пообещал нам свою помощь. На работе заготовил материал для длинного стола, привёз его на машине, которая принадлежала столярной мастерской, и сколотил прямо на месте довольно приличный временный стол. Вместо недостающих стульев использовали скамью, которая представляла собой широкую, прочную, длинную доску, положенную на два табурета.

По нашему мнению, всё было готово к встрече гостей, большинство из которых были родственниками Раи. Единственный из моих родных, который мог бы присутствовать на празднике – брат Женя – уехал из Асбеста и устроился работать токарем в Сургуте. Помимо родственников, мы пригласили Кощеевых, а Рая ещё позвала мать ученика своего класса Горобинскую, с которой у них сложились дружеские отношения. Эта женщина работала заведующей городской центральной аптекой.

Мы постарались, чтобы на праздничном столе не было недостатка в напитках и закусках. Были даже апельсины, которые в нашем городе не продавались вообще. Их можно было купить лишь в посёлке имени Малышева, где в пятнадцати-двадцати километрах от Асбеста добывали изумруды, а также изготовляли оборонное сырьё – так называемую лигатуру (бериллиевую бронзу, входившую в состав брони танков и самолетов). Рабочие там работали четыре часа в сутки, а снабжение у них было куда лучше, чем в городе.

Первыми к назначенному времени пришли супруги Горобинские. Я их обоих видел впервые. Она была худенькой женщиной среднего роста, приятной наружности. Он – солидным, крупным мужчиной. После знакомства Горобинский поставил на стол бутылку заманчиво искрившегося шампанского. Остальные гости почему-то задерживались. Мы прождали почти полчаса, и в конце концов почувствовали себя неудобно перед, можно сказать, незнакомыми людьми. Поэтому пригласили их за стол. Гость осторожно открыл принесённую бутылку шампанского, налил в фужеры. Нас поздравили с новосельем, и мы дружно выпили. Я не растягивал удовольствие, разом осушив свой бокал.

Немного закусили, налили по второму бокалу. Сказали тост, дружно позвонились. Я снова выпил до дна. Только начали танцевать, как у меня закружилась голова, я пошёл в спальню и лёг на кровать. На этом празднование для меня закончилось. Я был из ночной смены, а днём мне поспать не удалось, однако всё равно пара бокалов шампанского так меня «срубить» не могла. Уснуть у меня не получилось, я лежал и всё слышал.

Пришли Ситниковы, Кощеевы. Меня никто не тревожил, решив, что я сплю. А я в полусне думал, что надо же, так глупо всё получилось. Горобинские оказали мне медвежью услугу, по всей видимости, добавив в бутылку с шампанским львиную долю медицинского спирта. Я считал, что пью игристое вино, а на деле это оказался жестокий «ёрш», который и свалил меня с ног. Но я продолжал слышать веселье, доносившееся из соседней комнаты.

На другой день пришли те, кто не смог прибыть в назначенный день. Сначала на нашем пороге появился Иван Морозов с женой Светланой и сыном Мишей трёх с половиной лет. Я был уже в порядке и мог нормально встретить гостей. На меня особое впечатление произвёл мальчик Миша. Он ходил по всей квартире, выпятив грудь и заложив руки назад, не спеша передвигался вдоль стен, заглядывал в каждый угол. С Николкой играть не стал, вероятно, считая себя для этого слишком взрослым. Тут ещё подошли молодые люди – Саша Ситников (который в этом году должен был пойти в армию) с симпатичной девушкой, запомнившейся мне тем, что она принесла с собой туфли на шпильках (была зима, люди ходили в основном в валенках).

После застолья немного попели. Особенно слаженно звучал дуэт брата и сестры Морозовых – Ивана и Раи. Они от природы обладали хорошим слухом и голосом. А когда начались танцы, особенно старалась произвести впечатление наша молодая гостья. Она стремилась показать себя во всём блеске танцовщицы и разудалой плясуньи. Должен признать, что получалось у неё хорошо. Правда, своими шпильками она изрядно попортила поверхность нашего пола, понаоставляв вмятин и сбив кое-где краску. Но мы по этому поводу не сильно расстраивались. Посчитали это памятью об «обмытии» квартиры.

Кстати, соседями на нашей площадке снова оказались Юферевы. А семья Носаревых из трёх человек, жившая на Милицейской над нами, оказалась в однокомнатной квартире на втором этаже. Наш бывший сосед – ветеран войны – получил квартиру в третьем подъезде. Таким образом, нас наконец-то «развели».

Глава 139. СТУДЕНТ ГОРНОГО ИНСТИТУТА

Учёба в СГИ шла нормально, без затруднений. Занимался я добросовестно; если и пропускал лекции, то только из-за скользящего графика работы.

На лекциях по математике у Владимирова (историю жизни которого я рассказывал раньше) всегда набиралась полная аудитория студентов. Кажется, даже приходили студенты-заочники из других вузов. При опросах у доски Владимиров требовал, чтобы отвечали быстро, а не стояли молча. Как-то один из студентов, когда преподаватель поторопил его, сказал:

– Тише едешь – дальше будешь.

Владимиров тут же парировал:

– Тихо едешь – дальше будешь от назначенного места.

Однажды он вызывал к доске по очереди. Подходил мой черёд, но тут прозвенел звонок на перерыв. После перемены я сел на другой ряд. Но оказалось, что преподаватель меня запомнил и пожурил:

– Ах, нехорошо пересаживаться. – Однако вызвал всё-таки не меня, а того, кто сел на моё бывшее место. Написал на доске задачу, как выяснилось, именно ту, которую я в этот день решал дома. Я даже пожалел о том, что вызвали не меня, а то бы смог «блеснуть знаниями». Зато я сообразил, что наш преподаватель пользуется таким же сборником задач по высшей математике, какой есть у меня.

Как-то ещё на первом курсе перед контрольной по «вышке» я почти весь день был дома, решая задачки и примеры. Решил я их с десяток, добросовестно написал на отдельных листочках. На контрольной, как на экзамене, мы брали билеты и садились их решать. Как назло, мне попался билет с незнакомой задачей. Правда, три моих однокашника воспользовались решёнными мною примерами. Надо сказать, что Владимиров не пресекал даже во время контрольной перемещение студентов по аудитории (лишь бы было не шумно). А я тем временем никак не мог решить свою задачу. Возможно, я «забил» свою голову заранее и плохо соображал. В результате я её так и не решил.

Этой ночью я долго не мог уснуть, всё переживал за свою неудачу на контрольной. Впрочем, в своё оправдание могу сказать, что с ней не справилась почти половина группы. Через неделю нам дали возможность заново написать контрольную, и на этот раз я справился с заданием безо всякой подготовки и шпаргалок.

С одним из студентов у меня сложились приятельские отношения. Звали его Юрий Пульников. Жили мы недалеко друг от друга, после занятий ходили вместе из техникума, в здании которого у нас проходили лекции.

Запомнился экзамен по математике на летней сессии. Я уже был готов отвечать, но тут ко мне подсел Юра и попросил решить его задачу и пример. Что я и сделал, а затем пошёл отвечать. Получил четвёрку и стал ждать приятеля. Был жаркий июнь, наш экзаменатор сидел уже несколько часов, обливаясь по́том и не выходя из аудитории. Как раз начал отвечать Пульников, когда ребята принесли Владимирову бутылку фруктовой воды «Лимонад» и стаканчик.