Поверить в чудо (трилогия) - Елена Сарафанова

Парень замер, а потом, вскочив на ноги, зашагал по небольшой палате от угла до угла, бормоча и ругаясь себе под нос.

— Чёрт, и посоветоваться не с кем, — воскликнул тихо, — теперь, когда понимаю, что произошло, я не могу никому доверять. Но принять помощь "белой"?..

— А чего вы боитесь, молодой человек? — поинтересовался заведующий. — Хуже, чем есть, Ольга не сделает. Наоборот, она очень рискует, пытаясь помочь больному, ведь ваши силы диаметрально противоположны и Ольга может пострадать.

— Так, стоп! — вдруг остановился Юрий. — Если сеть снимется — обязательно пойдёт откат и мы сможем узнать исполнителя.

— Вот этого я и боюсь больше всего, — вздохнула девушка. — Последний раз мой оппонент оказался на больничной койке.

— Это же прекрасно! — хищно улыбнулся парень. — Я согласен. Нужно спасать отца, а вот уж потом… — и он в предвкушении сжал кулаки.

— Нас в это дело не вмешивай, — предупредила красавица-медсестра. — И поклянись, что никто не узнает о моём участии.

— Обещаю, никто.

Ольга рассматривала сеть долго, с разных сторон разыскивая место, откуда начать работу. Тупо сдёргивать её не решалась, опасаясь за жизнь пациента, да и рассчитывала таким образом уменьшить силу отката. "Пусть потом "чёрные" сами разбираются, кто прав, кто виноват. А я им не судья и хочу жить с чистой совестью".

— Оля, — тихо поинтересовался Петрович. — Что ты всё высматриваешь?

— Да вот подумала — это же сеть, да? Значит — плетение. А каждое плетение имеет начало и конец. И если этот конец найти, то можно без последствий распустить такую "чёрную вязку", — девушка осторожно выпутала кончик невидимой нити, дёрнула за него и та потянулась длинной тёмной лентой, которую девушка начала сматывать в невидимый взгляду клубок, по крайней мере так показалось мужчинам, сидящим в отдалении от кровати больного.

— Вот, всё получается, — обратился Петрович к недовольному Юрию. — А ты не верил… Что кривишься?

— Да мы же так ничего не узнаем, — зло прошептал он. — Кто заказчик? Кто исполнитель? Ольга! Ты сможешь хотя бы понять, мужчина это или женщина?

Распустив плетение до конца, красавица махнула рукой, мол, не мешай, и прикоснулась руками к вискам пациента. Тёмная аура его пружинила, не пропуская девушку внутрь, и тогда Ольга, вспомнив предыдущий опыт, словно иглой вонзилась в чёрную завесу и провалилась внутрь сущности "чёрного".

— Ого! — удивлённо воскликнула. — Петрович, нужно быстро принимать меры, тут инсульт на подходе.

Заведующий, кивнув, выскочил в коридор отдать распоряжение Галине, а сам связался с неврологом и вызвал его на консультацию. Вскоре пациент был обвешан датчиками, ему была поставлена капельница с разжижающими кровь препаратами, а Ольга до прихода невролога постаралась максимально расширить, пережатые "чёрной сетью" основные сосуды головного мозга.

Пока больным занимались врачи, девушка вышла из отделения на лестничную площадку, где была поймана Юрием за плечо.

— Ты куда? — бесцеремонно дёрнул её парень. — И где сеть?

— Вот, — красавица вытащила из кармана чёрный комочек, запакованный в старую капельницу. — Я же не могла его в руке держать.

— И что теперь будешь с ним делать? Отдай мне!

— Знаешь, я тут подумала, — Ольга потянула за собой парня вниз по лестнице, провела до бокового выхода из корпуса и вышла с ним на улицу в темноту ночи. — Пусть Бог решит, кто виноват в этой истории, а не ты и не я. И не переживай, уверена — последствия обязательно будут. Может, не такие заметные, как откат. Но присмотрись к ближнему окружению отца, скоро у кого-то из них наступит полоса неприятностей.

— Ты уверена? — Юрий поёжился от холода. — Честно говоря, я сам не люблю силовые методы, но ведь отец — это святое.

А девушка, тем временем, вынув чёрный комочек начала просто сжимать его в ладошках, скривившись от боли.

— Жжётся, — объяснила. — Очень неприятно.

Но Юрий, как зачарованный, смотрел на руки Ольги, где темнота, чернее ночи, превращалась в серые обрывки паутины. Вскоре красавица просто растёрла в ладонях остатки сети и отряхнула руки.

— Пойдём, — проворчала. — Мне теперь нужно хорошо помыться.

— А как это у тебя получилось? — отмер парень. — Я рядом с отцом повидал достаточно чудес, но такое?..

— Честно говоря, я иногда сама не знаю, что могу сотворить и намагичить. Меня словно за руку ведут, веришь? Другого объяснения дать не могу.

По дороге в отделение, парень вдруг хмыкнул.

— А ты странная. Совсем нас не боишься. И помогаешь, хотя могла спокойно отойти в сторону. Почему?

— Раньше я, по молодости…

— Ой, не смеши, ещё одна старуха нашлась!

— Так вот, раньше я всех вас мазала одной краской…

— Ага, чёрной.

— Но жизнь показала, что и тут встречаются интересные личности. Просто вы — другие. И пока сознательно не вредите окружающим, почему бы с вами не общаться? У меня среди "чёрных" даже друзья появились.

— Не может быть!

— Может-может. Сама удивляюсь, — засмеялась Ольга. — Так, мы пришли, марш к отцу. А я подойду попозже.

Под утро Валерий Петрович подвёл итог заканчивающего дежурства.

— Очень познавательно, дорогая, — удивлённо покрутил головой, рассматривая Ольгу. — Рядом с тобой я за короткое время многое увидел и многое осознал, но сегодня…? "Чёрные"? А до этого днём ты встречалась с монахами…

— Ага, из крайности в крайность, — засмеялась красавица. Она стянула с волос шапочку, разлохматила волосы и подпёрла рукой щеку. — Иногда сама удивляюсь — и как это со мной происходит?

— Невролог, кстати, хотел с утра перевести Тищенко в своё отделение, но Юрий вдруг упёрся. Нет и всё. Мне же потом намекнул, что рядом с тобой его отец будет в безопасности. А если через несколько дней его состояние не улучшится, они просто улетят за границу и покажутся какому-нибудь европейскому светилу неврологии.

— Да всё будет нормально с этим Тищенко. Я же его сейчас смотрела. Внутричерепное давление нормализовалось, инсульта удалось избежать, он поспит, отдохнёт и утром, надеюсь, вновь станет таким, как прежде. А то, что Юрий на меня надеется…он что, думает, я тут сутками сижу? Не знает, что медсёстры работают по сменам?

— Наверное, ещё не сообразил, — заулыбался заведующий.

— Это хорошо, значит, нам можно втихаря сбежать.

— Я передам Галине, что отпустил тебя, — кивнул Петрович.

— Спасибо. Не хочу, чтобы меня задерживали или, не дай Бог, слёзно упрашивали превратиться в сиделку "чёрного".