Мозаика Парсифаля - Роберт Ладлэм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но все же в нем что-то есть?
— Возможно. Но я не уверен.
— Смотри на него. Сосредоточься.
— Кофе. Здесь имеется кофе?
— Я совсем забыла, — сказала Дженна. — Правило первое. Кофе должен быть черным и очень крепким. Ты все-таки остался чехом, Михаил. — Она направилась к столику за софой, на который внимательный охранник еще раньше поставил серебряный кофейник.
— Правило первое, — неожиданно возбужденно повторил Майкл. — Первое правило.
— Что?
— Где твои записи телефонного разговора Деккера?
— Я их тебе давала.
— Где они?
— Там, на столе.
— Где, я спрашиваю?
— Под фотографией. Справа от тебя. «Наливайте себе, что хотите. Вы помните правила этого дома».Майкл смахнул фотографию незнакомого человека со стола и взял два вырванных из блокнота листка. Он начал лихорадочно изучать текст.
— Проклятье! Правила. Где же эти чертовы правила!Хейвелок поднялся на ноги и чуть не упал, успев в последнюю секунду опереться о стол.
— Что с тобой? — воскликнула тревожно Дженна, едва не расплескав кофе.
— Деккер! — заорал Хейвелок. — Где заметки о твоей беседе с Деккером?
— Там же. Слева. Видишь блокнот?
Хейвелок лихорадочно листал страницы, его руки дрожали, глаза бегали по строчкам. И вот он нашел их.
— Странный акцент, — пробормотал он. — Странный акцент...но какой?
Майкл схватил трубку. Трясущиеся пальцы едва попадали в нужные отверстия диска.
— Соедините меня с капитан-лейтенантом Деккером. Его телефон должен быть в вашем списке.
— Михаил, возьми себя в руки.
— Заткнись!
Длинные гудки в трубке показались Майклу бесконечными.
— Алло? — произнес уверенный женский голос.
— Капитана Деккера, пожалуйста.
— Я... прошу прощения, но его нет дома.
— Но только не для меня! Говорит мистер Кросс. Пригласите его к телефону.
На двадцатой секунде ожидания Майкл понял, что голова его сейчас расколется от напряжения.
— Что случилось, мистер Кросс? — не поздоровавшись, спросил Деккер.
— Вы упомянули про странный акцент. Что вы имели в виду?
— Простите, не понял?
— Звонок! Когда вам звонил тот человек, который сказал, что говорит по поручению Мэттиаса! Вы сказали, что у него был странный акцент. Какой? Иностранный акцент? Русский?
— Ничего подобного. Это был высокий и весьма англизированный голос. Почти британский. Но не совсем.
— Спокойной ночи, капитан.
«Наливайте себе, что хотите. Вы помните правила этого дома... У нас обоих пусто. Наполните свои бокал и налейте мне. Это, как вы помните, тоже часть правил дома».
Хейвелок вновь снял телефонную трубку и придвинул к себе список телефонов. Набрав нужный номер, он принялся ждать. Теперь ожидание было почти приятным. Но оно оказалось слишком коротким, ему требовалось время, чтобы привыкнуть к новой ситуации. Итак, остров Пул!
— Говорит мистер Кросс. Соедините меня со Службой безопасности, пожалуйста.
Послышались два коротких гудка, после которых мужской голос ответил:
— Контрольный пункт. Дежурный офицер слушает.
— Кросс. Президентский приказ. Приоритет ноль. Подтвердите.
— Начинайте счет, — предложил голос.
— Один, два, три, четыре, пять, шесть...
— Достаточно. Идентификация произведена. Чем могу помочь, мистер Кросс?
— Как фамилия офицера, который получал отпуск в силу чрезвычайных семейных обстоятельств примерно полгода назад?
Молчание казалось бесконечным. Наконец деловым, уверенным голосом дежурный сообщил:
— Ваша информация не верна, мистер Кросс. Никаких заявлений об отпусках в связи с чрезвычайными обстоятельствами не поступало ни от офицеров, ни от остального персонала. Ни один человек не покидал остров.
— Благодарю вас, Служба безопасности.
Александр Великий...
Раймонд Александер. Фокс-Холлоу!
Глава 38
— Это он, — сказал Майкл, склонившись над столом и не выпуская из руки телефонную трубку. — Парсифаль. Раймонд Александер.
— Александер? -Дженна отшатнулась и в изумлении покачала головой.
— Ну конечно же! Это же его любимое словечко, — «правила». «Одно из правил», «часть правил». Всегда — правила; вся его жизнь — по правилам. По незыблемым правилам! Странный акцент — не иностранный, не русский. В тридцатые годы он учился в Гарварде. Это гарвардская манера, он с гордостью всегда это подчеркивал. Он выступал в тысячах лекционных залов, участвовал в сотнях дискуссий. Неожиданные доводы, быстрые ответы — фехтование: выпад, укол, защита, укол. В этом — весь Александер.
— Если исходить из того, что ты рассказывал мне об этом человеке, — спокойно и твердо заметила Дженна, — то я вижу огромное противоречие, которое ты вряд ли способен объяснить. Ты собираешься обвинить его в том, что он, зная о существовании советского «крота», не заявил об этом? И не простого «крота», а в должности заместителя государственного секретаря.
— Я — не смогу; он — сможет. Придется. Александер направил меня на остров Пул, повесив лапшу на уши про офицера-отпускника, проболтавшегося своей жене. Не было такого человека; никто не брал отпуска по чрезвычайным обстоятельствам.
— Может, он таким образом прикрывал подлинный источник информации?
— Но к чему столь замысловатая ложь? Можно просто не сообщать источник. Нет, он хотел, чтобы я ему поверил, чтобы я дал слово не упоминать его имени. Он знал, что я его не выдам.
— Но зачем? — спросила Дженна, подходя ближе. — Во-первых, зачем он тебе вообще все это рассказал? Чтобы ты кинулся на остров, и тебя там убили?
— Пусть он ответит и на этот вопрос.
Хейвелок поднял трубку и нажал на кнопку внутренней связи.
— Мне потребуется машина и автомобиль сопровождения. Немедленно. Отсюда примерно час езды. — Он положил трубку, посмотрел на нее несколько мгновений и покачал головой. — Нет.
— А президент? — напомнила Дженна.
— Я пока не стану звонить ему. Беркуист сейчас в таком состоянии, что немедленно вышлет на место батальон коммандос. Мы в таком случае ничего не узнаем. Загнанный в угол Александер может пустить себе пулю в лоб.
— Если ты прав, то каких дополнительных сведений ты ожидаешь?
— Почему?! Скакой целью?! — яростно воскликнул Майкл. Он выдвинул верхний ящик стола и извлек автоматический пистолет «лама». — А также — каким образом? -добавил он, проверил обойму и загнал ее обратно в рукоятку. — Надо прояснить то противоречие, на которое ты обратила внимание. Как он мог поступить так по отношению к своей обожаемой республике.
— Я еду с тобой.
— Нет.
— Да!На этот раз ты не имеешь права отказать мне. Он решал вопрос о моей жизни, точнее — о моей смерти. Я имею право быть там.
— Право у тебя, может, и есть, но ты не едешь. Этот сукин сын приговорил тебя к смерти.
— Я должна знать почему.
— Я тебе расскажу, — ответил Майкл, направляясь к выходу.
— А если не сможешь! — выкрикнула Дженна, встав у него на пути. — Да, Михаил! Посмотри на меня! А если ты не вернешься? Ты же знаешь, такое вполне возможно. Ты хочешь меня окончательно свести с ума?
— Мы там уже были. Там нет ни систем тревоги, ни собак, ни охраны. Кроме того, он совсем не ждет меня. Я вернусь вместе с ним!.. Черт побери, что значит — «свести с ума»?
— Я уже теряла тебя однажды. Любила и потеряла! Неужели ты думаешь, я смогу пережить это еще раз? Ради чего? Ты слишком много от меня хочешь!
— Я хочу, чтобы ты осталась жива.
— Я не смогу жить! Я не буду жить без тебя! Я один раз уже пыталась — из этого ничего не вышло. Что бы там ни произошло, пусть это произойдет с нами обоими, а не с тобой одним. Ты сам знаешь, Михаил, что это несправедливо.
— Плевать я хотел на справедливость. — Он шагнул вперед и обнял ее, продолжая сжимать в руке пистолет. Как бы ему хотелось оказаться там, где нет и никогда не будет никакого оружия. — Я просто забочусь о тебе. Я знаю, что тебе пришлось пережить, и во многом из-за меня. Я хочу, чтобы ты осталась здесь, в безопасности. Я не могу рисковать тобой. Неужели ты этого не понимаешь?
— Это потому, что ты меня любишь?
— Да... очень!
— Тогда уважай меня! — воскликнула Дженна, резко вскинув голову. Ее светлые волосы рассыпались по плечам. — Черт возьми, Михаил, я требую уважения!
Гнев и мольба были в ее глазах.
— Собирайся, — бросил он. — Одеваемся и пошли. Дженна развернулась, подошла к журнальному столику и собрала фотографии, включая и ту, которая валялась на полу.
— Зачем? — спросил Майкл, указывая на пачку снимков.
— А почему бы и нет? — услышал он в ответ.
* * *Человек, прятавшийся в темноте густой кроны на высокой сосне, проверил, крепко ли держат прикрепленные к ногам «кошки», и собрался расстегнуть страховочный пояс. В этот момент вдали, у выезда из Пятого стерильного, мелькнули лучи фар. Одной рукой человек поднес к глазам инфракрасный бинокль, другой извлек из чехла портативный передатчик. Он нажал кнопку и приблизил микрофон к губам.