НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Николай Берг

- Договорились. Но и вы поймите, что выбивать ему мозги…

- Потекло говно по Енисею толстым слоем шоколада! Начинаем новый триллер - «все во имя науки?». Безумные ученые ради интереса снова гробят мир? Цена больно большая светит. На общем, что особенно пикантно, фоне. Кстати - эта похабель вокруг тоже вполне себе может быть результатом чьегото научного эксперимента. Не корчите из себя странствующего рыцаря. Договорились?

- Ну, договорились… Но ведь феномен же уникальный!

- Получается так, доктор, что, к счастью, тут собрались олухи царя небесного - и нам любой из наших балбесов - куда более ценный феномен, чем морф. А учитывая события последнего времени - значительно более ценный. Единственно, что могу пообещать - при культурном поведении вашего питомца я постараюсь воздержаться от ликвидации. При очень культурном поведении. Все ясно?

- Так точно. Ясно.

Думать о том, как жить дальше, лучше в приятной компании. Залезаю к Вовке. Ильяс все так же степной каменюкой сидит наверху. Степная каменюка с биноклем.

Внутри тепло. Мне суют вскрытую банку тушенки и чьюто ложку в сале. Ложку вертаю. Своя есть. Тушенка явно с кучей сои, но жрать хочется, как из пушки. Не до привередничанья.

Вовка тем временем разобрал трофейные автоматы. Ну, разобрал - сильно сказано - отделил оба гранатомета, да глушители снял. Гранатометы лежат как какието причудливые толстоствольные пистолеты c вывернутой в обратную сторону рукоятью.

Залезший в БТР замерзший Ильяс поспевает как раз в тот момент, когда Вовка задумывается, вертя в руках глушители.

- Что, попрежнему не понимаешь, как ежи сношаются? - ехидничает сменившийся с НП снайпер.

- Не, глушаки разные, чтото не въеду в тему.

- А чего странного? Этот - ПБС4 последняя, можно сказать, разработка.

- А этот?

Ильяс свысока смотрит на приятеля и, выждав достаточную паузу, мудро отвечает:

- А этот - не ПБС4. Непонятно?

- Да иди ты!

Мне самому интересно становится, и я влезаю в их разговор:

- Серьезно, Ильяс, в чем разницато?

- Да просто все, как веслом по яйцам - ПБС4 - вот этот, который позволяет стрелять любым патроном, не только УС. А другой заточен только под УС.

- А, вот оно что - когда сукин сын в меня из него стрелял - грохоту было!

- Тут вообще какаято лажа. Одна Ксюха - реально «Канарейка» - видишь и накладка на прикладе резиновая и кусочек кожи на клепках. А эта - просто ксюха с глушаком, а граник присобачен кустарно. Дерибас, короче. Гранат в трофеях не оказалось?

- Нет, только патроны.

- Жаль. Всегда хотел из такого бахнуть.

Рации начинают пищать одновременно у нас троих. У командира БТР тоже чтото пилюкает.

Вызов одинаковый - к нам подошли остатки бронегруппы.

Выкатываемся на холод.

Знобит.

В расположение вкатилась пара маталыг и БТР70. Но это сразу не понять - броня буквально облеплена людьми, железа не видно. Кронштадтские, обеспечив кольцо оцепления, сгружают замерзших людей.

Подбегаю к Николаичу. Рядом с ним несколько человек - часть уже знакома - тот же сапер, летеха, но есть и новые - мешковато одетый пожилой мужик в флотской фуражке и городском камуфляже. Похоже - это наш штаб в полном составе.

Он как раз и спрашивает меня с места в лоб:

- Прибыло больше ста беженцев - из лагеря на заводе. Ваши действия?

- Оповестить медслужбу на берегу и отправлять беженцев туда незамедлительно. Оттуда - на учебный корабль. Прямо сейчас.

- А оказать им помощь здесь и сейчас? Лениво? Руки марать неохота?

- Их поить надо - горячим питьем, согреть, одежду обгаженную заменить на хотя бы сухую, помыть опять же. Здесь у меня такой возможности нет. Только зря приморозим дополнительно.

- А так часть из них не доедет!

- Ослабевших отвезем под присмотром. Но если их сгрузим тут - потеряем больше.

- А сразу на боевой корабль - потвоему лучше? Черт знает, кто может в этой толпе оказаться!

- Ну, отфильтровать тех, кто три дня не ел не пил, от тех, кто примазался - не вопрос.

- Для матросов первого года службы - еще какой вопрос.

Вспоминаю ловкачаначальника, мирно сидящего на бережке под сенью корабельных пушек.

- На берегу - грамотный врач с запасом медикаментов. С фильтрацией и сортировкой он точно справится. Придать патруль для охраны подозрительных. А нам здесь, я так понимаю - еще завод атаковать…

- Умный шибко! Атаковать… Темнеть уже скоро будет!

В толпе у прибывших машин начинается крик и ругань. С радостью узнаю голос Надежды Николаевны. Уцелела, значит!

- А ну пошли прочь с тушенкой, придурки! Только сахар и сухари! Чай давайте, у кого есть!

Николаич негромко говорит:

- Давайтека, доктор - наводите порядок.

И повернувшись к кронштадтцу:

- Считаю, что эвакуация беженцев - причем срочная - лучший выход.

Остальные присоединяются.

Мешковатый моряк смачно сплевывает и вопреки ожиданиям не орет, а ровным голосом начинает сыпать приказаниями в свою рацию.

Поворачивается к командирам.

- Сейчас придет пешая толпа. И сколькото на замыкающем танке едет. Давайте всю воду и весь сахар. С вас - ваши маталыги, с вас - оба кунга. В теплый детей посадим. Возражения есть?

- Если там есть беременные - то лучше их в теплый кунг. Дети выдержат и так. (Это я умничаю.)

- Я не буду действовать в отрыве от основной группы - заводит старую песню летеха.

- В случае саботажа я, как старший по званию, сниму вас с командования.

- А возражений от моих людей не боитесь?

- В каждой вашей коробочке кроме ваших людей - уже сидят и не ваши. Так что лучше - давайтека не кучедрючьтесь, лейтенант. Если мы и не вполне по уставу действуем, так ситуация обязывает. Сочтемся славой.

- Славу в тарелку не нальешь и в рот не положишь.

- Лиийтенант! Я уже вам все сказал. Вы тут - в единственном числе. Слыхали поговорку про одного воина? Которого за это - поленом? Все, давайте действовать.

Кунг для неафишируемой среди широкой публики высадки морфа и его хозяина приходится отогнать за передовое охранение.

Летеха скрепя сердце посылает БТР. Сапер опять же ненавязчиво перекрывает яму, где мы втроем устроились, своими подчиненными.

Елееле я успел перекинуться парой слов с Семен Семенычем. Мутабор все это время старательно подпевал - то есть выл и ревел как заведенный. Особое воодушевление ему дало то, что вивисектор мало не блевал от этого пения. Сейчас вивисектор с отвращением кутается в грязнючее красное одеяло. Холод преодолел брезгливость. А мне почемуто вспоминается, что приказом царя Петра старательно утеплили тулупом любовника царицы Евдокии - первой петровской жены. Чтоб, сидя на колу, прожил подольше.

Если можно сказать про мертвеца, что он нервничает - то по отношению к Мутабору это определение годится. Я тоже нервничаю. В меньшей степени, конечно.

А моего знакомца - вивисектора просто колотит. Когда сидишь в яме, мир приобретает несколько странную перспективу.

Честно признаться, я сильно подозреваю, что собственно расклад уже сделан и скоро невзначай подошедший автоматчик из нашего конвоя - охраны просто с трех метров длинной очередью снесет морфу башку. Судя по всему, морф думает в том же направлении. Как ни странно - о нас словно забыли и меня не дергают для помощи беженцам.

Остолбенело открываю рот - со стороны завода на бреющем проносится пара вертолетов. Боевые, вроде их крокодилами зовут. Сначала, услышав очень характерный рокот со свистом (а винтотрясы, как и танки, дают смешанный шум - низкий рокот и ритмичный шелестящий присвист) я и не понял, что это.

В первый момент прижигает мысль, что противник уже и винтотрясами обзавелся и сейчас нам тут кашу устроят, но агрегаты мирно проходят над нашей группой и беженцами. Один начинает облет по кругу, другой зависает в нескольких метрах над землей, словно чудовищная стрекоза, потом ложится на курс к Кронштадту, следом - сзади и чуть выше, уходит и второй. В воздухе еще летают какието не то тряпки, не то бумажки, поднятые воздушным вихрем.

Пока хлопаю глазами, оживает почемуто вивисектор.

- Мутабор яма расстрел. Господин Кронштадт лечение.

Это он интересно к чему?

- Господин информация ценность. Мутабор людоед дрянь говно.

Ага, понимаю. Видимо решил злить морфа. Заодно и недоверие возбудить, что просто в наших условиях - без виагры недоверие у всех нас друг к другу и так возбуждено - дальше некуда.

- Мутабор башка пуля мозги жопа. Мутабор дурак. Дурак. Дурак. Дурак. Скотина.

Пора встрять.

- Эй! Язык в жопу! Пинок по пальцам охота?

- Да пошел ты! Айййй!!!

Ну да, Мутаборуто и тянуться не надо.

До меня, кстати, ему тоже рукой подать.

Сзади шаги.

Поворачиваюсь.

Двое незнакомых офицеров и Николаич. Раньше вроде я этих мужиков не видел. Незаметные они какието.

Спускаются к нам в яму. Становится тесновато.

- Атака через час. Мутабор готовность? - спрашивает устало Николаич.