Презумпция невиновности - Екатерина Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Начинаю с обычных покачиваний бедрами и поглаживаний своего тела. А дальше я поворачиваюсь к мужу лицом и седлаю его, выписывая восьмерки прямо на его стояке, который очень четко ощущается через полотенце. На самом деле, сейчас я бы с радостью завернулась в объятия Вити и сладко уснула. Но страх потерять его толкает меня на отчаянные поступки. К тому же, я знаю, что ему стоит только прикоснуться ко мне или даже просто заговорить, чтобы меня завести.
Витя кладет руки мне на бедра, но я отталкиваю их.
— Руки при себе, — командую строго.
Он усмехается и возвращает руки на подлокотники, а я продолжаю двигаться. Наклоняюсь ниже, чтобы коснуться дыханием его уха, шеи, провести языком по губам, но не дать Вите поймать его в плен своего рта. Я знаю, что Витю заводит игра, и даю ему то, что он любит. Я нуждаюсь в том, чтобы он не переставал хотеть меня. Что бы ни происходило за пределами этого дома, внутри должно быть жарко от желания.
— Ну все, — в какой-то момент произносит он и, схватив меня за бедра, впечатывает в свое тело. Перехватывает за затылок, зарывшись пальцами в волосы, и шепчет: — Я терпел слишком долго.
А потом он целует меня. Не просто целует, а пожирает, словно голодал последние полгода. Витя мгновенно увлекает меня в туман, в котором я всегда пребываю во время близости с ним. Он умеет надавить на правильные кнопки, прошептать правильные слова, погладить, потереть, лизнуть, поцеловать в таких местах, что по телу разливается горячая лава, и я перестаю соображать. Может, поэтому так всегда боюсь секса с ним? Я полностью теряю контроль над собой и ситуацией. Странно, что, несмотря на доверие к мужу и факт, что рядом с ним я могу позволить себе расслабиться и плыть по течению, при мысли о потере контроля меня все равно охватывает легкий приступ паники. Зато, когда все-таки сдаюсь на его милость, я знаю, что мне понравится процесс и результат.
Витя срывает со своих бедер полотенце, а потом забирается пальцами мне в трусики, одновременно с этим облизывая мою грудь. Оттягивает ткань корсета вниз и захватывает мой сосок в рот, аккуратно посасывая его губами. Его пальцы кружат у меня в трусиках, и я сильнее выгибаю спину навстречу его ласкам. А потом Витя резко встает и, крутанув, укладывает меня на кресло так, что моя попка свисает с края. Сам же опускается на колени между моих ног и стягивает трусики. Я смотрю на него пьяным взглядом, а он плотоядно улыбается.
— Такая красивая, моя Мышка, — хрипло говорит он, отбрасывая трусики в сторону.
Наклоняется и целует меня, сжимая ладонями бедра. Прижимается членом к моей промежности и потирается, вырывая из меня негромкие стоны. Проводит языком по шее до края корсета, а потом спускается ниже и прикусывает внутреннюю сторону бедра. Каждое его действие, как вспышка в разных частях тела. Словно своим языком и зубами он разжигает костры на моей коже. Я снова выгибаю спину, а Витя, поддерживая меня за попку, касается языком клитора. С губ срывается протяжный стон, когда он начинает творить магию своим ртом. У меня кружится голова и дрожит все тело, когда он жадно пожирает меня, но делает это так нежно и сладко, что сжимаются внутренности. Упругий язык порхает по чувствительной горошине, пока я пытаюсь прорвать ногтями кожаную обивку кресла.
Когда мир начинает вращаться, я чувствую, как Витя медленно входит в меня, пока наши бедра не соприкасаются. Я чувствую между нами влагу, слышу шлепки наших тел, ощущаю запах секса и возбуждения, но ничего не вижу. Только его глаза: практически черные от возбуждения, взгляд горящий и испепеляющий. Я горю, тону, задыхаюсь. С каждым мощным и грубым толчком из меня вылетают все более громкие звуки. С каждым движением его бедер я хочу мужа еще сильнее. С каждым пошлым словом, срывающимся с его губ, мне хочется зацеловать его, но так, чтобы продолжать слышать все, что он говорит.
— Моя горячая девочка. Жаркая. Хочется трахать тебя до бесконечности. Чтобы, блядь, отключиться на тебе. Никогда бы не выходил из тебя, моя тугая девочка. Так бы и трахал тебя без остановки.
Боже, как же это вульгарно и пошло. Слишком откровенно и совершенно ненормально. Но как же мне нравится все, что он говорит. Потом, когда возбуждение пройдет, и я начну трезво соображать, наверное, эти слова покажутся мне смешными, а сейчас они еще сильнее распаляют.
Витя вколачивается в меня, совершенно не сдерживаясь, и я стону так громко, что рискую охрипнуть. Сжимаю его предплечья, а он переносит одну руку на мою грудь. Не знаю, что он с ней делает, но в пах простреливает острое удовольствие, и я снова выгибаю спину. Моя поза уже кажется неестественной и должна бы доставлять дискомфорт, но так я чувствую его глубже. Так он проникает в самую душу и толкается в нее с пошлыми шлепками.
Когда прихожу к финишу, я слепну и глохну. В глазах темнота, а в ушах звон. Приятный звон, который отрезает меня от целого мира. Я могу лишь чувствовать. Осязать блаженство, которое мне дарит муж. Он останавливается и нежно целует мою кожу. Сейчас его поцелуи на шее, груди и плече ощущаются прохладными. Как ожоги холода, которые добавляют остроты ощущениям.
Едва я возвращаюсь на землю, Витя возобновляет движения. Теперь они более резкие, порывистые. Его лицо перекашивает от напряженного удовольствия, и я знаю, что он близко. Накрываю ладонями свою грудь так, чтобы между пальцами торчали соски, и сжимаю ее. Взгляд мужа блуждает по моему телу, задерживаясь на вершинках сосков, и я чувствую, как он сильнее сжимает ладонями мои бедра, ускоряя движения.
Через несколько грубых, даже немного болезненных толчков Витя наконец взрывается. Он выпрямляется, подняв лицо к потолку, и низко, протяжно стонет. Очень сексуальный звук, и мне нравится, что он не пытается сдерживаться. Еще один толчок, за ним еще один резкий, от которого сотрясается все мое тело, а потом Витя упирается лбом в мое плечо и тяжело дышит.
— Вот это аттракцион ты мне устроила, Мышка, — хрипит Витя и беззвучно
