Отступник. История одного контракта - Даниэль Григорьевич Бобяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут надо помнить, что это была провинциальная ярмарка, которая и в подметки не годилась, к примеру, новзгорской или знаменитой приморской, масштаб которых был гораздо больше, потому в эти ярмарки съезжался люд со всех концов Новзгорска, привлекавший и иностранцев, которые приходили торговать со своим товаром из-за моря или далеких земель.
Вот такую большую роль играла ярмарка, на которой правда пути Сергея и Савелия расходились, и, прощаясь со слезшим с повозки Сергеем, Савелий проговорил:
— Да, Сергей, если когда-нибудь будешь проходить мимо моей деревни, обязательно заходи к нам в гости, будем рады.
— Обязательно зайду. Ну, бывайте, — пообещал Сергей, помахав на прощание рукой удаляющимся Савелию и дочери, которая тоже в ответ неуклюже помахала отступнику.
После прощания Сергей, не теряя времени, направился к городскому порту, где стал искать корабль, на котором можно было доплыть до Кургана. Однако выполнить эту задачу оказалась сложно, но не потому, что корабли не плыли к нужному месту, а скорей потому, что не каждый капитан хотел брать на свой корабль бродягу крайне сомнительного вида. И в лучшем случае недвусмысленно говорили Сергею уходить, пока цел, а в худшем с матом грозили прибить. Но Сергей, наученный подобным отношением людей к себе, особо не обращал внимания на это и просто продолжал искать, пока в итоге его труды не были вознаграждены.
И на десятой попытке капитан одного отщепа, которого наняла одна купеческая компания для перевозки своего товара. За нехилую сумму (отступник попробовал поторговаться, но капитан оказался твердолобым) и, как он сказал, скрепя сердце согласился взять с собой Сергея и, кажется, еще двух каких-то пассажиров, тоже крупно заплативших за билет на судно. А поскольку корабль выходил в плаванье только через пару часов, у Сергея было много свободного времени, и тот недолго думая пошел к таверне.
Таверна находилась рядом, в купеческой слободе, и служила чем-то вроде центра, куда стекались все купцы, странники, гонцы или паломники — в общем, пришлые люди, чтобы отдохнуть, получить место для ночлега и набраться сил. И, разумеется, разузнать какие по округе ходят слухи или новости, что для тех же купцов могло быть очень важно.
Найти таверну было достаточно легко, и когда Сергей увидел вдали на воротах очень хорошо вклинившуюся ему в память еще в прошлый раз вывеску, на которой было слово «Облупа». Что это значило, он не знал, но вроде был когда-то такой мелкий языческий божок. В любом случае таверна была найдена.
Помещение представляло из себя просторный дом с мелкими строениями, сараями, постой для лошадей и, разумеется, сама таверна. Большое двухэтажное и очень длинное строение. Разумеется, понятно почему, ведь, в отличие от тех же кабаков или харчевен в постоялых дворах, кроме места для пития и употребления еды, кухни всяких хозяйских подсобок, еще были организованы спальные места.
Так что в размере не было ничего удивительного. Кроме этого, еще в глаза брался фасад, а в особенности окна, которые были украшены разнообразной деревянной резьбой в виде всяких причудливых узоров зверей и птиц, к тому же еще и недавно окрашены. Да даже ручка двери, за которую взялся Сергей, выполнена в виде двух коней, соединяющихся в своеобразное кольцо.
Зайдя внутрь и осмотревшись, Сергей оценил обстановку, которая была достаточно спокойной. В воздухе витал запах приготовленной еды, тянувшийся из кухни. Самого народу было немного, всего пара купцов и какой старец в балахоне рядом с красным углом, да хозяин у печи, от вида которого Сергей не сдержался и усмехнулся, ведь почему-то все хозяева подобных заведений так похожи друг на друга и обладают очень схожей внешностью, напоминая большого и усатого жука.
Подметив свободный стол, стоявший в некотором отдалений о других, Сергей поспешил занять его, а уже к усевшемуся отступнику с нехарактерной для своего тела легкостью подошел хозяин и поинтересоваться, не желает ли Сергей чего-нибудь поесть или, быть может, занять спальное место, которое, разумеется, отступнику было ни к чему, но вот еда была как раз кстати.
Однако выбор оказался невелик: баранья похлебка да щи из щавеля Сергей, недолго думая, выбрал похлебку, от пива он сразу же отказался, и благо была альтернатива в виде ягодного морса, на десерт Сергей решил взять выпечку.
И когда наконец принесли похлебку, Сергей с жадностью стал ее есть, ведь как-никак, а пропуск завтрака немного сказывался, а Сергей за прошедшие годы уже и отвык от того времени, когда ему приходилось постоянно голодать, да и вообще находиться в некомфортных для себя условиях. Доев похлебку, Сергей перекинулся на выпечку, попутно и особо не спеша запивая морсом, так как времени все равно было много.
А через некоторое время от скуки он невзначай даже стал незаметно наблюдать за другими посетителями. Но и те не представляли ничего интересного. Так двое купцов, судя по отрывкам фраз, которые слышал Сергей, активно спорили, не поднимется ли цена на воск на западном побережье, в связи с его возникшим дефицитом… Куда более интересным в этом плане был старик у красного угла, который, как предположил Сергей, был паломником. Тот вначале жевал хлеб, а затем что-то бормотал себе под нос. Наверное, у него от старости не все дома, и тот про себя, может, и с Творцом разговаривал о делах насущных.
В конце концов, посидев еще немного, Сергей уже подумывал уйти и уже переждать оставшееся время там, однако в это время произошло событие, сразу же приковавшие его внимание к себе. Так в таверну зашли новые посетители, а именно двое мужчин, сразу же очень быстро поспешившие к свободному столу, стоявший в соседстве от стола Сергея. Усевшись, один из них заказал пиво у подошедшего хозяина, предварительно отказавшись от какой-либо еды.
Собственно, тайком наблюдавшего за ними все это время Сергея они привлекли не из-за внешнего вида: их одежда была весьма простого покроя и не очень дорогая — идентичная одежде Сергея. И даже не то, что эти люди были братьями-близнецами. Нет, они заинтересовали его своим очень беспокойным поведением. Так оба постоянно оглядывались, в их движении наблюдалась дерганость, а на лицах застыл страх, словно их вот-вот кто-то
