Свобода учиться. Игра против школы - Питер Грей

Изначально в Германском королевстве преобладали протестантские школы, они же и стали основой для развития государственных школ. В XVIII веке развалилась германская феодальная система, при которой у каждого землевладельца были крестьяне, прочно привязанные к земле. Контролировать крестьян становилось все труднее, то и дело случались восстания, в воздухе витали мысли о революции. Ведущие представители образования в королевстве продвигали обязательное школьное образование, чтобы сделать из крестьян верных и послушных подданных. Например, в одной статье в Прусском экономическом журнале 1757 года выпуска сказано: «Внутренняя удовлетворенность, которую крестьянин приобретет в школе, не только высушит пот на его лбу, но разовьет в нем стимул работать на благо общества… Не будет больше предательства, лени, безделья, непослушания, беспорядка и тяжелой работы»{101}.

В 1794 году король Пруссии Фридрих Вильгельм II официально заявил, что образование детей отныне становится обязанностью государства, а не родителей или церкви. Школы построили везде, где их еще не было. Законы об обязательном посещении сработали настолько грамотно, что к концу 30-х годов XIX века примерно 80 процентов детей в Пруссии ходили в начальную школу{102}. Другие государства Германского королевства повторили опыт Пруссии. Основным мотивом учебного плана страны был национализм. Историк Джеймс Мелтон писал: «Вероятно, не было такой религии, которая настолько страстно охватила бы Германию, как любовь к самой этой стране времен Вильгельма II. Детей заставили почувствовать, что немецкий язык – самый совершенный из всех языков, а немецкая литература – самая прекрасная… На уроках географии дети учили, что с севера, юга, востока и запада Германия граничит с врагами»{103}. Остальные страны тоже последовали их примеру. Школьное образование стало государственной функцией, необходимой для национальной безопасности, почти как армия. То, как детей насильственно запихивали в школы, можно сравнить с призывом молодых людей в армию, это было решение властей. Наполеон считал, что школьное образование во Франции – первый шаг военной подготовки.

Англия, в которой на тот момент была самая развитая промышленность, одна из последних запустила систему всеобщего школьного образования. Основным доводом против этого был детский труд, который использовался повсеместно в стране. Владельцы фабрик хотели, чтобы дети из бедных семей продолжали на них работать, а родители не хотели лишаться даже того скромного заработка, который приносили их дети. Кроме того, к XIX веку в Англии существовала довольно развитая и успешно работающая система церковных и частных школ. Дети, которые работали на фабриках, изучали религию и грамоту в воскресных школах. Вместо ремесленнических мастерских или как их дополнение стали появляться в огромном количестве нерелигиозные частные школы. Теперь, чтобы овладеть ремеслом, нужно было пойти в школу, а не в ученики к мастеру. Представители правящих классов Англии не были заинтересованы в распространении грамотности в массы больше, чем она уже была распространена. Если бы они могли остановить дальнейшее распространение, они бы это сделали. Уже к началу XIX века простые люди читали и приходили в восторг от таких произведений, как «Права человека» Томаса Пэйна[20] или «Исследование о политической справедливости» Уильяма Годвина[21], которые считались крамольными.

В итоге в 1870 году английский парламент издал закон об образовании, согласно которому были основаны начальные школы, куда должны были ходить все дети от пяти до 13 лет. Среди тех, кто ратовал за этот закон, были реформисты, которые искренне заботились о благополучии детей. Они были уверены, что, забрав детей с фабрик и отправив учиться хотя бы на часть дня, они смогут разорвать порочный круг нищеты и дать детям из бедных семей возможность продвижения. Правящий класс же действовал из соображений, аналогичных тем, что были у германских правителей, поскольку его представители были согласны с тем, что образование – это главный способ контролировать население. Среди наиболее влиятельных сторонников обязательного школьного образования в Британии можно назвать видного теолога и историка Джона Брауна, который писал: «Чтобы воспитать хорошего гражданина, ребенку нужно внушить его первые навыки, даже сковать его разум (если можно так сказать) полезными убеждениями; это поможет согласовать мысли и поступки с принципами, лежащими в основе общества»{104}.

Штат Массачусетс, который был всегда на шаг впереди всей остальной Америки в области образования, стал первым, где ввели всеобщее школьное образование. В 1852 году под руководством Хораса Манна, секретаря первого государственного отдела образования в Соединенных Штатах, там начали требовать, чтобы в каждом районе была бесплатная школа для детей от восьми до 14 лет. Посещать школу нужно было не меньше 12 недель в год{105}. Манн был сторонником прусской школьной системы, он тоже считал, что обязательная школа подготовит ребенка для работы в интересах промышленности и своей страны{106}. Один за другим остальные штаты последовали за Массачусетсом. Последним присоединился штат Миссисипи, где в конце концов в 1918 году выпустили закон о всеобщем образовании.

Идея всеобщего образования в Соединенных Штатах была изложена в работах Эдварда Росса, одного из основоположников американской социологии. В конце XIX века он опубликовал несколько статей, которые позже были собраны в книге Social control: A surwey of the foundations of order («Социальный контроль. Исследование принципов порядка»). Росс был сторонником всеобщего образования, с помощью которого можно остановить контроль за населением. Другими словами, задача общеобразовательной школы состояла в том, чтобы «брать маленькие мягкие кусочки теста – людей – и лепить из них социальную массу»{107}. Росс понимал, что дети черпают знания из окружающего мира, особенно от людей рядом с ними, поэтому хотел, чтобы эта среда была единообразной. Он был уверен, что дети очень сильно поддаются внушению и повторяют поведение взрослых. Он писал: «Возьмите за образец желание ребенка и замените отца на учителя, тогда второй, в отличие от первого, станет избранным»{108}.

Да, учителей тщательно отбирали, и государство следило, чтобы они несли детям только правильные идеи. Росс, как и прусский Фридрих II, видел всеобщее школьное образование светским замещением религии в установлении социального порядка. Он писал: «Методы, которые использовали вера и религия, существуют многие тысячелетия, а методы образования – это открытие вчерашнего дня или, может, даже завтрашнего?»{109} Он одобрительно цитировал Дэниела Уэбстера[22], который говорил, что общее школьное образование – это «мудрая и либеральная полицейская система, которая гарантирует мир и собственность»{110}.

Рост власти и стандартизация образования

Как только было введено обязательное государственное образование, стали появляться новые и новые стандарты как в методике преподавания, так и в содержании курсов. Ради достижения результата детей рассадили по разным классам в зависимости от возраста, и они стали переходить из класса в класс, как продукты сборки на конвейере. В задачу учителя входило дать ученикам небольшое количество официально одобренных системой знаний в соответствии с планом, затем проверить качество продукта и передать его на следующую станцию.

Женщины заменили учителей-мужчин в основном потому, что их труд стоил дешевле, а кроме того, чтобы немного смягчить представление о школе, снизить вероятность использования телесных наказаний и вообще сделать школьное обучение более заманчивым в глазах непрактичных родителей{111}. Однако сначала учителя-женщины считались ассистентами, а директором был всегда мужчина. До сих пор у нас, особенно в начальной школе, учителя – женщины, а завучи и директора – мужчины. И до сих пор завучи отвечают за то, чтобы учителя соблюдали учебный план, а ученики слушались учителей. Школа стала своего рода полигамной версией семьи начала XX века, где мужчина занимал главенствующее положение, женщины непосредственно занимались детьми, а дети были в самом низу этой иерархической лестницы. Ученики, как и сейчас, должны были вовремя приходить на уроки, слушать учителей, быть внимательными, выполнять задания в срок, запоминать и потом отвечать то, что рассказывали учителя на уроках, не задавать никаких вопросов ни о содержании курса, ни о методах обучения.

Когда в середине XIX века в штате Массачусетс только-только ввели обязательное школьное образование, в школу должны были ходить только дети в возрасте от восьми до 14 лет, а учебный год длился всего 12 недель. Со временем и учебный год продлили, и количество лет добавили не только в Массачусетсе, но и в других местах. Как я уже отмечал в главе 1, первая половина XX века считается золотым веком свободных детских игр, потому что детям больше не нужно было часами работать в поле или на фабриках, а обучение в школе еще не было таким сложным, каким стало потом. В первой главе я говорил: как только учебный день и учебный год стали длиннее, домашнее задание больше, а тестирование – стандартным и обязательным для перехода из класса в класс, школа завладела жизнью детей и всей семьи.