Мать многоликих (СИ) - Чигир Виктор Владимирович

Толкая в спину, он сводит Улу с тропы и ведёт куда-то через бурелом. Ула пытается вырваться, но Йоварс держит крепко. Оба тяжело дышат.

У л а. Куда ты меня ведёшь?

Й о в а р с. Подальше.

У л а. Что? Зачем? А ребята?

Й о в а р с. Нам с ними не по пути.

У л а. Не по пути?! А Онис, а Хира как же?

Й о в а р с. (Скрипнув зубами.) Их не спасти. Не видела, что ли, того колдуна? Мы с одним-единственным встретились! С раненым! И тут же потеряли двоих! А с Матерью их – как грибов, наверно!.. Не-ет, зряшная затея!

У л а. Трус несчастный! Пусти немедленно!

Й о в а р с. (Убеждающе.) Это не трусость, ласточка моя. Это – рассудительность. Головой надо думать. Головой, а не сердцем!

У л а. (Орёт.) Пусти! Иначе, клянусь Четверыми, убью в первую же ночь!

Й о в а р с. (Издевательски.) Ой-ёй-ёй, горяча-то как! Плюнь – зашипит!.. Интересно, а перед Лирисом, до того как обжиматься стала, тоже норов выказывала?

У л а. (Обессиленно – сама себе.) Мерзавец! Вот же подлый мерзавец!

Йоварс вдруг останавливается, выпускает руку Улы и разворачивает девушку лицом к себе.

Й о в а р с. Не мерзавец, ласточка моя, а оскорбленный мужчина! Ты ведь моя!

У л а. (Презрительно.) Что ты несёшь?

Й о в а р с. (Убежденно, почти безумно.) Моя! С детства одну тебя и видел! Сколько скул своротил, лишь бы никто к тебе не цеплялся! Ни к кому больше душа не лежала – одна ты перед глазами и днём и ночью!

У л а. И за это нужно было убивать Лириса?

Й о в а р с. (Ожесточенно.) Не только Лириса – всех перебью! Лишь бы с тобою быть!

У л а. Никогда этого будет!

Й о в а р с. Ой, не загадывай наперёд, ласточка! Ты ведь у меня влюбчивая-перелюбчивая. Вот поймёшь, как я по тебе сохну…

У л а. Да плевать я на это хотела!

Й о в а р с. (Увещевающе.) Ну-ну! Девушке на такое никогда не плевать. Девушка и живёт-то ради этого. Ей разок такое услышать – и жизнь, считай, прожита не зря. А ты вон – второй раз за день, небось, слышишь. (Принимается щупать Улу, где не надо.) Ну, расскажи, как у вас начиналось. (Не обращая внимания на сопротивление Улы, задирает ей юбку.) Вот так, да? Я видел, но не всё.

У л а. Прекрати!

Й о в а р с. (Возбужденно шепчет.) А ему ты такого не говорила.

У л а. Прекрати! Убью!

Возбужденно дыша ртом, Йоварс валит Улу на землю и принимается лихорадочно целовать девушку в лицо. Ула вертит головой – поцелуи сыплются куда угодно, только не в губы. Одна рука Йоварса тем временем воюет со шнурком на штанах. Оголенные ноги Улы широко раздвинуты, горячо дышащий насильник по-хозяйски разместился меж ними. Вот он стянул штаны до половины.

У л а. (Отчаянно, сквозь слезы.) Не-е-ет!

Вдруг похотливо перекошенное лицо Йоварса делается удивленным; в следующую секунду его отбрасывает вверх и в сторону. Ула не сразу понимает, что это Лирис: очнулся и поспешил на помощь.

Лирис бросается сверху на грудь валяющегося Йоварса и принимается бить его камнем по голове. Камень – тот самый, который был у Йоварса. Сначала Йоварс закрывается руками, затем, пропустив пару ударов, руки его обмякают, и вот уже ничего не защищает голову. Ула слышит, как трескается череп этого мерзавца. Тогда она встает на четвереньки, и её вырывает.

Лирис, шатаясь, поднимается и подходит к ней. Правая сторона лица у него залита кровью, сочащейся из раны в голове; левая – забрызгана, но уже кровью Йоварса.

Л и р и с. (Осторожно трогает Улу за плечо.) Всё хорошо?

У л а. (Вытирая подбородок.) Да. Спасибо. Если бы не ты, он… он…

На этом она не выдерживает – плачет. Лирис садится рядом с ней на колени и обнимает. Ула вздрагивает от рыданий в его надежных потных объятьях.

Л и р и с. Ну-ну, всё позади. Никто тебя больше не тронет.

Ула плачет, уткнувшись носом Лирису в плечо, и повторяет с жалобной благодарностью.

У л а. Если бы не ты… Если бы не ты…

Сцена вторая

Ула, подставив Лирису плечо, идёт по лесной тропе. Лирис очень плох, если б не поддержка Улы, на ногах ему не удержаться. Голова его перевязана, справа повязка набухла от крови. Ула вдруг замечает на обочине торбу и топор.

У л а. (Смотря на находку.) Гляди! Йоварс, наверное, оставил.

Л и р и с. (Равнодушным голосом.) Неважно. Всё равно не унесём.

У л а. Там может быть еда.

Ула останавливается и аккуратно приваливает Лириса к стволу дерева.

У л а. Я мигом.

Она бежит к торбе и, сев на корточки, принимается ее потрошить. Находит завернутое в тряпицу вяленое мясо, три яблока и флягу. Все, кроме фляги, перекладывает себе в торбу. Потом возвращается к Лирису и, отвинтив крышку, подносит горлышко фляги к губам Лириса.

У л а. Попей.

Лирис с трудом делает пару глотков и кашляет; лицо у него перекошено от боли. Ула поддерживает его, чтоб не упал, а когда кашель обрывается, пьет из фляги сама.

У л а. Нам бы только наших догнать, а там – не пропадём.

Л и р и с. (Виновато.) Я, кажется, не дойду.

У л а. (Мягко.) Ты это брось! Ещё как дойдёшь.

Л и р и с. Нет. Видно, всё-таки убил он меня.

У л а. (Напряженно смеясь.) Так что я, с мертвецом сейчас разговариваю, да?

Лирис смотрит на нее очень серьезно. Улыбка Улы превращается в гримасу.

У л а. (Озлобленно.) И слышать не хочу! Дойдешь, и всё! Понял?

Л и р и с. (Мягко.) Ула…

У л а. (Резко.) Молчи!

Ула торопливо подставляет Лирису плечо и насилу выводит на тропу.

У л а. (Сурово.) Давай, правую ногу вперёд!

Л и р и с. (Делая первый шаг, просяще.) Ула, не стоит это того.

У л а. Давай, давай! Нам еще домиловаться надо – забыл?

Лирис, с трудом переставляя непослушные ноги, принимается хохотать – выходит как-то горько.

Пара медленно, но верно отвоевывает у тропы шаг за шагом.

Сцена третья

Ула и Лирис долго идут по лесу.

Переходят вброд небольшую реку.

Минуют сожженный дотла домик лесничего.

Подолгу отдыхают на привалах; на одном из привалов у них происходит разговор.

Л и р и с. Мы сильно отстаём. С каждым часом всё больше.

У л а. Ничего, рано или поздно догоним.

Л и р и с. Что-то мне совсем поплохело.

У л а. (Сделав вид, что не услышала.) К тому же они знают, что мы за ними идём. Значит, могут и подождать.

Л и р и с. Не будут они ждать.

У л а. Почему?

Л и р и с. Фелита.

У л а. В пекло Фелиту! Без Фелиты разберутся, что делать! Их и без того осталось – раз-два и обчёлся.

Л и р и с. (Задумчиво.) Да-а, убавилось нас, и серьёзно. Будто порчу кто навёл. Как теперь детей вызволять?

У л а. Об этом потом думать будем. Сейчас главное – догнать ребят, сохранить то, что осталось от отряда.