Несознательный 2 (СИ) - Каталкин Василий

— Сегодня по радио сообщили, что ведутся бои под какими-то Сумами, — сообщила мне Катерина, когда я поздно вечером заявился домой.

А вот и первая ласточка от Курской битвы.

— Не Сумами, а Сумы, городок такой не Украине есть, западнее Курска и Харькова находится. — Поясняю ей.

— Ах вон где его искать надо было, — радуется Катя, — а то мы там всю карту облазили, ничего подобного не нашли.

— А карту где взяли? — Удивляюсь я.

— Да была одна, из атласа выдрали. — Отмахивается она от моего вопроса. — Ты там в Москве ничего не слышал о наступлении нашей армии?

— Слышал, — отвечаю односложно.

— Ну? — Не выдерживает она. — И что говорят?

— Так то ж секрет, — делаю большие глаза, — разве можно об этом говорить своей жене, она же поделится со своими подругами, те еще с кем-нибудь и все станет известно немцам.

— А серьезно? — Она садится напротив меня и ждет ответа.

— Ну, если серьезно, — делаю вид, что задумываюсь, — то, как раз то сообщение о боях, начало большого наступления немцев, вот когда их через две недели разобьют, тогда и начнется большое наступление. Очень надеюсь, что в этом году наши Киев освободят.

— Точно?

Ого прогресс, раньше такого вопроса и быть не могло, она была уверена, что в сорок втором немцев вообще разобьют, а теперь извольте.

— Точно! — Подтверждаю я.

А вообще уверенность моя ни на чем не основана, откуда мне знать, что на этот раз разведка раскроет замыслы немцев, и армия успеет подготовить оборонительные рубежи. Вдруг на этот раз просмотрят… хотя нет, не должны, время уже показало, что история не любит больших отклонений.

Глава 4

Летнее наступление

В начале Июня меня снова пригласил к себе директор иркутского авиационного завода Левин:

— В марте выпустили Смушкевича, — сообщил он мне, — и вместе с ним почти всех кто был арестован в сорок первом году: Бергольц, Рычагова, Алексеева, Ионова…

— Ну вот, видите, мои предсказания не сбылись, — радуюсь я, — что насчет восстановления в должностях?

— Трудно сказать, — пожимает плечами директор, — это уже считается секретной информацией.

Ага, секретной, наверняка же знает обо всем, но мне ничего не скажет. А вообще хорошо получилось, надо ожидать, что с Смушкевича, да и с других тоже, все обвинения сняты. Уж не знаю, насколько эти генералы готовы впрячься в работу, но грамотных командующих в ВВС явно не хватает.

— Задание получили из НКАП, готовиться к выпуску бомбардировщика Пе-10, - сообщает мне Израиль Соломонович, — ты был в Москве, ничего по этому поводу не слышал?

— Слышал, — киваю в ответ, — мы под них двигатели еще в прошлом году делали, видимо они прошли госприемку. Так-то понятно, что истребителей наделали уже столько, что больше и не надо, а бомбардировщики сегодня в дефиците. Вот только даже не знаю, наверное, сильно вас придется огорчить, новые самолеты будут несколько отличаться от прежних, двигатели у них турбовинтовые.

— Понятно, — морщится Левин, — ну а что по ходу войны можешь сказать, сильно нам удалось ее изменить ее ход?

— Вы знаете, — усмехаюсь я, — не могу сказать, с чем это связано, но изменения довольно значительные, возможно даже удастся закончить эту войну раньше.

— Получается, что не зря ночей не спали? — Улыбается директор. — А ты говорил — нельзя вмешиваться.

— Я и сейчас так говорю, напрямую в ход истории вмешиваться нельзя, отдача будет такая, что можно и не пережить.

— Кстати, — вскидывается Левин, — а план на выпуск тренажеров для летчиков снова увеличили на сорок процентов, к концу года должны довести их выпуск до двухсот штук в месяц. Очень востребованы они оказались, пришлось для них отдельный цех городить. Да еще на их основе Калинин пару танковых тренажеров сделал, еще зимой испытания прошли, план на них тоже спущен, придется опять производство расширять.

— Это хорошо, — хмыкнул я, — но лучше передать их производство на какое-нибудь другое предприятие, а то иркутский авиастроительный уже в какого-то монстра превращается. Все начинает производить, от пластмасс до самолетов.

— А как иначе? — Снова улыбается директор. — По пластмассам пробовали уже передать технологию, даже пару химических реакторов сосватали. Так нет, все равно толку мало, то одно не идет, то другое… пока освоят производство, мы весь план провалим. Нет, не нужно нам такого, а место для наращивания мощностей пока еще есть, вот с квалификацией кадров проблема.

Да, с кадрами действительно проблема, она и на моторном заводе и на авиастроительном. Причем потребность в квалифицированных рабочих растет вовсе не там, где собирается конечное изделие, квалификация нужна в цехах, которые составляют основу производства. Тут важен крепкий производственный фундамент, основа, с чего, собственно говоря, и начинается все производство. Да, авиазавод обеспечил себя учебным заведением, но пока эта школа повышения квалификации еще только начинает свой славный путь, да и, честно сказать, объемы подготовки кадров у нее явно недостаточные, требуется готовить на порядок больше рабочих. Конечно, придет такое время, когда учебный цех справится с возложенным на него заданием и обеспечит более или менее квалифицированными кадрами производство, но когда это еще будет, а «ложка дорога к обеду».

Но это авиазавод, он для себя кадры уже готовит, а вот на авиамоторном заводе кадровый голод вообще жуткий, готовы взять любого, кто хоть раз молотком по металлу стучал. Директор местные ГУЛаги требованиями завалил, но там сложно все, лагерному начальству самому такие работники нужны. И все же кое-кого на завод направляли, вот только не знаю, радоваться таким кадрам или огорчаться, ибо это бы были пленные румыны. Так-то присылали не абы кого, а технически грамотных специалистов, однако языковый барьер сводил все их знания на нет, к тому же секретность, будь она не ладна, «узкие» места с их помощью не разошьёшь.

— Тут вот какое дело, — начал Левин переходить к сути дела ради которого хотел встретился со мной, — твоя установка синтеза бензина из угля последнее время часто на ремонт вставать стала, износ у нее большой. Как бы нам новую поставить.

— Так вы еще на старой работаете? — Удивился я. — Вот уж не ожидал, ректификационные колонны-то могут долго служить, а реакторы каждые три месяца менять надо.

— Так и меняли, — пожал плечами директор, — и ремонтировали как могли, но сколько можно, все равно сколько веревочке не виться…. Нужно делать новую установку.

— Так, а я-то зачем вам понадобился? Чертежи есть, кадры, которые все монтировали в прошлый раз, тоже никуда не делись…

И тут начинаю понимать, что не просто так ко мне обратились, видимо стало не хватать мощности старой установки, нужно новую более мощную городить. К тому же битум, который производили попутно, оказался очень востребован на авиазаводе, по крайней мере, территорию там активно асфальтировали, вот и решили заводчане так сказать расширить его производство. Конечно же, можно решить проблему и силами своего инженерного состава, но зачем, когда под рукой находится конструктор, который все это проектировал с самого начала?

— И на какую производительность рассчитываете? — Спрашиваю я.

— Хорошо бы тонн на двадцать в день, — отвечает Левин.

Однако. Хотя, почему бы и нет, насколько я знаю, все попутные углеводороды уже давно в дело идут.

— Ладно, переделаю чертежи, — соглашаюсь не просто так, с грязью на территории моторостроительного завода замотались, хоть гравием дороги между цехами периодически засыпаем, — но половина асфальта будет направляться на наши нужды.

— Договорились, — кивает директор.

Вот теперь и думай, не продешевил ли я? Вон он как легко согласился.

— Да… — бьет он себя по лбу, — совершенно забыл, уголь нам теперь только из под Тайшета присылают, бурый. Из Черемхово и Тулуна железная дорога себе забирает.

Упс, так вот почему установку требуется перепроектировать, надо еще характеристики угля смотреть, какая зольность и сколько всякой летучей дряни в угле, вполне возможно, что режимы газификации придется сдвигать.