Опасная любовь - Бренда Джойс

Девушка промолчала. Весь вечер мысли об Эмилиане неотступно преследовали ее. Было в этом мужчине что-то вызывающее и одновременно соблазнительное, но что именно, она не могла уразуметь.

– Возможно, тебе потребуется некоторое время, чтобы понять, что сердце твое пленено. У меня нет сомнений, что такой день настанет. Ты слишком красивая и интересная девушка, чтобы избегать любви. Когда ты попросишь моего благословения, я с радостью дам его тебе вне зависимости от того, кто станет твоим избранником.

Девушка улыбнулась:

– Надеюсь, ты не намерен торопиться, подобно Диане. Я не могу остепениться, папа, и традиционный брак мне неинтересен. Моя сестра выйдет замуж прежде меня.

– Я не позволю тебе согласиться на меньшее, чем ты заслуживаешь. – Клифф чмокнул дочь в щеку. – Я никогда не стану торопить тебя. А теперь, боюсь, мне придется оставить тебя любоваться звездами в одиночестве. Доброй ночи.

Ариэлла наблюдала за тем, как поспешно ее отец поднимается по лестнице, ведущей на второй этаж. В теле ее росло непонятное напряжение. Серые глаза Эмилиана, казалось, навсегда завладели ее мыслями. За всю свою двадцатичетырехлетнюю жизнь она никогда прежде не была столь заинтригована мужчиной. Ариэлла не знала, что именно означает это странное притяжение, но воспоминание о кратком знакомстве с Эмилианом преследовало ее весь вечер.

Мы цыгане.

Стоя в одиночестве в темном зале погрузившегося в сон дома, девушка снова и снова возвращалась мыслями к этому мужчине. Он горд и недружелюбен, но она никак не могла понять, почему он держится столь враждебно или почему невзлюбил их с отцом с первой минуты знакомства. Как бы то ни было, он счел ее привлекательной. Она была слишком женщиной, чтобы не понять взгляда, которым он ее наградил. С тех пор как ей минуло шестнадцать лет, джентльмены взирали на нее с восхищением, но ни один из них не затрагивал потаенных струн ее души – до настоящего момента.

Сердце Ариэллы неистово стучало в груди.

У девушки не было ни малейших причин находиться в зале, но она все же шагнула к окну и прижалась лицом к холодному стеклу. Ей показалось, что до нее доносятся звуки музыки.

Ариэлла сказала себе, что в этом нет ничего удивительного, ведь во всем мире цыгане славятся своими мелодичными напевами.

Восторг и любопытство завладели ее существом. Она поспешно пересекла зал и гостиную, направляясь к двустворчатой входной двери. Распахнув ее, она отчетливо услышала звуки незнакомой экзотичной музыки.

Девушка замерла на месте. Ей уже доводилось слышать похожие мелодии на Ближнем Востоке, но в той музыке не было столь ярко выраженной страсти и радости. Кажется, до ее слуха долетел чей-то смех?

Ариэлла осознала, что стоит на крыльце у перил и смотрит вниз, на подножие холма. Ночь, освещенная восковым ликом луны и миллионами сияющих звезд, была ясной, и девушка отчетливо различала отблески цыганских костров и призрачные тени, отбрасываемые их кибитками. У нее не оставалось сомнений, что цыгане затеяли какое-то празднество.

Ей захотелось спуститься по склону холма, но она уверяла себя, что не осмелится на такой неподобающий молодой девушке ее круга шаг. Это было чистым безрассудством – бродить в одиночестве по окрестностям после наступления темноты. Ариэлла не боялась скомпрометировать себя таким образом, но подобное поведение могло подвергнуть ее опасности.

Но ведь никто ничего не узнает. Если она не станет высовываться, цыгане ее не заметят, а члены ее семьи уже разошлись по своим комнатам. Если она проявит осторожность и станет избегать встреч, то все пройдет благополучно.

Ариэлла трепетала от предвкушения. Когда еще ей представится такая возможность? Она с детства не видела цыган и, возможно, никогда не пересечется с ними снова. Так как же можно проигнорировать их музыку и празднество после того, как в изобилии слышала истории о кочевом народе, ночи напролет предающемся танцам и любви?

К тому же у них такой харизматичный предводитель!

Дыхание Ариэллы стало прерывистым, пульс участился. Она отдавала себе отчет в том, что находит этого цыгана очень привлекательным и таинственным. Ее мучило любопытство. Эмилиан показался ей образованным человеком, умеющим грамотно говорить. Он, несомненно, привык отдавать приказы и не считался со словами ее отца. Что же он за человек такой? И откуда пришел?

Утром цыгане снова тронутся в путь.

И он исчезнет вместе с ними.

Ариэлла приняла решение. Подобрав полы длинных юбок, она смело шагнула с террасы на лужайку. Мгновение спустя она уже бежала по тропинке, испытывая радостное возбуждение. Теперь ее ухо различало не только гитарные аккорды, но и скрипку, а также цимбалы в аккомпанементе с хлопками для создания нужного настроения.

Наконец она увидела перед собой кибитки, освещенные пламенем костра, горящего в центре площадки. Слуха девушки достигли смех и обрывки разговоров, а пройдя еще немного вперед, она заметила танцующих цыган. Украшения их мелодично позвякивали в такт движениям.

Она присела за кибиткой, пытаясь восстановить дыхание. Музыка из приятной превратилась в свирепо-требовательную, и Ариэлле стало казаться, что звуки бьются внутри ее, вызывая спазмы в желудке. Темп нарастал, и вместе с ним все быстрее билось ее сердце. Перед ее мысленным взором вновь возникли серые глаза цыгана.

Низко пригнувшись к земле, Ариэлла прошмыгнула под кибиткой, чтобы лучше видеть происходящее, и замерла в изумлении.

Эмилиан танцевал один в центре площадки, прищелкивая пальцами высоко поднятых к небу рук. Его белая рубашка была расстегнута до талии, выставляя на всеобщее обозрение торс, освещаемый отблесками костра. Ткань его узких бриджей плотно охватывала бедра, придавая каждому движению невероятную соблазнительность и чувственность. Медленно, но верно он продвигался к тому месту, где стояла Ариэлла. Во рту у нее пересохло.

Глаза Эмилиана были закрыты, и длинные ресницы отбрасывали на скулы тени. На лице его застыло выражение полнейшего неприкрытого восторга. Лоб покрывали капельки пота. Когда он вращался, Ариэлле стал виден его пупок. Она непроизвольно потянула лиф платья, внезапно ощутив прилив жара. Откровенная рубашка Эмилиана и его узкие замшевые бриджи являли ее взору все подробности анатомического строения его тела.

Девушка с трудом сглотнула. Она не могла отвести от него взгляда, но ей было все равно. Она сознавала, что мысли, бродящие в ее голове, совершенно непристойны. Она думала о его мужественности, кричащей сексуальности и плохо сдерживаемой силе. Эмилиан танцевал в одиночку, и в этом было что-то чрезвычайно соблазнительное, словно позднее он выберет себе возлюбленную на ночь.