Черная молния - Джон Соул

– Полагаю, что с сегодняшнего утра. Первый приступ начался на пятом этаже, а потом чем выше я поднимался, тем хуже мне становилось.

Она укоризненно покачала головой.

– Почему же ты не остановился? Почему продолжал подниматься? Ну да ладно. Бог с ним, с этим зданием. Скажи лучше, как ты себя чувствуешь?

Гленн сделал попытку пожать плечами, а потом слабо улыбнулся, когда из этого ничего не вышло.

– Как будто меня переехал автобус, причем самый большой, один из тех, что появились совсем недавно... – он попытался найти нужное слово, но его затуманенное лекарствами сознание наотрез отказалось ему помочь. – Как же они называются?

– Сдвоенные.

Гленн молча кивнул и закрыл глаза. Энн открыла было рот, собираясь что-то сказать, но в это время на пороге появилась сестра и так выразительно посмотрела на нее, что она поняла – пора уходить.

– Спи, дорогой, – тихо шепнула она мужу и поцеловала его в губы. – Спи и поправляйся. Я приду к тебе через некоторое время.

Энн тихонько вышла из палаты и обратилась к сестре:

– Где я могу найти его лечащего врача?

Та посмотрела на часы и задумалась.

– Через полчаса у него должен начаться обход, но я сейчас позвоню ему и все выясню.

После краткого разговора с доктором сестра мило улыбнулась:

– Доктор Фарбер спустится сюда минут через пять. Подождите, пожалуйста, в комнате отдыха.

Увидев мать, Кевин и Хэдер перестали препираться и бросились к ней.

– Что сказал папа? Ты видела его?

– Он сказал, что если ты не будешь слушаться меня хотя бы сейчас, когда он в больнице, то он выпорет тебя, когда выпишется.

Кевин огорченно закатил глаза и повернулся к сестре.

– Он, должно быть, сейчас спит.

– Ну что ж, – вздохнула Энн, – ты не должен винить свою мать за то, что она пытается образумить тебя.

Вспомнив глаза Гленна в первую секунду их встречи, она расплакалась, ничуть не стесняясь своей слабости.

– Он сказал, что чувствует себя так, словно побывал под колесами огромного автобуса. Он также сказал... – Энн запнулась и плюхнулась на диван. – Сказал, что все будет хорошо и через несколько дней...

– Миссис Джефферс? – прервал ее чей-то голос. Энн резко повернулась к двери и увидела на пороге мужчину в белом халате и со стетоскопом на груди. У него были темные волосы, глубокие голубые глаза и вид абсолютно уверенного в себе человека, хотя ему никто не дал бы больше двадцати пяти лет.

– Мне тридцать семь, – без лишних предисловий сказал он и протянул ей руку. – И я действительно доктор, а не практикант. Я даже стетоскоп ношу с собой только для того, чтобы меня не принимали за санитара. Горди Фарбер, – представился он.

– Энн Джефферс, – машинально произнесла она. – А это мои...

– Да, я уже познакомился с ними, – прервал ее на полуслове Фарбер. – Почему бы нам не присесть? Я вкратце опишу вам состояние вашего мужа. Может быть, вы хотите побеседовать в моем кабинете?

Энн покачала головой, и в ту же минуту на нее обрушился нескончаемый поток медицинских терминов. Увидев, что его собеседница даже глаза закрыла под таким натиском, Фарбер посмотрел на Кевина и лукаво подмигнул ему: – Хочешь популярно объяснить своей маме, что случилось с твоим отцом?

– Инфаркт миокарда, – мгновенно отреагировал тот. – Так обычно специалисты называют сердечный приступ.

– Совершенно верно, – громко объявил Фарбер, полез в карман и извлек оттуда пятидолларовую банкноту. – И поскольку ты очень смышленый парень, забирай свою сестру и быстренько веди ее в кафе.

Когда дети скрылись в лифте, доктор снова повернулся к Энн:

– У вашего мужа такой сердечный приступ, который мы в медицинском институте называли "улыбкой трупа". К счастью, он оказался довольно крепким мужиком. Дело даже не в его возрасте. Просто он силен физически, находился в великолепной форме и попал в руки великолепных спецов "Скорой помощи", что, пожалуй, самое главное.

Только сейчас Энн со всей ясностью поняла, что ее муж был намного ближе к краю пропасти, чем она думала вначале.

– Он очень плох?

– Хуже не бывает, – откровенно признался Фарбер, усвоивший еще с институтской скамьи, что лучше сказать правду, чем водить за нос и без того убитых горем родственников больного. – Откровенно говоря, его с трудом вытащили с того света. Практически он умер на руках у врачей "Скорой помощи", но им все-таки удалось вернуть его обратно.

Энн чуть было не задохнулась от неожиданности.

– Умер? – эхом повторила она. – Вы хотите сказать?..

Вопрос повис в воздухе, чего никогда не бывало с ней раньше. Как журналистка она всегда находила в себе силы уверенно вести любую беседу.

– В чем это выразилось? – с тревогой спросила она, надеясь, что Фарбер скажет ей всю правду, ничего не утаивая.

– У него остановилось сердце и прекратилось дыхание, – без всяких колебаний ответил тот. – Мы, конечно, вернули его к жизни, но он был в мире ином уже обеими ногами.

Ее вновь охватил ужас, преследовавший ее весь этот день. Ведь Гленн так и не смог вспомнить слово "сдвоенный".

– Боже мой, – с трудом выдохнула она. – Он... Его мозг...

Она так и не смогла сформулировать свой вопрос.

– Нет, сейчас все нормально, – утешил ее Горди Фарбер. – Его состояние стабильно, и через пару дней мы сможем точно сказать, что его ждет. Если не будет никаких непредвиденных осложнений, то он очень быстро поправится.

– А если произойдет что-то... непредвиденное?

Горди Фарбер распрямил пальцы и посмотрел на них.

– Если это произойдет, то мы сделаем все возможное, чтобы спасти его. Но в данный момент есть все основания надеяться на его выздоровление, и пусть вас не пугает его вид. Если бы вы видели его несколько часов назад... – Фарбер встал и протянул ей небольшую брошюру, которую перед тем вынул из кармана своего белого халата. – Знаете, что я вам скажу? Прочитайте, пожалуйста, вот это и подумайте над содержанием. А я тем временем проверю всех своих пациентов. После окончания обхода я вернусь к вам и постараюсь ответить на все ваши вопросы.

Энн бросила взгляд на обложку и увидела два слова: "Сердечный приступ". Выразив свое согласие кивком головы, она откинулась на спинку дивана и долго смотрела на брошюру отсутствующим взглядом. Сердечный приступ. Всего лишь два дня назад... Да что там два дня, еще сегодня утром Гленн был совершенно здоровым человеком, сильным и... живым.

А после обеда едва не умер.

Она вспомнила его безжизненное тело, многочисленные провода и мониторы... А что если он не поправится? Если возникнут, как выразился доктор Фарбер, непредвиденные осложнения?

Нет, конечно, это окажутся не какие-то "осложнения", а второй инфаркт, который неизбежно закончится смертью.