Один на льдине - Владимир Шитов

Металлическая дверь с "кормушкой", о которой уже был разговор. Время от времени в нее стучит "попкарь" - коридорный надзиратель. Он стучит по разным поводам. У "попкаря" целая связка ключей от камерных и коридорных дверей. Ключи около двадцати пяти сантиметров длиной и в диаметре миллиметров шесть. Этой байдой коридорные очень любят больно бить зеков по загривкам. Он, "попкарь", обязан два раза в сутки водить арестантов на "оправку" в общий сортир. Это шесть утра и семь вечера и это "на коридоре". Коридор же обнесен металлической сеткой - наподобие того, которым выводят на арену хищных зверей в цирке. Если у тебя нелады с желудочно-кишечным трактом, и ты никак не вписываешься в этот сортирный режим, то сокамерники будут пинками гнать тебя из камеры, ты станешь стучать в эту пуленепробиваемую дверь, а "попкарь" будет лишь весело смеяться, а то и огреет по чем ни попадя.

Ну, допустим, с пищеварением у тебя все в порядке, но как быть с публичными естественными отправлениями?! Приводят тебя в сортир на два очка. Двое сидят - двое стоят, смотрят. Человеку мнительному такое невмоготу и я, бывало, стоял по десять минут безрезультатно, а потом уходил с тем же в камеру... Этих ощущений не пересказать...

3

А "на коридоре" - вечное движение. По нему постоянно кого-то куда-то ведут: тюрьма большая. Иногда подследственного ведут к начальнику из одного корпуса в другой по всем внутренним ее переходам. Ведут его без вывода во двор: еще, чего доброго, перескочишь через забор! И так как коридор один, а зека много и они не должны меж собой общаться ни на вербальном, ни на визуальном уровнях, то идущий впереди конвоир связкой ключей стучит по двери той камеры, к которой ты еще только должен подойти. Это значит в ней находится человек, и вы не должны даже мельком встретиться. Руки за спиной. Лицом к стене - и не приведи тебя Бог каким-то образом проявить признаки любопытства, повернуть голову влево вправо. На - ключами по загривку. Ты стоишь лицом к стене и в это время тот конвоир, кто стучал в двери чужой камеры, выводит из нее зека и слышишь лишь шаги за спиной да изредка покашливание. Кашляют почти все от карцерных чахотки, бронхита, легких простуд.

И твой конвоир, когда вы следуете дальше, постукивает в двери камер на тот случай, если там кого-то готовят к выводу "на коридор".

Эти стуки-перестуки беспрерывны по всей тюрьме. Стучат сутками. Ты и без того не можешь глаз сомкнуть оттого, что в камере постоянно горит зарешеченная лампочка. Она над входной дверью, под потолком. И хорошо, если она "свечей" на сорок, а не "сотка". А если ты сидишь не два-три месяца под следствием, а три-четыре года? А если через три-четыре года выясняется, что человек этот не виновен? Никто ни за что не отвечает. Как говорил Чехов: или ты украл, или у тебя украли. А пройди-ка эту пытку! А удали-ка попробуй эту пиявку из своего серого вещества!

4

Стучат и в прямом и в переносном смыслах постоянно. Может быть, принесли кому-то какую-то официальную бумагу или ответ на жалобы о неправомерных действиях следственных органов, которые заключенные неустанно пишут "наверх" Если камера на двоих или четверых - еще куда ни шло. А в "большегрузных" общих камерах, где мне, конечно, приходилось бывать, примерно, в одиннадцать утра буднего дня раздается стук, и все знают: "Левитан" пришел.

"Левитаном" в тюремном обиходе называется человек, который делает всякие сообщения и объявления. И в камере веселое оживление. Их, эти известия, потом обсуждают все, как в каком-нибудь современном пресс-клубе. Но на тюрьме вместо "пресс-клубов" - "пресс-хаты". И подъем в шесть утра, так по крайней мере было в 1965 году, когда "попкарь" молотит ключами в металлическую дверь, а сам смотрит в "волчок": на кого бы отвязаться. На каждого из вас у него есть карточка, как у футбольного судьи. В эту карточку он заносит нарекания. Вот он стучит, и ты должен быстро вскочить с нар, заправить постель. Потом тебе находят работу.

Мне, например, в ту камеру, где я обитал, бросали кусок какой-то мастики или воска, щетку для натирания полов. "Может быть, - подумает читатель, - в камерах следственных тюрем паркетные полы?" Разумеется, нет. Я так и не понял: что это за стройматериал, но по виду - нечто напоминающее пробковое дерево. Но каждый день я был должен натирать эти полы до блеска. Подчеркиваю - до блеска. Иначе попадешь на карандаш "попкаря". И для начала лишишься права на получение передач или на "отоварку" в тюремном ларьке, где за два захода в месяц ты можешь потратить десять рублей. На маргарин, на печенье. Скудно. Но в то время и в магазинах страны ничего не было.

5

За неповиновение, за протест, за отказ от работы - загремишь в карцер, потом ШИЗО на пятнадцать суток. Можно дважды и даже трижды по пятнадцать суток подряд окунуть тебя в ШИЗО. А далее - иди, мил-человек, в ПКТ. Это помещение камерного типа. Раньше, до шестьдесят первого года, это называлось БУРом - бараком усиленного режима. БУР - звучит звер-р-рски. ПКТ - не-е-ежно. А суть изменилась? Ни-ни. Фонетической нежностью хрущевская демократия и кончилась. ПКТ - та же крытая тюрьма, где камеры по типу камер смертников.

Я бывал в них. И расскажу о том, что это за флагманы исправительной системы, подробней.

Бросают в ПКТ человека. Так решила лагерная администрация, а санкцию подписывает вызванный прокурор. Мне кажется, что такие постановления у них заранее заготовлены, только проставляй число и фамилию заключенного. Вдумайтесь: какой может быть прокурор? Ты уже осужден. И никакой прокурор не вправе без суда избирать тебе новые меру пресечения и меру наказания. Тебя ведут в какие-то бетонные клетки. Но извините! Я сижу за мелкую бытовую взятку! И если я бунтую, то значит это вы, господа, меня довели до состояния бунта! Однако все эти мои здравые рассуждения хороши для мира, где правит не дышло квазизакона, а впитанная каждым человеком с молоком матери общественная мораль. Это потом уже ты понимаешь иезуитский смысл их афоризма: чем хуже, тем лучше. Потом, когда посидишь или почитаешь Макиавелли.

Итак, ПКТ - это могила три на три метра. Бетонные полы, бетонные "шубированные" стены. Посреди камеры - монолитом вбетонированный в пол столик. Рядом - металлическая скамейка, укрепленная таким же макаром. Металлические же нары, которые в шесть часов утра убираются, как в купе поезда, к стенке. Ты не можешь ни лечь, ни сесть. Но есть радио. Тебе, с присущим господам начальникам цинизмом, дают читать газеты, приносят маленькие шахматы, домино - наслаждайся игрой мысли. А чтоб совсем не скучал - поимей работу.

Подыскивают работу, а потом или приносят ее в камеру, если ты отказываешься выходить, или ведут тебя в рабочую комнату, если ты не противишься. В моем первом лагере в рабочей комнате стояли тиски. В тисках - стальные оправки. Я вот хорошо помню стальную гайку типа М-20, где метчиком первый-второй номер ты вручную нарезаешь резьбу. Тебе и вороток дается - на. А то, что такие гайки нарезаются на специальных станках забудь. Норму выработаешь - покормят тебя. Нет - уж не обессудь. А там несчетное количество этих гаек.

Так в ПКТ, гния заживо, погибали, авторитетные воры, которым воровской закон запрещал работать. От пищи они отказывались сами. Представьте, что в ПКТ могут бросить на шесть месяцев. Если через шесть месяцев ты и выйдешь оттуда, то со следами трупного разложения: без волос, без зубов, без желудка, без легких, с больными почками и т.д., и т.п.

Потому, находясь в помещении камерного типа, каждый желает оттуда "свалить". Закосить практически невозможно. Врачи-"лепилы" относятся к тебе, как к сволочи, отданной на заклание. Ты здесь, чтоб помереть. Но нет таких крепостей, которые не взял бы советский заключенный, мечтая уйти на "больничку".

Он заглатывает пару вышеупомянутых шахматных комплектов, не разбирая где черные, а где белые. Что происходит с желудком и пищеводом - легко себе представить. Или заглатывает пару-тройку комплектов домино. Или соберет в камере все алюминиевые ложки, из которых можно сделать самолет, и все равно уходит в хирургию. Рассказывают, что один несчастный человек-аллигатор заглотил две партии больших шахмат. Он победил и, может быть, ценою жизни. И скорее всего, после резекции желудка, две трети которого он теряет, человек получил инвалидность и его снова возвращают в ПКТ ,но два - три месяца он был на больничке в другом лагере и это ему хорошо.

Все это - тюрьмы в тюрьме. Внутренние тюрьмы. Тюрьмы внутри огромной матрешки. Как их ни назови - что для зека изменится? Назови ты наши власти хоть самыми раздемократическими в мире - их бесчеловечная суть от этого не изменится. Назови ты уборную клозетом - разве из нее перестанет нести тем, чем несло до переименования? Все это лексические манипуляции. Итак, что же такое эти карцера, эти штрафные камеры, стоящие в ряд в подвалах и полуподвалах тюрем и лагерей?

6

Мизерные конурки. Температура в зимнее время примерно плюс десять-двенадцать градусов. Конурки, как бусы на нити, нанизываются на чугунные трубы, из которых сварены своеобразные регистры. Бетонный пол, бетонные "под шубой" стены. Однако эта "шуба" не обогреет штрафника. Она здесь для того, чтобы ты не прислонялся к стенам, не писал на них ничего, чтобы этот хладоемкий, мертвый бетон не только физически, но и психологически ломал тебя. Я исхитрялся привязываться своей легкой одеждой к этим трубам и так обогреваться, коротая ночь. Обвяжу ноги рукавами. Рубахой - грудь. В таком положении спал на весу.