Счастье среднего возраста - Светлана Алюшина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А между прочим, он тоже мечтает выспаться, и давно!
В данный момент желание неисполнимое, из разряда несбыточной мечты, потому как возникла необходимость срочно решать насущную проблему.
Он усмехнулся:
— Александра, нам придется сматываться. Прямо сейчас.
— Как? Почему? — переполошилась Сашка.
Он кивнул на окно, Сашка проследила за его взглядом и увидела паркующуюся за джипом, на котором они приехали, машину. Ту, что стояла возле ее дома.
— Ваши поклонники нас обнаружили, — пояснил Иван. — Это было несложно, далеко мы не уехали, номер они запомнили. Покрутились по округе для порядка и натолкнулись.
— Твою мать! — ругнулась Сашка.
— Ничего себе! — порадовался Иван Федорович и «пожурил» цитаткой из фильма: — «А с виду интеллигентная женщина!»
— Не умничайте! — огрызнулась Санька, приходя в бойцовское состояние.
— Прелестно-о! — порадовался он и, кардинально сменив тон, приказал: — Все! Ходу!
И, зацепив Сашку железной хваткой за руку, сорвался с места, увлекая ее за собой.
И в тот момент, когда он дернул ее со стула, она абсолютно точно, с ясностью прозрачной небесной синевы, поняла: что-то надо ему от нее! И оказался он там, на дороге, не просто так, и ввязался в эту историю не потешить свое рыцарское благородство, не порисоваться перед самим собой и, уж тем более, не в расчете на какой-то возможный благодарный секс, замешанный на адреналине и все том же мужском самолюбовании! Нет!
Нет, был у него какой-то свой интерес ко всей этой завертевшейся карусели и к ней, Александре Романовой.
Она осознала это мгновенно, как будто водки стакан махнула, приняв со всей ее горечью просветление в уме.
И сразу все изменилось внутри нее, и вопросов стало больше, чем было до сих пор, и на него она посмотрела совсем по-другому, и разглядела иного, не такого, которого видела до сих пор.
«Ладно, — решила Санька. — В данный момент надо сбежать от более реальной угрозы! Хотя, может, он и есть самая реальная угроза? Но с этим я потом разберусь!»
Она не будет сейчас даже предполагать, для каких целей и интересов она ему понадобилась! Повинуясь тянущей за собой сильной руке — через зал, лавируя между столиков, он на ходу отдал деньги официанту, что-то его спросил и потащил дальше — через кухню, к черному ходу и на улицу. Саша бежала за ним и пыталась расставить все по порядку в голове, как могла.
«Первое, надо где-то отсидеться! Второе, постараться понять, что к чему и какие шаги предпринять! Третье… А что у меня третье? А, потом! Давай, Александра, осуществи пункт первый, добавив к нему хоть немного сна!»
Ей бы только передохнуть немного, и она начнет соображать, а с тобой, Гуров Иван Федорович…
Посмотрим.
Что ж ты за гриб такой, который, как известно, не растение и не животное?
И что бы это значило?
Каким образом самая простецкая, банальная операция вдруг вышла из-под контроля? Он ругал себя — который уже раз! — не надо было нанимать этих полудурков!
Кретины! Захотелось им еще и машину прихватить! О господи!
Без этой Романовой весь его план, который он так долго, тщательно — годами! — строил, летит к черту!
Он налил себе еще порцию виски и выпил одним большим глотком, не почувствовав вкуса. Размахнувшись, со всей силы запустил пустой бокал в стену, уступив клокочущей внутри ярости.
— Идиоты!
Это же так просто, как детская игра в песочнице — на пустой темной проселочной дороге двум здоровым козлам с пистолетом выволочь женщину из машины, затолкать в джип и привезти куда приказано!
Мелкая, вонючая жадность испортила всю разработанную схему!!!
Он с силой рванул на себя дверцу бара, от рывка затрещали надежные медные петли, выхватил чистый бокал, раздраженным движением крутанув крышку с бутылки так, что она улетела куда-то, проскакав по паркету, и налил до половины виски.
А те, которых он послал к дому?
Он ненавидел до звенящей ярости этих гоблинов с их тупой самоуверенностью, причислением себя к хозяевам жизни, основанной на причастности к криминалу и наличию оружия в кармане.
Быдло, тупое, мелкое! Смердящие своей узколобостью, жадными грязными руками тянущиеся ко всему, что можно украсть, урвать, отнять!
Он дал четкие указания, выверив план посекундно, до мелочей! Забыл только отвести в своем просчитанном плане зазор на тупость, неумение выполнять приказы и непомерную жадность быдла. И лень!
Сказано было тем не сидеть в машине у подъезда, рассредоточиться — один возле квартиры, другой у подъезда.
Его даже подташнивало, и он знал, что не от виски, а от брезгливости.
Надо взять себя в руки!
В ярости невозможно думать, а думать надо… Четко, быстро, от этого зависит все — и прекрасная красота задуманного и практически осуществленного детища, и деньги, настоящие, те, что можно назвать деньгами с почтением, с большой буквы, и его жизнь.
Теперь и его жизнь!
Он много лет шел к этому — годами, годами! — кропотливо, шаг за шагом, шел к своей цели. Выстроил и спланировал все красиво, талантливо и любовался построенной схемой, своими достижениями!
И на последнем, решающем этапе такие неприятности, и только потому, что он нанял это говно!
Но он не мог обратиться к другим, более компетентным и профессиональным людям, с которыми привык работать, — не мог! У этих своя этика, и цеховые договоренности, даже у одиночек, высокого уровня. Его бы сдали сразу, и не за деньги, а именно в силу того самого профессионализма. Пришлось прибегнуть к отморозкам дешевым.
Без этой Романовой он попадет так!.. Те люди, которых он задействовал и долго обрабатывал и кому дал гарантии — они ни ждать, ни шутить, ни слушать его не будут — прихлопнут, как букашку надоедливую, никто и не заметит!
Романову он найдет! У нее работа, детище всей жизни, и мать. Она не исчезнет, объявится! Куда ей деваться!
Надо ждать, расставить везде, где она может появиться, по человечку, и ждать!
Он умеет. Ничего, ничего — он подождет!
Отморозкам урок преподнесен. Он выстрелил одному из них в живот и получил небывалое удовольствие, близкое к экстазу, наблюдая, как тот дергается и корчится в агонии, попутно объясняя остальным, как надо выполнять его приказы! Натуралистическим примером!
И посмеялся от души их попыткам дернуться, доведя до их крошечных мозгов, что их пахан предложил ему перестрелять их всех за нерадивость и неисполнение приказов и обещал других прислать.
Хотите жить?
Он получил удовольствие.
Давай, Сашенька Романова. Объявись! Где ты там прячешься, глупенькая?
