Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ] - Владимир Царицын

  - Ничего не понимаю! Ещё вчера нам было так хорошо, и если бы не Аркашка и эта Наташка-наркоманка и её папаша ненормальный... Кстати, ты не в курсе, Миша отогнал мою АУДИ на стоянку?..

  - Вчера? - нехорошо усмехнулась Мадлен.

  - Да, вчера. А... - Илье показалось, что он понял причину такого приема, - ты, наверное, вчера вечером ждала меня... моих объяснений. Ты поэтому злишься?.. Но, Мадлен, ты же понимаешь, я сам не свой был. Ямщиков этот, его гориллы...

  - Хватит, Репин! Хватит нести околесицу! Мои менеджеры все как один каждый день без опозданий приходят на работу. Получают задания и летят его исполнять. Если у кого-то из них возникает какая-то проблема и её надо срочно решать, они пишут заявления на отпуск за свой счёт. Кажется, я никому ещё не отказала...

  - А причём здесь заявление?.. Нет, я ничего не понимаю, Мадлен. У меня нет проблем, зачем мне писать какие-то заявления? Если я опоздал, накажи меня, рублём накажи! Да и опоздал-то я... - Илья взглянул на висевшие на стене часы, - на час всего. Да какой час, мы с тобой уже минут пятнадцать непонятно о чём говорим!

  - Непонятно о чём?! - Репин вдруг увидел слёзы, блеснувшие в глазах любовницы. - На час, говоришь, опоздал! Ну, ты и сволочь, Репин! - Мадлен перестала себя контролировать, строгая директриса превратилась в разъяренную женщину. - А о том, где ты два месяца шлялся, рассказать не хочешь?! Кобелина несчастный!

  - Какие два месяца?..

  - Календарные!

  - Ничего не понимаю, - недоуменно произнес Илья, - ты о каких двух месяцах говоришь?.. И с чего это вдруг - кобелина?..

  - Надоело старуху трахать? Молоденькую завёл? - у Мадлен уже вовсю текли по щекам слезы. - Так бы и сказал! Я ведь знала, что рано или поздно это произойдёт, но ты совесть-то имей честно признаться!

  - Да нет у меня никого, кроме тебя, с чего ты взяла? Я же постоянно у тебя на виду! У меня корпоративы эти грёбаные - через день, а то и каждый день! Да я тебе почти каждый час звоню.

  - Исключая два последних месяца, - всхлипнула Мадлен.

  - Да какие, чёрт возьми, два месяца! - Илья грохнул по столу кулаком.

  В приоткрытую дверь тут же просунулась голова Светланы, было совершенно понятно, что она стояла за дверью и подслушивала. Мадлен махнула на секретаршу рукой, та моментально исчезла.

  - Какие, чёрт возьми, два месяца? - шепотом повторил Илья и вдруг замер: неосознанная тревога всплыла где-то в области затылка (он даже поёжился), стала расти и выпихивать из головы другие мысли. Илья схватил со стола директорский ежедневник и, раскрыв его в том месте, где он сгибался, прочел: "Назначенные дела на понедельник, 15.08...". Пятнадцатое августа?!.. Какие именно дела назначила директриса фирмы "Виват" на пятнадцатое августа сего года, в данную минуту его интересовало меньше всего. Он выронил ежедневник и тупо посмотрел на Мадлен.

  - Мадлен...

  - Ты чего себе позволяешь, Репин! - возмутилась заплаканная женщина. - Так беспардонно хватать со стола мои вещи! Я сейчас скажу Светлане, чтобы она сюда Костю позвала. Он тебе... - она осеклась, заметив на лице любовника странное выражение.

  - Мадлен, дорогая, скажи честно: какой сегодня день?

  - С утра был понедельник.

  Илья лихорадочно пытался сообразить, понять свои ощущения, собрать в голове ускользающие мысли. Понедельник? Этого не может быть! Ведь должна же быть среда...

  - А число?

  - Затрахался вконец, кобель? Кто эта сука, которая до такой степени закрутила тебе мозги, что ты счёт дням потерял? Я её знаю? Небось, какая-то торгашка, из этой... корпорации "Успех"?.. - Мадлен никак не могла отделаться от самой логичной, как ей казалось, версии двухмесячного отсутствия Ильи, бросалась вопросами зло, сварливо, с истерическими бабьими нотками. Остановиться - было выше ее сил, ревность не давала.

  - Погоди, Мадлен, успокойся, - у Ильи стало проясняться в голове. - Говорю же, нет у меня никого кроме тебя. Можешь не верить, плевать! Просто скажи мне, какое сегодня число.

  - Пятнадцатое августа две тысячи ... года.

  - Значит, это был не сон!.. Или всё-таки сон?.. Одно из двух: либо я проспал два месяца, либо...

  - Либо что?

  - Либо сплю сейчас.

  - Так проснись, чёрт тебя подери!!

  Илья сильно зажмурился, а когда открыл глаза, то помертвел от ужаса.

  Стены кабинета оползали, как расплавленный пластилин, потолок провис и вот-вот должен был рухнуть, пол стал проваливаться. Все вокруг сделалось зыбким, завертелось и заходило ходуном.

  - Мадлен! - крикнул Илья и не услышал собственного голоса.

  Мадлен нигде не было. Успела выбежать?..

  Стол разломился пополам и полетел вниз. "Доисторическое" кресло-мастодонт, превратившись в бесформенную чёрную кучу, густым киселём потекло следом за столом.

  Илью затянуло в воронку; он падал, и рядом с ним летели какие-то предметы. Какие, невозможно было определить из-за их стремительно меняющихся очертаний. Сполохи чередующегося красного и синего цвета сводили с ума своей яркостью. Рухнувший мир падал в тартарары. И Илья вместе с ним.

  "Возможно, именно так выглядит смерть" - такой была его последняя мысль.

  - Слава богу, ожил!

  Над Ильей нависало лицо, кажущееся серым в сумеречном свете ещё не взошедшего солнца. Но Илья узнал Андрея, хотя черты его лица были будто бы размыты утренним туманом. Из-за плеча Иванова выглядывала белая взлохмаченная голова, которая не могла принадлежать кому-либо иному, кроме человека, исполняющего роль "бомжа" и назвавшегося редким именем Иннокентий.

  Ну, конечно, Кеша... Илья вспомнил всё и сразу. Ему захотелось взвыть от разочарования и бессилия.

  То, что с ним произошло только что, оказалось всего лишь сном. Офис, сослуживцы, Мадлен, её обида... Милая, хорошая Мадлен. Может, я тебя люблю?.. Всё можно уладить, всё вернуть, почти всё можно объяснить. В конце концов, можно начать заново! Но... это всего лишь сон. А реальность - вот она, очень хреновая реальность! Лес, река, горы на горизонте, два попутчика артиста, участники идиотского шоу, и он сам - дурак дураком, кролик подопытный!

  А холодно-то как...

  - Чего надо? - еле шевеля замёрзшими губами, грубо спросил Илья. Ему было противно глядеть на Андрея, изображающего радость. Увидев в руке майора Кешино зеркальце, и вспомнив первую, услышанную им реплику, Илья не сдержался: - Опять ваши дурацкие приколы! Хватит уже! Надоело! Всё, ваш замысел раскрыт, господа артисты. Факир был пьян, как говорится, фокус не удался.

  - Какие приколы, ты о чём, придурок? Не веришь, что валялся тут как дохлая крыса? Спроси у Кеши.

  - Да пошли вы оба! - Илья с трудом поднялся: болела каждая мышца, а вместо ног, казалось, были протезы. - А за придурка и крысу можно запросто по роже схлопотать.

  - Согласен, - кивнул Андрей, - запросто можно... Ну ты это, извини. Обидчивый какой, минуту назад покойником был, а туда же... Ладно, не серчай, это я просто малость перенервничал. Вот и не сдержался...

  Илья насмешливо посмотрел Андрею в глаза, сплюнул и молча направился к речке ополоснуть лицо.

  Ходьба далась нелегко - сказывался вчерашний променад.

  "Ёлки-палки, как болит-то всё! - подумал он, сделав на негнущихся ногах первые шаги. - Ноги мои, ноги, спина моя, спина... Да, сорок километров - не баран чихал... Да ещё ночёвка на сырой земле, надо было ближе к костру ложиться. Интересно, эти артисты какую-то специальную подготовку проходят? Вроде бодрячком оба. И старик... ну, не ожидал от Кеши такой прыти. Сейчас, небось, в лес за дровами поскачет... О! - удивился Илья, увидев кучу валежника, ничуть не меньшую той, которую они с Иннокентием натаскали вчера вечером, - а дров-то оказывается полно. Уже принёс, шустрик?.."

  Илья посмотрел на костровище - над ним не поднималось не единой струйки дыма; все сучья давным-давно прогорели, а угли рассыпались, став белёсым пеплом.

  "Не подбрасывали что ли всю ночь? То-то я смотрю - кучка пепла совсем небольшая. - Илья зябко передёрнул плечами. - Блин, замёрз как Бобик! Заморозили господа артисты..."

  Плеснув в лицо пригоршню воды и шумно пополоскав горло, Илья вернулся к мнимым товарищам по несчастью. Андрей сидел, обхватив колени руками, и раскачивался - точ в точ как вчера утром в странном здании, где они проснулись. Иннокентий пытался реанимировать умерший ещё с вечера костер. Он отыскал в куче золы едва тлеющий уголек и дул на него, будучи убежденным, что из искры возгорится пламя. Руки "бомжа" были черны от золы, а щеки и нос припорошены пеплом.

  - Бог в помощь, - усмехнулся Илья.

  Андрей тряхнул головой, выходя из раздумий. Увидев, чем занимается Кеша, протянул тому зажигалку.

  - На, не майся дурью.

  - Ну, что, дневальный, - насмешливо сказал Илья Андрею, - завалил службу?

  - В смысле?

  - Ну, ты же не будил Кешу, сам дрых, - пожал плечами Илья. - Не меньшим хлюпиком, чем я оказался.