Мифы Ктулху (сборник) - Говард Лавкрафт

– Здесь четыре вида приборов, Уилмарт, – прошептал голос. – Четыре вида, и в каждом по три отделения для особых операций – в результате получается двенадцать приборов. А в этих цилиндрах находятся по четыре типа разных организмов. Три человеческих, шесть грибовидных существ, не способных перемещаться в пространстве, два прибывших с Нептуна (господи! видели бы вы, какие тела у этого племени на их родной планете!), а остальные в прошлом обитали в пещерах на самой заманчивой темной звезде за пределами галактики. В громадном подземелье под Круглым холмом собрано множество подобных цилиндров и приборов. Они хранят в этих цилиндрах сверхкосмический мозг с диапазоном разных ощущений, не похожих на наши, – мозг союзников и исследователей из иных миров. А особые машины снабжают его впечатлениями и дают возможность выражать свои чувства в зависимости от ситуации и характера восприятия слушателей. Как и многие обжитые Крылатыми места на Земле и иных планетах, Круглый холм весьма космополитичен. Конечно, они одолжили мне для эксперимента лишь самые распространенные типы.

А теперь возьмите вот эти три прибора – видите, я вам на них показываю – и поставьте их на стол. Высокий, с двумя стеклянными линзами, должен находиться в центре. Затем – коробку с пустыми цилиндрами и усилителем звука, а после – вот тот, с металлическим диском наверху. Достаньте цилиндр с надписью «В-67». Передвиньте виндзорское кресло поближе к шкафу и возьмите его в руки. Что, тяжело? Ничего, не обращайте внимания. Смотрите не перепутайте, на нем написано «В-67». Не беспокойтесь и подсоедините этот новенький сверкающий цилиндр к двум приборам для проверки – на одном из них обозначено мое имя. Поставьте «В-67» на стол рядом с приборами и проследите, чтобы выключатели на всех трех оказались на крайней левой отметке.

Теперь соедините провода на приборе с линзами с верхним клапаном цилиндра – вот так! Соедините прибор с пустыми цилиндрами с нижним левым клапаном, а аппарат – с диском с внешним клапаном. Затем передвиньте выключатель вправо до крайней отметки – сначала на приборе с линзами, потом на аппарате с диском, а после на пустых цилиндрах. Правильно. Могу сообщить, что в нем человек, такой же, как мы с вами. Ладно, хватит. Завтра сможете поупражняться с другими приборами.

До сих пор не знаю, почему я столь безропотно повиновался его сиплому шепоту и почему долго размышлял о том, нормален или безумен Экли. Ведь ход событий должен был подготовить меня ко всему, но его однообразное бормотание уж слишком смахивало на типичные причуды свихнувшихся изобретателей и ученых, и у меня тут же возникли сомнения и родилось множество вопросов. Даже его предыдущие откровения не могли меня так возбудить. Гипотезы Экли выходили за пределы всех человеческих представлений, но разве пришельцы не опередили нас в своем развитии на целые века? Неужели я спокойнее отнесся к другим историям, сочтя их менее жуткими и абсурдными, лишь потому, что там не было конкретных доказательств?

Мое сознание словно блуждало во тьме и хаосе впечатлений. Внезапно прислушавшись, я уловил скрежет и вращение всех трех приборов, соединенных с цилиндром. Вскоре эти скрежет и вращение превратились в монотонный гул. Что же с ними случилось? Кажется, до меня донесся голос? А если я не ослышался, то как мне удастся доказать, что это не радиорепродуктор, помещенный в цилиндр и находящийся под пристальным наблюдением? Я и сейчас не могу поклясться, что слышал голос и столкнулся с каким-то непонятным мне феноменом. Но ведь что-то было, и из цилиндра исходили звуки.

Не стану утомлять вас перечислением подробностей и просто скажу, что пустой цилиндр и усилитель звука вдруг заговорили. Их речь была ясна и отчетлива. Она не оставляла сомнений в том, что говорящий находится здесь и следит за нами. Голос звучал громко, механически ровно, безжизненно, как и подобает любой машине. Его интонации не менялись, и эта однообразная речь сопровождалась скрежетом и лязгом. Создавалось впечатление, что они неразрывно связаны с решительным и мертвенным тоном.

– Мистер Уилмарт, – начал он, – надеюсь, что я вас не испугал. Я такой же человек, как и вы, хотя в настоящий момент мое тело отдыхает и набирается сил под присмотром специалистов в подземелье под Круглым холмом. Это недалеко отсюда, примерно в полутора милях. А сам я здесь, с вами, – мой мозг находится в этом цилиндре, и я вижу, слышу и говорю благодаря электронным вибрациям. Через неделю я улечу в дальние межзвездные просторы, как летал уже много раз, и полагаю, что мистер Экли любезно согласится составить мне компанию. Буду рад, если вы присоединитесь к нам, поскольку знаю, кто вы и что делаете, а также ознакомился с вашими письмами мистеру Экли. Разумеется, я – один из союзников Крылатых, не однажды посещавших нашу планету. Впервые я встретился с ними в Гималаях и сумел оказать им ряд услуг. В ответ они раскрыли мне свои тайны и научили многому, о чем известно лишь считаным единицам жителей Земли.

Мне довелось побывать в тридцати семи точках Вселенной – на планетах, темных звездах и других объектах, в том числе на восьми находящихся за пределами Галактики и двух – за изгибом Космоса во времени и пространстве, понимаете ли вы, что это значит? И все путешествия не причинили мне никакого вреда. Мой мозг каждый раз отделялся от тела столь искусным образом, что я не назвал бы его хирургической операцией. Пришельцы научились расчленять организм легко и безболезненно, у них особые методы. К тому же, когда мозг изъят, тело не старится и остается прежним. Добавлю, что мозг постоянно подпитывается с помощью перемен в вибрации и флюидах. Из-за них он становится бессмертным.

Я от души надеюсь, что вы попробуете рискнуть и полетите с мистером Экли и со мной. Обитатели других планет хотят поближе познакомиться с учеными вроде вас и показать им бескрайние просторы, о которых большинство людей способно только мечтать да сочинять невежественные небылицы. На первых порах инопланетяне могут произвести на вас странное впечатление, но я знаю, что вас интересует суть, а не внешние признаки. Думаю, что мистер Нойес тоже отправится с нами, – хочу напомнить, что это человек, который привез вас сюда в своей машине. Он тесно связан с нами уже не один год, – да вы, наверное, узнали его голос. Он был записан на пластинку мистером Экли…

От гнева я чуть было не прервал его; он почувствовал мое волнение и сделал паузу на минуту-другую, а потом закончил свою речь:

– Итак, мистер Уилмарт, выбор остается за вами. А я лишь добавлю, что человек с вашей любовью к неразгаданным явлениям и фольклору не вправе упускать подобный шанс. Вам нечего опасаться. Перемещения совершенно безболезненны. Вас порадует, что на планетах все механизировано. Когда электроды разъединены, сознание погружается в сон с яркими и фантастическими видениями.

А теперь, если вы не возражаете, мы расстанемся до завтра. Спокойной ночи. Не забудьте повернуть выключатели влево и действуйте строго по порядку. Механизм с линзами можете выключить последним. Спокойной ночи, мистер Экли, позаботьтесь о нашем госте! Ну как, мистер Уилмарт, вы готовы выключить прибор?

Вот и все. Я автоматически подчинился приказу и выключил все три прибора. Голова у меня шла кругом, и я почти ничего не соображал, когда до меня вновь донесся глухой шепот Экли. Он сказал, что я могу оставить приборы на столе. Экли не стал обсуждать со мной услышанный монолог, да я бы и не понял ни одного его слова из-за навалившейся на меня безмерной усталости. Он предложил мне взять со стола лампу и отнести к себе наверх. Ему хотелось отдохнуть в темноте. Разумеется, он нуждался в отдыхе – длинные беседы днем и вечером утомили бы даже здорового человека. Еще не оправившись от потрясения, я пожелал хозяину спокойной ночи и поднялся к себе с лампой в руке, хотя привез отличный карманный фонарь.

Я был счастлив, что покинул первый этаж с его едким запахом и слабой, но ощутимой вибрацией, однако гнетущий страх по-прежнему не отпускал меня. Я подумал о ферме Экли и непостижимых силах, с которыми только что столкнулся, и ощутил нависшую надо мной космическую угрозу. Дикая, пустынная местность, темный, таинственный лесистый склон, вплотную подступивший к дому, отпечатки когтей на дорожке, сиплый шепот во тьме, дьявольские цилиндры; и приборы, и, наконец, предстоящие мне странная операция и не менее странные путешествия, или, точнее, приглашения к ним, – все эти свежие впечатления обрушились на меня с удесятеренной силой, парализовав волю и чуть не доведя до обморока.

Я был потрясен, узнав, что мой спутник Нойес участвовал в шабаше, записанном на фонографе. Недаром еще в дороге я уловил в его голосе что-то смутно знакомое и на редкость отталкивающее. Я испытал второе потрясение, когда попытался проанализировать поведение моего хозяина и понять, как я к нему теперь отношусь. Раньше, читая его письма, я невольно симпатизировал Экли, однако при встрече проникся к нему непреодолимым отвращением. Казалось бы, его болезнь должна была пробудить во мне сострадание, но, увидев его, я ощутил непонятную брезгливость. Он был неподвижен, похож на труп, да еще его мерзкий нечеловеческий шепот! Несмотря на застывшие, чуть ли не окаменевшие губы, в нем угадывались внутренняя убежденность и сила, необычные для больных астмой с их хриплым, прерывистым дыханием. Я быстро освоился и слышал каждое слово, даже находясь в противоположном конце комнаты. Мне почудилось, что он стремится навязать мне свою волю, но я так и не понял, чем это могло быть вызвано. В его хриплом голосе проскальзывало нечто очень знакомое, как и в голосе Нойеса, наводившем на меня ужас. Но где я его прежде слышал и когда это было, я не мог вспомнить.