Шесть к одному – против - Линдон Стейси

На следующее утро Гидеон встал поздно и, неспешно позавтракав, занялся сложенной на столе в студии корреспонденцией. Предыдущий подход к ней, случившийся несколько дней назад, закончился тем, что он рассортировал письма по степени срочности: те, что ждали ответа более месяца, лежали сверху, те, что пришли за последнюю неделю, внизу. Все вместе они сложились в высоченную стопку, опасно балансировавшую на краю стола и грозившую обрушиться на пол.

С тяжелым вздохом и остатками второй за утро чашки кофе Гидеон сел к столу, снял верхний конверт и вытряхнул содержимое. Это был счет из телефонной компании. Ничего странного, да только он мог бы поклясться, что положил его ближе к середине стопки. Уверенность подкрепляла и дата: до истечения срока платежа оставалось еще три дня, что никак не давало оснований занести письмо в разряд срочных.

Удивившись собственной рассеянности, Гидеон взял второе письмо и обнаружил еще один счет, но уже более свежий и со сделанной им самим карандашной надписью «Срочно». Следующие два счета и три письма лежали чистой стороной вниз, что было совершенно неправильно — он всегда клал их адресом вверх.

Он откинулся на спинку стула, отпил кофе и задумчиво огляделся. Все было в порядке, все на своих местах, но… У дальней стены стоял мольберт с портретом Жаворонка, лошади Пиппы. Картина должна была стать подарком ко дню рождения. Сейчас, в свете дня, Гидеон заметил смазанное пятнышко на носу лошади, как будто кто-то, проходя мимо, по неосторожности задел холст рукавом. Ни Зебеди, ни Эльза сделать это не могли — слишком высоко, да они и не допускались в студию.

Может быть, Ева? Но что ей делать в студии без него?

Он проверил все ящики письменного стола.

Наверно если бы Гидеон не искал целенаправленно следы вторжения, он бы ничего бы и не заметил, потому что внешне все выглядело, как всегда. Письменный стол и был по сути его офисом, но офисом без компьютера или ноутбука. Что же касается мобильного телефона, то последний обитал по большей части у него в кармане. В ящиках хранились такие скучные вещи, как писчая бумага, карандаши и ручки, скрепки, учетная книга с копировальными листами и скотч. Не отличавшийся большой аккуратностью, Гидеон не стал бы утверждать, что в ящики заглядывал посторонний, но все же привычный беспорядок выглядел на этот раз менее привычным.

Он вздрогнул от телефонного звонка и торопливо схватил трубку.

— Это Гидеон Блейк или врач? — сухо осведомилась Ева.

Лишь теперь, слишком поздно, Гидеон вспомнил, что обещал ей позвонить.

— Извини, забыл. Но ночь пережил.

— Я так и поняла.

— Вообще-то я встал не так давно, а не позвонил по той простой причине, что голова совсем не болит.

— Конечно. А я тут извожусь от беспокойства, переживаю и уже не знаю, что делать и куда звонить, тебе или сразу в больницу…

— Да, виноват. Но теперь-то ты уже позвонила… Послушай… Ты случайно не заходила в студию, когда была здесь в последний раз?

— Э… нет. Кажется, не заходила. А может, и заходила. Не помню. А что?

— Помнишь, у меня на столе лежала стопка писем? Я как раз рассортировывал их, когда ты приехала.

— Ты еще при этом ругался…

— Точно. Так вот, теперь они рассортированы.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что все свалено как попало. Я разложил их по степени важности, чтобы разобраться как-нибудь на досуге, но теперь все выглядит так, словно кто-то свалил их на пол, а потом собрал кое-как и в спешке.

— Могу сказать одно, это не я. Я бы запомнила. Может, кто-то из твоих зверей?

— Ага. Свалил, а потом положил на стол. Не думаю, что они на такое способны.

— Да, конечно. Понимаю.

— И еще одно… — Он рассказал ей, как нашел Эльзу в камине. — Ее что-то напугало.

— Думаешь, у тебя побывали воры?

— Не знаю. Признаков взлома я пока не заметил, но надо посмотреть повнимательнее.

— Они что-нибудь взяли? И что, по-твоему, им было нужно?

— Даже не представляю. Я еще толком и не проверял. Сейчас пройду по дому, посмотрю. Одно могу сказать точно, счет за электричество на место. А жаль!

Положив трубку, он несколько секунд смотрел в окно. Что могло заинтересовать вора? У Гидеона была неплохая музыкальная система, но не было ни телевизора, ни DVD-проигрывателя.

Фотоаппарат!

В следующее мгновение он уже вскочил и помчался в гостиную, где и — подальше от посторонних глаз, в шкафу, — держал свой дорогущий цифровой фотоаппарат с линзами на несколько сотен фунтов.

К счастью, все оказалось на месте — и аппарат, и линзы.

Но тогда что могло заинтересовать вора?

Зачем залезать в дом, если не собираешься ничего взять?

Вспомнив о последнем разговоре с Евой, Гидеон прошел по дому, чтобы проверить окна и двери и попытаться обнаружить следы проникновения. Зебеди, конечно, увязался за хозяином.

Никаких следов, однако, не обнаружилось.

Единственным сомнительным с точки зрения безопасности местом было окно в ванной, которое закрывалось неплотно, и которое мог бы открыть снаружи человек, запасшийся лестницей и соответствующим инструментом. Но как вор узнал про окно, если снизу оно выглядит вполне обычным?

Надо бы сообщить Джайлсу про окно, решил Гидеон и спустился вниз.

Ева спросила, собирается ли он вызывать полицию. Но что предъявить? Какие есть доказательства незаконного вторжения? Вряд ли их убедят такие факты, как испуганный котенок или рассортированные письма. Он и сам не был вполне уверен, что версия с взломом не возникла в результате удара по голове.

Приниматься за бумажную работу не хотелось, и Гидеон, посмотрев на часы, решил нанести визит в Грейлингс-Прайори. Тилли Дэниелс собиралась проведать Неро, и ему тоже хотелось посмотреть, как обстоят дела у «трудного ребенка».

Дела обстояли хорошо. Жеребец вел себя гораздо спокойнее, и хотя проблемы, конечно, оставались, прогресс его за прошедшие девять дней был очевиден, что вселяло оптимизм и предвещало хорошее будущее.

Гидеон вывел Неро из конюшни, забрался в седло и выехал со двора на тренировочное поле. Прежде жеребец неохотно покидал двор и даже мог заартачиться у выхода, но в этот раз — хотя Гидеон и ощутил некоторую нерешительность, когда конь проходил под каменной аркой — ни Тилли, ни Пиппа, отправившиеся за ними пешком, ничего не заметили. Оказавшись на воле, Неро показал себя с самой лучшей стороны, прекрасно выполнив все команды и не допустив ни единой ошибки. Гидеон провел его по начальной программе выездки, включая разминку, и закончил двумя прыжками через невысокие барьеры, установленные Пиппой по диагонали прямоугольного манежа.

Если даже Неро не проявит себя на беговом круге, решил он, то вполне может выступать в конкуре. Гидеон уже собирался заканчивать, когда вмешалась Пиппа.

— Не останавливайся. Я поставлю парочку препятствий.

Он послушно повел лошадь по кругу, не позволяя ей расслабиться, и, только услышав оклик Пиппы и сделав поворот, увидел, как высоко она поставила шест.

Гидеон не был жокеем и не даже не считал себя профессиональным наездником. Конечно, работа бихевиориста предполагает, что ему приходится время от времени садиться в седло, чтобы удостовериться, что лошадь освоила базовые навыки, знает и выполняет основные команды, умеет вести себя в потоке движения и успешно преодолевает трудности, встречающиеся в повседневных ситуациях. Никогда еще ему не предлагали взять столь высокое препятствие. И зачем только Пиппа установила перекладину на такую высоту?

Впрочем, задумываться он не стал, потому что в перечне проблем Неро прыжки через препятствие не значились. Конь уже увидел барьер и шел к нему, набирая ход. Гидеон успел лишь сместить вес тела вперед и сдвинуть руки выше по шее. В следующий момент они уже приземлились по другую сторону шеста, а через два шага повторили прыжок. Гидеон провел лошадь по кругу и лишь потом повернул к воротам, возле которых ждали Пиппа, Тилли и присоединившийся к ним Джайлс. Все трое улыбались.

— Ух! — выдохнул Гидеон, натягивая поводья. — А что, не замахнуться ли нам на Гранд Нэшнл! Неро просто молодец. Прошел без сбоев.

— Не только он, — заметила Тилли. — Вы и сами неплохо выглядели!

— Именно об этом я ему все время и говорю! — вставила Пиппа. — Но он мне не верит. Ни одного урока не взял.

— Хотите прокатиться? — спросил Гидеон, чувствуя, что пора сменить тему, и обращаясь к Тилли. Пиппа уже не в первый раз пыталась убедить его в том, что ему вполне по силам самому участвовать в соревнованиях. Гидеона же эта перспектива совершенно не интересовала.

— Я бы с удовольствием, но… думаете, он меня примет?

— Конечно. Только держите его полегче — плотный контакт может спровоцировать панику.

— То-то будет разговоров в Эйнтри! — рассмеялась Тилли, надевая защитный шлем.