Капризная фортуна - Юрий Иванович

Про робота Виктор почти забыл, будучи уверенным, что противная железяка канула на глубину и там успокоилась навсегда.

Каково же было его удивление, когда, добравшись до лужи, он заметил плавающие на поверхности четыре ярко-желтых понтона из гибкого, сверхпрочного пластика. Оказалось, что проходческий агрегат экипирован наивысшей защитой от внешних факторов! Использовав надувные понтоны, он всплыл! Такой крендель и в магме не утонет. Вроде бы… Хотя сравнение с магмой оказалось чрезмерным: на той стороне лужи исследователю встретилась на первой сотне метров порванная гусеница. При такой поломке вообще стоило поражаться, как устройство смогло двигаться дальше, в сторону своей базы. Видимо, помогало себе с одной стороны манипуляторами, словно костылями. Но это не значило, что следовало расслабляться и списывать угрозу со счетов окончательно. Поэтому скорость пришлось сбавить до благоразумной, а меч положить в более удобное место.

Агрегат геологической разведки стоял на одной гусенице, уткнувшись бурами в первую дверь, свесив обессиленно все манипуляторы. Словно смертельно усталый путник, дошедший до родного дома и отдавший богу душу. Могло и так быть. Удар о кромку каменной грани, невидимой из-за вспененной воды, оказался настолько силен, что гусеница лопнула, корпус дал трещину, в батареи стала просачиваться влага. До базы "недоломок" все-таки добрался, а вот тут его уже замкнуло окончательно. На свет фары он не реагировал, на гул дрезины — тоже. Как показалось вначале — и на шаги человека бездушная железяка даже не дернулась.

Но меч Виктор прихватил, возложил его на плечи и стал осматривать дальние стены резко расширяющегося тоннеля более внимательно. Вскоре луч фонарика и в самом деле высветил интересное место, до которого можно было взобраться по нескольким валунам и опорным выступам породы. Туда человек и устремился, стараясь и меч держать на подхвате, и светить перед собой, и краем глаза посматривать на замершего в недвижной печали робота.

Перестраховка себя оправдала. Крот резко дернулся, вмиг развернулся на одной гусенице, приподнял телеобъективы и бешено замельтешил алмазными дисками. Стало понятно, что, находясь возле двери, он просто терпеливо улавливал отголоски доносящейся сквозь породу энергии и подзаряжал собственные батареи. А теперь вот был готов к отчаянной атаке. Да только человек совершенно не испугался. Еще и рассмеялся, замерев на валуне метровой высоты. Потом стал издеваться вслух, словно вел диалог с живым существом:

— Ой как страшно! Сейчас загнусь от смеха! Ну а дальше что, болванка ты чугунная? Так и будешь на месте колодец под собой копать?

И в следующий момент подавился собственным смехом. Робот манипуляторами приподнял свой корпус израненными катками вверх и, как лихой гонщик на авторалли, ринулся вперед на единственной гусенице. Зрелище было достойно записи в историю сообразительности искусственного разума, но Виктору стало не до сравнений. Он еле успел забросить свое тело в лежачее положение на уступ выше, как по тому валуну, где он только что стоял, стегнули манипуляторы, а буры вгрызлись в камень с душераздирающим визгом. При этом мелкая крошка так и брызнула во все стороны, пытаясь лишить зрения, а то и слуха противным рикошетом.

Как робот умудрялся стоять и дальше на одной гусенице, стало понятно после короткого выглядывания: он цепко держался за валун своими металлическими лапами. Буры он время от времени вытаскивал из углублений и переставлял чуть в сторону, отчего веера каменной крошки опять разлетались в стороны. Причем делал это с завидной регулярностью.

Вот на этом сообразительный человек робота и подловил. Подгадал момент, когда гравий перестал лететь, выбрал хороший упор на полке, размахнулся залихватски двуручником и острием двинул по прозрачной, покрытой металлизированным стеклом небольшой окружности. С первого же удара стекло помутнело и пошло трещинами. С третьего — перестало прикрывать основной тумблер-переключатель. Ну а потом пришлось

потратить еще целых пять минут, чтобы деликатно коснуться кончиком тяжеленного меча именно нужной точки. Пот уже залил глаза, и мышцы спины заныли от перенапряжения, когда задуманное действие удалось: робот-крот, предназначенный для работы в самых экстремальных геологических условиях, замер в одно мгновение.

— У-уф! — простонал Виктор, разминая уставшие от неудобного положения члены. — А был бы ты человеком, ни за какую смазку не дал бы мне копаться в твоей голове.

После чего уже почти безбоязненно спустился вниз, потыкал мечом обвисшие манипуляторы и только после этого стал подсвечивать фонарем и разбираться с управлением аппарата.

Ничего сложного в этом не оказалось. Мало того, если бы человек знал голосовой пароль, состоящий из названия двух цифр, робот бы сразу остановился и не атаковал все, что двигается в пределах его телеобъективов. По сути, просчитав всего до сотни, легко пароль отгадать, но легче было аннулировать старый и ввести новый, чем заниматься экспериментами под рев сервомоторов и визг буровых вертушек. Конечно, могло быть и такое чудо, как общность пароля, и для отключения боевых роботов за второй дверью, но те никак не могли подчиняться голосовым командам. Только специальными пультами управления их можно было отключить. А раз пока эти пульты не найдены, то и голосом судьбу испытывать не стоит: а вдруг, как во второй раз, дверь расклинить так быстро не удастся? И весь залп достанется…

М- да! Лучше уж не думать, кому именно!

Разобравшись с управлением, введя новый пароль, Виктор опять-таки решил перестраховаться. И включил механического крота, стоя на валуне. Тот деловито мигнул диодом готовности, покрутил своими обзорными линзами и услужливо уставился на человека.

— Ну ладно, слушай первый приказ! Немедленно отыскать важную часть транспортной системы! Называется гусеница. Находится в тоннеле. Доставить сюда. Время не ограничено. При передвижении ничего не ломать и ни с кем не сталкиваться. Конец приказа.

— Приказ принят.

Звучащий без капли эмоций голос еще произносил последнее слово, а гусеница уже начала свое движение, разворачивая корпус. Затем манипуляторы поставили робота на бок, и уже в таком положении, на скорости пешехода, агрегат отправился выполнять задание. Возле стального мотоцикла он прошел впритирку, царапая стену, но не касаясь своего бездушного, в смысле высокотехнологичной электроники, собрата.

Глядя ему вслед, инопланетянин восхищался подобному равновесию, жалел одновременно: а что, если и вторая гусеница лопнет при такой двойной нагрузке? Тогда уж точно агрегат починить не удастся. Но решил пока не отвлекаться, там видно будет, и уже спокойно и вдумчиво принялся обследовать стены первой пещеры.

Ни единого намека на выход на поверхность. В большой пещере за первой дверью тоже ничего не оказалось, зато послышался гул возвращающегося робота. Гусеницу он приволок, зажав ее манипулятором, но вот те же манипуляторы никак не были приспособлены для такого сложного и объемного ремонта, как установка гусеницы на место. Немного подумав над перспективой использования такого помощника в создавшихся условиях, Менгарец вскрыл отсек с ремкомплектом и в течение часа пыхтел и потел, восстанавливая разорванную гусеницу и вколачивая не слишком внушительным молотком два новых металлических пальца на свои места.

А когда крот пробежался пробных несколько метров и на его панели загорелись обозначения полной готовности к работе, человек попытался в доступной форме сформулировать очередной приказ-задание:

— Следует пробить из этого места по кратчайшей прямой штольню на поверхность. Но ни в коей мере не пересекаясь с охранными периметрами боевых роботов. Уклон не более тридцати градусов. Форма — овал. Высота — стошестьдесят сантиметров. Ширина — крайняя база катков. Вопрос: сколько понадобится для этого времени?

Видимо, в электронной памяти проходчика хранились данные чуть ли не обо всем горном массиве, потому что ответ последовал моментально:

— Четыре часа тридцать две минуты!

На что Виктор и надеялся. Ну разве что за девять веков здесь произошли невероятные подвижки горных пород. Но и это сразу исключалось: землетрясений здесь не было в принципе за это время, иначе дворец давно бы вместе с Шулпой превратился в руины.

Так что решение напрашивалось наиболее простое: пусть себе железяка преспокойно копает, а самому пока можно смотаться во дворец и там проведать товарищей. Вдруг они чего сверхважного подслушали.

Приказ был повторен уже не в виде вопроса. Да и сформулирован с некоторыми уточнениями. Конкретнее: по факту нетронутости последних десяти сантиметров породы, перед выходом на открытый воздух. Робот-проходчик все прекрасно понял, огласил прием приказа и с лихостью помчался в левый, самый дальний угол пещеры. Видимо, оттуда и вела кратчайшая прямая линия к поверхности. Вскоре послышался визг и гул бурения, услышав который Виктор облегченно вздохнул и поспешил к мотодрезине.