Империя Александра Македонского. Крушение великой державы - Джон Грэйнджер

Филипп сначала использовал дипломатию. В Афины были направлены письма с предложениями мирных переговоров, хотя осада Олинфа еще продолжалась. Одно было передано через эвбейцев, прибывших во время подготовки третьей экспедиции Афин на помощь Олинфу.[149]Афинянин, приезжавший в Македонию по личному делу, возвратился с письмом от Филиппа, в котором тот просил мира. Это стало серьезным делом в Афинах, где предложивший переговоры человек по имени Филократ был за это казнен. Его казнь была знаком того, что переговоры теперь невозможны.[150] Мнение Афин еще не полностью сформировалось; многие афиняне считали, что есть возможности достижения мира.[151]

Попытки продолжались и в течение 347 г. до н. э. В Херсонес была направлена экспедиция, вступившая в контакт с Керсоблептом и построившая несколько фортов на Пропонтиде и в глубине суши.[152] Филиппа вновь отвлекли события в Фессалии, где Галос восстал против власти Фарсала. Филипп направил Пармениона осаждать его.[153] Власть македонского царя над Фессалией была, очевидно, далеко полной, и эта страна отнимала у него много времени. Нет никаких признаков того, что восстание Галоса было делом рук афинян, но это был прибрежный город, доступный с контролируемого афинянами моря. Тот факт, что Филипп находился в состоянии войны с Афинами, мог учитываться в расчетах жителей Галоса.

В течение 347 г. до н. э. дела союзника Филиппа Фив в войне против Фокиды шли плохо. Филипп послал небольшой отряд на помощью беотийцам. Вместе они нанесли поражение фокейцам в небольшом сражении.[154] Афины предпринимали попытки побудить других греков противостоять тому, что некоторые рассматривали как опасность со стороны Филиппа, но это в основном оканчивалось неудачей. Спарта была заинтересована, но Аркадия — нет.[155] У этих городов не было причин играть в игру афинян. При желании они могли напомнить, что Афины были союзником проклятой стороны во время Священной войны и что Филипп был единственным правителем, который нанес серьезный удар по силам фокейцев за Дельфийский храм Аполлона. В действительности основной проблемой городов Аркадии была Спарта, чьи амбиции восстановить свое прежнее положение на Пелопоннесе было угрозой всем ее соседям. Поэтому, если Спарта была союзником Афин, политика Афин автоматически становилась подозрительной.

Неудача в привлечении союзников усугублялась новостями, что решимость фокейцев убывает. Их главнокомандующий Фалек был смещен в пользу совета из трех полководцев, которые после первоначальных успехов были разбиты соединенными македонско-беотийскими войсками. Фалек вновь стал командующим. Было предложено, чтобы фокейцы передали форты у Фермопил афинским гарнизонам, но Фалек отказался. Предложение спартанского царя Архидама установить там спартанский гарнизон тоже получило отказ. Не только жители Аркадии с подозрением относились к Спарте и Афинам.[156]

Различные хитрости афинян к началу 346 г. до н. э. все окончились неудачей — союза эллинов против варварской Македонии не будет; Керсоблепт захватил форты во Фракии, но больше ничего не делал, понимая, что вновь попал в поле зрения Филиппа. Фокейцы были истощены, и настойчивость Фалека, который сам удерживал Фермопилы, показывала совершенно отчетливо недостаточное его доверие по отношению к своим дальним и очень мало активным союзникам. В марте 346 г. до н. э. афиняне на собрании проголосовали за назначение десяти послов для отправки в Македонию на переговоры о мире.[157]

Получив эти известия, Фалек был напуган. Если Афины заключат мир, он, фокейцы и его наемная армия останутся одни перед лицом беотийцев, фессалийцев и македонян Филиппа, а деньги из Дельф уже почти закончились. В Пелле афиняне застали послов из Фокиды, Фив и Спарты. Филипп держал в руках все нити, необходимые для заключения соглашения по поводу обеих войн. Переговоры заняли значительное время в немалой степени потому, что все десять афинян хотели обратиться с длинными речами к Филиппу, который затем отвечал столь же долго. Затем послы должны были ездить в Афины и обратно, чтобы согласовать условия.

Пока они делали это, Филипп отправился во Фракию сдержать Кесоблепта. Во время экспедиции он захватил построенные афинянами в прошлом году форты возле Херсонеса, которые находились под контролем Керсоблепта.[158] Когда он возвратился в Македонию, афинские послы ждали его в Пелле. Афинянам потребовался месяц, чтобы решиться принять более или менее согласованные условия мира, и они принесли подтверждающие их клятвы.[159] Но фокейцы были исключены из условий мира, как и Галос, и Керсоблепт.

Афины таким образом предали своих друзей и союзников, а Филипп в свою очередь предал своего союзника — Фивы. Их отношения основывались на связывавшей их враждебности к фокейцам, но других общих интересов не было. Филипп помог Паммену с его отрядом добраться до Азии, но это было личное дело, и, несомненно, он был рад видеть, как фиванцы уводят подальше 5000 своих воинов. Политика Фив по отношению к Фокиде была совершенно разрушительной; если бы Фивы следовали своему курсу, война закончилась бы полным уничтожением фокейцев. Это лишь заставляло фокейцев сражаться еще более отчаянно, а также давало Филиппу нужную ему возможность предложить более мягкие условия. Подписанный в 346 г. до н. э. мир между Филиппом и Афинами был первым в серии соглашений между различными группировками, которые ослабили и разрушили существующие союзы. Фивы совершенно отчетливо осознали происходящее: когда Филипп двинулся на юг, фиванцы полностью мобилизовали свою армию.[160]

Составной частью соглашения, которое афиняне называли Филократовым миром,[161] был союз между Македонией и Афинами. Филипп, видимо, надеялся, что это соглашение сгладит все остальные вопросы. Объединенная мощь самых сильных морской и сухопутной держав в Греции, несомненно, могла эффективно доминировать в Греции и решать вопросы в других местах. Это не нравилось многим в Афинах, в частности оратору Демосфену, но это было частью цены мира. Сточки зрения Афин война была проиграна, их союзник Фокида потеряна. Мир был необходим, и Филипп настаивал на союзе как на одном из условий мира.[162] Филипп мог стремиться к этому, но афиняне — нет. Пока Афины размышляли, Филипп занялся Керсоблептом и, по-видимому, достиг окончательного соглашения с Фалеком.

Когда афиняне возвращались домой после того, как Филипп ратифицировал договор, его армия двигалась через Фессалию, чтобы захватить контроль над Фокидой и Фермопилами.[163] Он должен был сделать это для своих союзников фессалийцев, беотийцев и Дельфийской Амфиктионии. Они должны были увидеть, что Фокида наказана, но по возможности так, чтобы Фалек и его армия не дошли до крайностей. Он должен был также предотвратить вмешательство Афин на стороне их союзников, не раздражая их до такой степени, чтобы они разорвали мир. Он уравновешивал все эти конфликтующие интересы, и самым существенным во всем этом было то, что он сделал это очень аккуратно, в то время как было бы слишком легко довести дело до военного конфликта.

Фалек с гарнизоном занимал Фермопилы, под его командованием было 8000 наемников. Эти люди понимали, что они могут быть разбиты македонской армией, которая была усилена фессалийским отрядом, а если они отобьются, то присоединятся беотийцы. Они понимали также, что могут подвергнуться наказанию за святотатство в Дельфах, поэтому для них были приемлемы любые позволявшие им свободно уйти условия, о которых договорился бы Фалек. То, что это оставит Фокиду беззащитной перед ее врагами, было не их делом.

По условиям соглашения воины могли свободно разойтись, забрав только то, что могли унести с собой, без оружия и лошадей. Так их могли убить как бродяг, но это были опытные воины, и, без сомнения, они быстро могли вновь вооружиться; воины приняли эти условия. Фокейцы, без сомнения, по предварительной договоренности, достигнутой при посредничестве Фалека, затем сдались Филиппу, который теперь занял Фермопилы.[164]

Филипп передал принятие решения о наказании Фокиды своему союзнику Амфиктионии, которая была пострадавшей стороной в конфликте в Дельфах. Беотийцы выступили против трех городов из их союза, которые перешли к фокейцам, и добились успеха: Охромент, Коронея и Корсея были разрушены, их население продано в рабство.[165] Амфиктиония проголосовала за изгнание фокейцев из их организации, предоставив вакантные места Филиппу. Затем она проголосовала за уничтожение всех городов Фокиды и наложение огромного штрафа.[166] Афиняне не послали представителей на встречу, но Филипп, видимо, выступал за снисходительность. Принятое наказание было очень суровым, но первоначальное предложение заключалось в том, что все мужчины Фокиды должны быть Убиты. Давление со стороны Филиппа оказалось эффективным, но в любом случае он на этом собрании мог вести себя так, как хотел.[167] Осенью он председательствовал на Пифийском празднике, первом в новую эру свободы Дельф, а затем возвратился домой. Он добился выдающегося дипломатического триумфа, завершив разорявшую всю Центральную Грецию десятилетнюю войну, и одновременно закончил еще более масштабную войну с Афинами. Афиняне были не слишком довольны судьбой Фокиды, но им пришлось смириться с этим. Они согласились на продолжение союза с Филиппом, хотя и без энтузиазма.