Музыка и ты. Выпуск 7 - Марк Александрович Зильберквит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Французский композитор Берлиоз ввел в свой оркестр античные тарелочки и колокола, австриец Рихард Штраус применил в симфонической поэме «Дон-Кихот» ветряную машину, а в «Альпийской симфонии» к ней прибавилась громовая машина. Более широко русские и западные композиторы XIX века пользуются звучанием тарелок, тамтама, большого и малого барабанов.
И все же в основном роль ударных инструментов сводилась к поддержке других групп оркестра. Их сольное звучание применялось в колористических целях в связи с тем или иным программным замыслом произведения.
Только в XX веке, «золотом» для ударных, они стали полноправными среди всех инструментов симфонического оркестра! Изменилась их трактовка, расширились звуковые и технические возможности. В современный оркестр стали вводиться народные инструменты Азии, Африки, Латинской Америки, Индии и Китая: целая коллекция барабанов и трещоток, терки, бубенчики, колокольцы. Из Китая и Кореи пришли темпельблоки — выдолбленные в форме головы чудища или рыбы деревянные брусочки. По-китайски они так и называются — му-юй, что значит рыбья голова.
Именно в начале XX века (1928) появляется один из оркестровых шедевров французской музыки — «Болеро» М. Равеля, произведение, построенное на беспрерывном звучании малого барабана — ведущего в этом сочинении.
Повышение роли ударных инструментов объясняется свойствами музыки нашего времени с ее усложненным ритмом и тембром, красочностью и динамичностью. Кроме того, исполнение на ударных и сам их внешний вид привлекают композиторов и слушателей, которые одновременно являются и зрителями, несомненной театральностью.
Роль ударных оказалась так велика, что композиторы стали сочинять музыку только для них. Одно из первых в истории музыки самостоятельных произведений для оркестра ударных инструментов создал американец Э. Варез. Его пьеса «Ионизация» была написана в 1930 году.
Почему же стало возможным музицирование только на ударных инструментах — ведь еще в конце XIX века это казалось немыслимым. Арсенал современных ударных средств может вызвать к жизни целое море разнообразных звуков, красок, способных создать самостоятельные музыкальные образы. Ударные инструменты стали отвечать музыкальной эстетике сегодняшнего дня.
В начале XX века итальянские музыканты, называвшие себя футуристами, провозгласили превосходство шумовых эффектов, порвали с мелодией и создали первые ансамбли ударных, прообразами которых были ансамбли народных инструментов. Большой популярностью пользовался затем индонезийский ансамбль «Гамелан», где главную роль играли ксилофон, гонги, металлофон. Однако в основном музыканты этого ансамбля пользовались шумовыми эффектами.
И только во второй половине XX века композиторы оценили звукокрасочные свойства ударных во всем их многообразии, и тогда появились произведения Д. Д. Шостаковича — антракт во втором действии оперы «Нос», С. С. Прокофьева — сцена «Тревога» из музыки к спектаклю «Египетские ночи».
Теперь произведения для оркестра ударных инструментов пишут многие советские и зарубежные композиторы. Их исполняет Ансамбль ударных инструментов, которым я руковожу. Мы выступаем уже десять лет, бываем в разных городах Советского Союза, и если вы заинтересуетесь — приходите нас послушать.
РОЖДЕНИЕ ШЕДЕВРА
А. КУРЦМАН
«КАРМЕН»
«В волосах у нее был большой букет жасмина, лепестки которого издают по вечерам одуряющий запах... я увидел, что она невысока ростом, молода, хорошо сложена и что у нее огромные глаза». Так описывал свою героиню французский писатель Проспер Мериме. А замечательный русский поэт Александр Блок, посвятивший вольнолюбивой краса-вице-цыганке цикл стихов, восклицал:
И кровь бросается в ланиты,
И слезы счастья душат грудь
Перед явленьем Карменситы.
Цикл стихов Блока был навеян музыкальным образом Кармен, созданным французским композитором Жоржем Бизе в его опере на сюжет Мериме.
Новеллу «Кармен» Мериме написал после посещения им Испании, и она предстала в его произведении как страна, где живут люди, поражающие страстностью, свободолюбием и необузданностью своих чувств.
Однако под влиянием композитора известные в то время либреттисты Г. Мель-як и Л. Галеви существенно изменили характер произведения Мериме. Из мрачных цыганских притонов и диких горных ущелий они вывели действие оперы на улицы и площади, заполненные народом; пронизывающее народные сцены чувство влюбленности в жизнь определило и характер творения Бизе, «„Кармен“... — писал Ромен Роллан, — вся жизнь, вся свет без теней, без недосказанности».
«У бастиона в Севилье друг мой живет Лильяс Пастья»
Преобразились в опере и характеры действующих лиц. Кармен — воровка и подстрекательница убийц, какой она была у Мериме, стала воплощением вольнолюбия и женского обаяния. Либреттисты подчеркнули цельность ее характера. Если в последней сцене новеллы Мериме на вопрос Хозе, любила ли Кармен Лукаса (второстепенный персонаж, из которого в опере вырастает образ Эскамильо), она отвечает: «Один миг, а теперь нет», то в опере Бизе Кармен восклицает: «Да, люблю и за любовь умру!»
Хозе в новелле Мериме — человек сильной воли и безумной отваги, он привык устранять препятствия, стоящие на его пути, ударом ножа. У Бизе — это человек прямой, глубоко чувствующий, но слабовольный. Крестьянский парень, выбитый из привычных условий патриархальной жизни, он тяготится тем, что ведет себя не так, как велит ему чувство долга и гибнет, не в силах перенести крушение всех своих надежд.
В опере Бизе появились и новые, по сравнению с новеллой, персонажи: избалованный успехом, уверенный в себе тореадор Эскамильо и нежная Микаэла (импульсом для создания ее образа послужила фраза Хозе о «девушке в голубой юбке со светлыми косами»). Эти действующие лица помогли композитору еще ярче оттенить характеры Кармен и Хозе, а также показать в образе Микаэлы тот идеал тихого счастья, к которому стремился Хозе.
Так в опере Бизе возникли характеры людей простых, всем хорошо знакомых, а не мифологические боги или представители высших сословий, которые обычно являлись главными героями оперных произведений. Оперная сцена XIX века не знала и такой поразительной в своей правдивости героини, как Кармен. И столь смелого вызова общепринятой буржуазной морали, по которой считался правилом брак по расчету. Презирая корысть в человеческих отношениях, композитор провозгласил, что люди могут быть связаны между собой только узами взаимной любви. Словом, и в выборе сюжета, и в его трактовке Бизе проявил себя ярким новатором.
Интерес Бизе к испанской музыке проявился еще задолго до того, как он обратился к сюжету «Кармен». Об этом свидетельствуют симфония-кантата «Васко да Гама», неоконченная опера «Сид», обработки испанских песен. Цыганские мелодии, неотъемлемая часть культуры южной Испании, встречаются в опере Бизе «Пертская красавица». Близки испанской народной музыке и некоторые
