Влюблен по чужому желанию - Анна Антонова

Видно было, что музей ей жутко нравится, будто она любовно собрала экспонаты и собственноручно его открыла.

Теперь уже я поежилась, а гид вдруг спросила:

– Есть желающие?

И еще до того, как успел выступить Цветков или еще кто-нибудь из парней, Женька вдруг вытолкнул вперед меня:

– Нина хочет попробовать!

Я так опешила, что от неожиданности даже не смогла ничего возразить – открывала рот, но не могла вымолвить ни слова.

– А почему она сама не сказала? – заподозрила неладное Ирина Владимировна.

– Стесняется, – беззастенчиво продолжал подставлять меня друг детства.

Класс заржал, а меня подхватила сотрудница музея в средневековом одеянии, до сих пор скромно стоявшая у стены и удачно сливавшаяся с фоном, взяла мою руку и начала прилаживать пальцы в некий агрегат, явно не суливший им ничего хорошего. Надежно зафиксировав пальцы, она взялась за какую-то ручку… На долю секунды мне показалось, что сейчас она приведет механизм в действие, но тетенька вдруг поманила Женьку.

Когда он приблизился, она передала ему ручку адской машинки. Женька с готовностью взялся за нее, весело взглянув мне в глаза, и вот тут мне стало по-настоящему страшно. Я, конечно, понимала – все это просто игра, но мелькнуло в его глазах нечто первобытное, то, что напугало меня по-настоящему. Мы сами, да и все вокруг отчего-то молчали, и это особенно нагнетало атмосферу.

Вокруг защелкали фотоаппараты – естественно, все кроме моего собственного! – и я с ужасом поняла: очень скоро, буквально сразу после возвращения, я буду лицезреть шедевры фотоискусства «В контакте»! Когда фотосессия закончилась, служительница наконец освободила меня и поманила за собой Женьку. Я возликовала – есть все-таки справедливость на свете! Она тем временем приладила на шею моему порядком обалдевшему другу две деревяшки, а меня жестом пригласила продеть в свободные отверстия его руки.

Я радостно помогла заковать Женьку в колодки – я даже вспомнила, как называются эти штуки, виденные мною на картинке в учебнике пресловутой истории. Вокруг снова защелкали фотики, а Цветков, который отмер первым, язвительно прокомментировал:

– Милые семейные сцены! Надо такую комнатку в каждой квартире завести. Пусть предки развлекаются! Хоть меня не будут трогать…

Вокруг все засмеялись, разряжая обстановку, а я почему-то некстати подумала: все уже воспринимают нас как пару, это не является сенсацией и никого не удивляет. Никого, кроме меня… Возможно, потому, что я считала это частью игры и не верила в серьезность происходящего между мной и Женькой.

Тетенька сняла с него колодки, и тогда все наперебой бросились примерять на себе орудия пыток, проявляя восхитительное легкомыслие. Фотоаппараты щелкали не переставая, благо здесь разрешено было снимать со вспышкой, и это меня немного успокоило: не одна я опозорюсь в Интернете!

Под занавес Цветков надел на голову красный островерхий колпак палача с прорезями для глаз и взял в руки меч, а Женька со связанными за спиной руками встал на колени и положил голову на деревянный чурбак. Народ вокруг притих: слишком реалистичной и жуткой выглядела эта сцена. У меня неожиданно защипало в глазах: Женька вдруг показался мне героем романа Дюма «Королева Марго», моим любимым Ля Молем. Я сразу прониклась к нему глубоким искренним чувством… жалости. А у девушек, как известно, от жалости до любви один шаг.

В общем, из музея пыток я выходила, по уши влюбленная в Женьку. Когда его освободили из лап палача, я едва не бросилась ему на шею, будто пылкая преданная возлюбленная, но, естественно, сдержала свой порыв, понимая, как глупо буду выглядеть в глазах одноклассников, да и в его собственных. Хотя он вроде тоже кое-что почувствовал – все время, пока мы одевались, непонятно поглядывал на меня, словно хотел что-то сказать, но не мог решиться. Или это всего лишь было продолжением моих средневековых фантазий.

Ледяной ветер, встретивший нас на выходе из замка, несколько остудил мой пыл. До автобуса мы добежали в рекордные сроки и с наслаждением заняли места в теплых креслах.

– Что это с вами? – притворно удивилась Ирина Владимировна. – Обычно палками загонять приходится, а тут все сидят, как зайчики!

– Так холодно же, – простодушно ответил Цветков, пробираясь назад на свои «места для поцелуев». – Ты чего раздеваешься? – напустился он, проходя мимо Женьки. – Команды еще не было!

Женька, как раз стягивавший куртку, замер, и тут очень кстати раздался усиленный микрофоном голос Ивы:

– А сейчас мы с вами направляемся в город Чешский Крумлов, он буквально в десяти минутах езды отсюда, так что можете не раздеваться, запариться не успеете.

– Ха-ха, – пробасил Цветков, победно глядя на моего друга детства.

– Что ты за человек такой? – устало удивился Женька. – Смотри, вдруг меня тоже на членовредительство потянет!

– Поздно! – хмыкнул тот. – Мы уже из музея пыток ушли!

– А может, еще пойдем? В этом, как его, Чешском Кумполе…

Цветков усмехнулся, дав понять, что оценил шутку:

– Кстати, а почему он чешский? Еще какой-то есть?

– Цветков, не умничай и не маячь посреди прохода, – прикрикнула на нашего записного шутника Ирина Владимировна.

Он ушел на свое заднее сиденье, а я удивилась, в очередной раз отметив несоответствие: если шута и клоуна упрекают в излишнем «умничанье», значит, он не такой уж и дурак?

Ива не обманула – мы буквально за десять минут добрались до «Чешского Кумпола» и остановились на парковке.

– Выходим! – скомандовала Ирина Владимировна.

По автобусу пронесся протяжный вздох – все успели согреться, и покидать теплый салон катастрофически не хотелось.

– Нас ждет интереснейший замок и исторический городской центр, практически не изменившийся со времен Средневековья! – соблазняла Ива.

Но даже замок не мог выманить нас обратно на мороз. Я поймала себя на мысли, что, честно говоря, сыта и ими, и средневековыми историческими центрами, но тут же одернула себя: да ты, Кузенька, с жиру бесишься! Путешествуешь по Чехии и уже, видите ли, наелась ее красотами. Вот вернешься домой, небось, жалеть будешь, что так бездарно потратила бесценные денечки!

Мысленно встряхнув себя, я поднялась и бодро потопала к выходу. Что делать, это недостаток любой туристической поездки – слишком много впечатлений на единицу времени! Зато потом можно долго вспоминать и смаковать, любовно раскладывая в голове по полочкам то, что было туда вперемешку напихано. И уж тогда-то осознать, и проникнуться…

– Ну как там у вас, продвигается любовь?

Я поморщилась – Ленка сбила мне весь высокий настрой своими приземленными вопросами. Но я быстро нашлась и ответила вопросом на вопрос:

– А как у вас?

И с удовольствием отметила, что она смутилась и пробормотала:

– А как у нас? У кого, собственно, «у нас»?

– Вот, значит, как, – возмутилась я. – Мою личную жизнь можно обсуждать вдоль и поперек, а твою – ни-ни?

– Да нет у меня пока никакой личной жизни, – вздохнула Ленка.

– Завидую! – вырвалось у меня. – Я бы тоже хотела, чтобы у меня не было! Так жить намного проще и спокойнее, а то вечно страдания, переживания…

– Это ты сейчас говоришь, – возразила она. – А не было бы у тебя Женьки, влюбилась бы в кого-нибудь другого, и начались бы те же страдания.

– Вот еще, – пробормотала я. – Ни в кого бы я не влюбилась, и вообще мне это не нужно…

К счастью, мы дошли до входа в замок, и увлекательная беседа сама собой прервалась, чему я была очень рада – мы добрались до слишком опасных моментов, раскапывание которых, как я подозревала, может надолго выбить из колеи. Лучше уж я посмотрю еще один замок и средневековую площадь!

Мы посетили и замок, и вымощенную булыжником площадь с ее обязательным элементом – чумным столбом. Полюбовались старинными домами, украшенными причудливой росписью, сфотографировались на самой узкой улице, держась руками за противоположные стены. Я и думать забыла о том, что пресытилась впечатлениями – ходила в молчаливом восхищении и впитывала в себя все, не выпуская из рук фотоаппарат и боясь что-нибудь пропустить.

– Куда тебе столько фоток одного и того же места? – прикалывался Женька. – Обои будешь клеить?

– Буду смотреть и вспоминать, – не поддалась я. – Вдруг сейчас что-то пропущу – потом рассмотрю.

– Ну-ну, – хмыкнул он, но больше возражать не стал.

После экскурсии мы пообедали в кафе – опять заказали кнедликов и вкуснейшей говядины в сливовом соусе.

– Слушай, а как по-чешски «суп»? – вдруг напряженно наморщил лоб Женька.

– Полевка, – вспомнила я.

Он усмехнулся:

– Вот я помню – что-то с мышами связанное!

Я хихикнула и внезапно осознала, как соскучилась по его искрометным шуточкам. Супа, связанного с мышами, мы в этот раз не заказывали, но и без того наелись до отвала, так что в автобусе нас сразу разморило, и практически всю обратную дорогу до Праги мы всем классом дружно проспали.