Сиреневая госпожа поместья Лундун - Ксения Винтер

Я понятия не имела, кто такая богиня Лиун и как отмечание праздника, посвящённого ей, связано с походом на реку. Кроме того, любой праздник — это целая толпа народа. Последнее, что мне сейчас нужно — оказаться в центре всеобщего внимания, не имея возможности чётко понимать местную речь и не зная всех правил поведения. Только вот могу ли я озвучить отказ? Во взгляде Ришана, направленном на меня, нет ни тени сомнения в том, что я соглашусь. Очевидно, этот праздник важен для него. Не вызову ли я подозрений, если откажусь?

— Если отец разрешит, — дипломатично ответила я, а затем, после короткой паузы, добавила: — И если чатьен Васт не будет возражать.

— Пф! — презрительно фыркнул Ришан. — Как он может тебе что-то запрещать? Васт — просто чатьен. А ты — Сиреневая госпожа поместья Лундун.

— Ришан, — Эльзир наградил сына суровым взглядом. — Следи за своими речами. Красному господину поместья Лундун не пристало отзываться в подобном тоне о ком бы то ни было. Тем более о чатьене.

— Я приношу свои извинения, отец, — смиренно склонив голову и изобразив жест-извинение, сказал Ришан.

— Нет нужды, — Эльзир несколько секунд буравил сына тяжёлым взглядом, после чего повернулся ко мне. — Я не возражаю, если ты завтра присоединишься к брату. При условии, что твоё самочувствие располагает к прогулке.

Я почувствовала облегчение. Благодаря словам бэкхрана сейчас я могу ответить брату согласием, а завтра с чистой совестью изменить своё решение, сославшись на лёгкое недомогание.

— Я с удовольствием пойду с тобой, брат, — повернувшись к Ришану, сказала я.

На лице мальчика расцвела широкая лучезарная улыбка.

— Только возьмите с собой кого-нибудь из вихо, — мягко попросила Тэят. — И охрану.

— Разумеется, мама, — Ришан внезапно стал абсолютно серьёзен — за эти два месяца, что он чуть ли не ежедневно лазил ко мне в окно, я ни разу не видела подобного выражения на его лице. — Я не стал бы подвергать Шианусю опасности.

«Какая он душка, — с умилением подумала я. — Можно сказать идеальный старший брат».

По завершении ужина Ришан вызвался проводить меня до лекарского павильона. Я не сомневалась: несмотря на искреннюю заботу обо мне, в первую очередь он сделал это ради того, чтобы позлить своим присутствием чатьена.

— Когда ты вернёшься в кэа? — спросил Ришан, когда мы неторопливо шли по узкой тропинке от мэна до лина.

— Когда чатьен Васт сочтёт меня полностью здоровой, — ответила я.

— Ты уже здорова, — в голосе Ришана послышалось недовольство.

— Не нам с тобой об этом судить, — убеждённо заявила я. — Давай не будем об этом.

— Хорошо, — покладисто согласился он. Азатем внезапно сказал: — У тебя красивая причёска сегодня.

Я не сдержала искренней улыбки.

— Благодарю.

— Но с распущенными волосами мне нравилось больше, — добавил Ришан. — И вообще, ты сегодня какая-то странная.

— Что ты имеешь в виду? — я почувствовала, как сердце тревожно сжалось в груди.

— Ты ведёшь себя странно, — объяснил Ришан. — Весь ужин сидела, словно палку проглотила, хотя раньше и минуты не могла усидеть на месте, тем более в такой позе, ела мало, молчала.

Я ощутила, как неприятный холодок спустился по спине, словно кто-то закинул мне за шиворот кусок льда.

— Я… — я не знала, что сказать. Нужно было срочно что-то придумать. Мысли хаотично метались в голове, однако как назло ни одного мало-мальски приличного оправдания придумать не получалось. В голове набатом стучала мысль: «если Ришан заметил, значит, Эльзир и Тэят тоже?» Это был полный провал.

«Без паники, — строго одёрнула я себя, усилием воли заставляя успокоиться. — Как говорится, даже если вас съели, всегда есть два выхода: штатный и аварийный».

Внезапно в голову пришла идиотская мысль на грани гениальности. Шиануся долгое время была без сознания (я так и не уточнила у чатьена, сколько именно это тело провело в постели, но, судя по его состоянию, точно не один месяц). Её болезнь явно была не из простых. Более того, никто, даже сам Васт, достоверно не знает, чем именно она болела. Следовательно, никто не сможет сказать точно, сколько занимает период восстановления и в какой форме оно проходит. Так что все странности своего поведения я вполне могу списать на плохое самочувствие и нежелание признаваться в этом. Теперь главное это правильно обыграть.

Я резко остановилась. У меня не было уверенности в том, что мне хватит актёрского таланта изобразить что-то, отдалённо напоминающее припадок, хотя это было бы просто идеальным выходом, позволяющим чатьену ограничить моё общение с посторонними ещё на пару месяцев. Так что придётся остановиться на чём-то менее эффектном. Обмороке, например.

— Сестра? — Ришан тоже остановился и с тревогой посмотрел на меня. Я же быстрым взглядом окинула дорожку у себя под ногами: падать будет больно, кроме того, существовала вероятность при неудачном приземлении разбить голову. Следовательно, навзничь нельзя. Придётся использовать брата в качестве буфера.

Покачнувшись назад, я закатила глаза, смежила веки, а затем резко начала падать вперёд.

— Сестра! — полный неподдельного ужаса крик Ришана на мгновение оглушил меня. Однако, несмотря на собственный испуг, мальчик не позволил моему носу соприкоснуться с камнями дорожки, успев подхватить меня под мышки, только вот физической силы ему не хватило, чтобы удержать меня, так что упали мы вместе. Я мысленно попросила у брата прощение и понадеялась, что он не сильно ушибся.

— Кто-нибудь, на помощь!

Истерический крик Ришана, с явным трудом выбравшегося из-под меня, должно быть, услышали все обитатели поместья. До моего слуха донесся топот нескольких пар ног и взволнованные голоса. Я старательно подавила улыбку: всё-таки хорошо быть Сиреневой госпожой. Вон как все забегали!

— Что случилось? — знакомый холодный голос, принадлежавший чатьену, вызвал у меня чувство облегчения: не придётся ломать эту комедию слишком долго. Я крепко стиснула зубы, подавляя улыбку, так и норовящую проскользнуть на лицо.

— Я не знаю! — голос Ришана заметно дрожал. — Мы просто шли, а потом она вдруг упала.

Я ощутила, как чужие пальцы осторожно обхватили запястье, а затем знакомая тёплая волна разлилась по телу.

— Не волнуйтесь, Красный господин, — спокойно проговорил чатьен, убирая руку с моего запястья. — Я позабочусь о госпоже.

Крепкие мужские руки привычно подхватили меня под спину и колени — я с трудом подавила болезненный стон, потому что крючки глубоко впились в кожу в районе лопаток, наверняка даже следы останутся, — и я почувствовала, как меня куда-то несут. Каменная дорожка сменилась деревянными ступенями. Скрипнула открывающаяся дверь.

— Чала, выйди, — строго