Заоблачная идиллия - Джо Келлоу

Шесть. Более двух лет беспрерывных тренировок она старалась не допускать его в свое сердце. В глубине души она знала, что любит его. Она утратила свою целеустремленность. Она не могла более целиком концентрироваться на своей роли женщины-астронавта. Просто женщина брала в ней верх.

Пять. В ту ночь, когда она поехала с ним в его прелестный дом севернее Хьюстона, она в полном смятении осознала, что женщина в ней начинает брать верх над стажером. Она обнаружила, что в его объятиях есть два пути взлететь над Землей. Два пути… два пути.

Четыре. Ее опыт в метеорологии, ее уверенность в себе возрастали. Она все больше утверждалась в своей решимости полететь на корабле «Венера» и осуществить на нем испытания в своей области. Она не позволит своему женскому началу взять верх. Ее быстрый, острый ум возобладал, и она была избрана.

Три. Она испытала дрожь.

Две. Все мысли улетучились. Она испытала оцепенение.

Одна. Вот момент, ради которого она жила. Она услышала рев двигателей, заметила, как задвигалась рука Джейка. Она посмотрела на панель приборов, потом на переднее стекло. Все вокруг двинулось вниз. Возникла яркая синева. В наушниках ее шлема раздавались голоса.

— Вы стартовали. Все системы работают хорошо.

Джейк тут же отозвался:

— Все в порядке.

Вокруг была синева. Стрелка, отмечающая минуты, перепрыгнула первое деление, и приборы показали, что скорость превысила три тысячи футов в секунду. Она смотрела, как Джейк довел двигатели до полной мощности.

— Джилл? — раздался у нее в наушниках голос Джеральда Медоуза. — Как ты там?

— Прием! — Ее голос звучал гораздо мощнее, чем она себе представляла. — Слышу вас хорошо!

Через две минуты полета ракета-носитель отделилась от корабля «Венера» и они могли доложить, что находятся в свободном полете. Все системы работали нормально.

Через четыре минуты она услышала сообщение, которого они ждали:

— Контроль «Венеры». Вы миновали рубеж притяжения. Перехожу на прием.

— Докладываю, — отозвался Джейк. — Сообщение принято. — Он быстро глянул на нее. — Дорогая, — сказал он, улыбаясь, — теперь мы во власти синевы.

Она улыбнулась ему в ответ и кивнула.

Неожиданно вспыхнул сигнал вспомогательной связи. Джейк нажал две кнопки и произнес с некоторым напряжением:

— Прием.

— Джейк? — Это был Гаррисон Тейлор. — Не забывай, что весь мир слушает тебя и Джилл. Постарайся называть ее «доктор Данбери» или в крайнем случае «Джилл», понятно?

— Вас понял, Гаррисон. Извините, что так сорвалось с языка.

— Переходим на основную связь.

— Вас понял.

Джейк смущенно глянул на Джилл и вернулся к своим обязанностям.

После того как корабль вырвался в открытый космос, первые семь часов, в течение которых они пять раз по эллиптической орбите облетели вокруг Земли, прошли в полной темноте. «Венера», казалось, зависла неподвижно. Джилл даже огорчалась, что ей нечего будет рассказать о своих ощущениях в начале полета. Потом темноту сменили потрясающие цвета, бирюзовый океан, многоцветье Земли, ледяные дали полюсов, клочковатые облака, порой совсем закрывавшие Землю. Ничего подобного на Земле увидеть невозможно, это действительно самые прекрасные картины, какие ей приходилось видеть в жизни.

Четырнадцать дней на корабле тянулись бесконечно и в то же время пролетели как одно мгновение. Они с Джейком были заняты почти ежеминутно, если не считать часов, отведенных на еду и сон. Тренировка на испытательном стенде подготовила ее к существованию и движениям словно под водой, и все-таки она оказалась не вполне готова к этому. День за днем согласно плану проходили различные испытания — сложнейшие, подробные испытания, которые должны расширить познания человечества в отношении условий, часто приводящих к природным катастрофам — ураганам, торнадо, землетрясениям, тайфунам.

На одиннадцатый день со станции был запущен маленький спутник, который будет более точно оценивать состояние озонового слоя и воздействие загрязнителей, создаваемых руками человека.

Однажды вечером они, как всегда, ужинали в условиях невесомости, когда ноги прикреплены к полу, чтобы помочь положению тела, способствующему пищеварению. Джилл заметила:

— Не знаю, смогу ли я когда-нибудь полностью ориентироваться в условиях земного притяжения.

— А ты хотела бы вернуться? — спросил Джейк.

— Да. Думаю, что да, — ответила Джилл без колебаний. — Конечно, я никогда не забуду всего этого. Такой опыт превосходит всякий другой опыт, но я думаю, что только пребывание здесь заставило меня осознать, как я люблю Землю… И земное притяжение, — добавила она с улыбкой.

— А это стоило того, Джилл? Трех лет интенсивных тренировок, душевных и физических пыток?

Она медленно кивнула:

— Да. Думаю, что стоило. Не уверена, что вернусь к этой работе, но я ни о чем не жалею. — Она некоторое время изучала его лицо. — А ты ведь вернешься, не так ли?

— Конечно. Это моя работа. Я принадлежу ей. Я летчик и буду летать до тех пор, пока не состарюсь и мне не перестанут доверять из-за моей дряхлости.

Она засмеялась:

— Стремиться к тому, чтобы оказаться первым дряхлым астронавтом? В этом что-то есть…

Он ухмыльнулся и отсалютовал ей, изображая старческую немощь.

— Не хочешь ли ты испробовать поцелуй в невесомости? — неожиданно спросил он. — Это будет самый безобидный поцелуй, который ты ощущала на своих великолепных губах.

У нее расширились глаза. Хотя видеосвязь с Землей в настоящий момент была отключена, она знала, что любое слово, произнесенное ими, записывается и будет потом тщательнейшим образом анализироваться.

— Ну так как? — настаивал Джейк.

Джилл решила не отвечать ему вслух. Пусть они гадают. Она улыбнулась и кивнула ему.

Он поднялся от пульта управления, высвободил ногу из петли, придерживающей ее у пола, и двинулся к ней. Когда он отпустил поручни стола, то поплыл по кабине, пока не уперся в стенку. С выражением крайней решимости на лице он двинулся в ее направлении, на этот раз придерживаясь за стены.

Она откинула голову и расхохоталась.

Через мгновение после того, как он схватил ее за плечи для устойчивости, его губы коснулись ее губ.

Его поцелуй походил на все предыдущие поцелуи — был теплым и потрясающим.

Он отвел назад голову и пристально посмотрел ей в глаза.

— Я… люблю… тебя, — произнес он одними губами. Потом приблизился и еще раз поцеловал ее.

Через три дня, когда началось возвращение на Землю, Джилл не могла понять охватившей ее меланхолии. В течение четырнадцати дней она выполняла свои обязанности. Не было провалов, не было неудач. Между ней и Джейком состоялось несколько неделовых разговоров, но времени на такие разговоры у них практически не было, настолько напряженной оказалась программа их работ. Был один поцелуй, один раз беззвучно произнесенные слова: «Я люблю тебя» — и все.