Соловьиная бухта - Эсси Саммерс

— Здесь обитают особые, добрые духи, как прелестно выразилась в одном из своих стихотворений об Акароа Мона Трейси. Мы поместили это стихотворение в подарочный буклет, выпушенный специально к сегодняшнему дню. Надеюсь, вы сумеете включить свое воображение и заглянуть в прошлое.

И, только произнеся последние слова. Марго заметила его. Он стоял рядом с Флорой и Мердоком. Пьер Лаверу! Он единственный не улыбался. Его глаза сверкали презрением. Марго закончила свою речь спокойно и под аплодисменты отступила в сторону. Министр подсказал мадам, что пора отпереть дверь музея и объявить о его открытии, добавив, что, поскольку людей слишком много и не все смогут сразу войти в музея, большинству лучше пойти пока на террасу, где поданы закуски. Три церкви, действующие в Акароа, — англиканская, пресвитерианская и католическая — приняли решение, что организацией праздника будут заниматься женские комитеты. Женщины готовились к нему всю неделю. Жюстин сказала, что ее избавили от этого, предоставив встречать гостей. Мадам попросила Марго быть рядом с ней.

— Иначе я запутаюсь в эпохах. В восемьдесят лет память играет с человеком злые шутки.

Поэтому-то Марго и не смогла подойти к Пьеру. Никто даже словом не обмолвился, что он возвращается домой. А он, разумеется, скажет, что уже встречался с ней в Лондоне. И тогда всем покажется подозрительным, что она ни разу не упомянула о нем. Марго автоматически исполняла свои обязанности, одновременно с ужасом ожидая расплаты. Она даже не вспомнила об отце, который, живи он в Крайстчерче, непременно был бы сейчас здесь. Французский посол сказал ей:

— Я был очень удивлен, мадемуазель, узнав, что вы не из Росиньолей. Вы удивительно похожи на настоящую француженку. Мне показалось, что вы их старшая дочь. Какое совпадение, что вы приехали именно сюда, в этот забытый всеми уголок, где оказались так нужны.

Марго вспыхнула от удовольствия и смущения. Посла кто-то отвлек, и Марго увидела, что рядом с ней стоит Пьер Лаверу.

— Да, какое совпадение! Но мы-то, вы и я, знаем, что это не так?

Краска отхлынула от лица Марго, но она промолчала, а Пьер язвительно продолжал:

— Представьте мое удивление. Всю дорогу от мотелей к музею Флора и Мердок пели дифирамбы девушке, которая ухаживает за мадам. Замечательной девушке, которая возникла ниоткуда, всем сердцем полюбила это место и вдохнула в мадам новую жизнь Девушке, которая не думает о деньгах, которая довольствуется самым малым, которая стала почти что сестрой Шарли и Лео, оказалась отличной наездницей и может преодолевать препятствия почти так же, как Жюль. До чего же мне хотелось встретить этот идеал! Правда, идеалы никто не любит; они заставляют других чувствовать свою неполноценность. Но по крайней мере, их обычно уважают. И что же вышло? Я прибыл как раз в тот миг, когда этот образец человеческих добродетелей представляли публике. Я услышал, что музей обязан всем Марго Честертон, которая случайно здесь оказалась. Но мы же с вами знаем правду, мисс Честертон? Мы знаем, что у вас была очень важная причина, чтобы приехать сюда. И позвольте сказать вам, это произошло потому, что я слишком много болтал. Я знаю, почему вы здесь. Думаете, если бы эти люди знали, зачем на самом деле вы втерлись к ним в доверие, они стали бы аплодировать вам? Но у вас ничего не выйдет. Я об этом позабочусь. Мы все здесь как одна семья, и я не позволю вам причинить вред этим людям. Да, вам удалось обвести Росиньолей вокруг пальца, и не мне их винить. В конце концов, я тоже имел глупость увлечься вами. Возможно, это польстит вашему тщеславию, если я скажу, что был очень обижен, получив от вас ту холодную записку и ни одного прощального слова. Но когда позднее я узнал, какая вы двуличная, то решил, что мне несказанно повезло!

Он повернулся, чтобы уйти. Марго ужасно не хотелось обращаться к нему, но она должна была это выяснить.

— Мистера Лаверу, прошу вас, скажите, кто-нибудь знает, что мы уже встречались?

Пьер сделал презрительную гримасу:

— Нет. И от меня они этого не узнают. Я не хочу, чтобы люди считали меня дураком. «Бедный Пьер! — скажут они. — Он так ничему и не научился».

Глава 5

Радость, переполнявшая девочек и передавшаяся даже Жюлю, помогла Марго взять себя в руки. Ее постоянно отвлекали расспросами. Удивительно как много людей приехали в Акароа на открытие музея. Люди понимали, что теперь множество фамильных ценностей будет сохранено для грядущих поколений.

Наконец празднество подошло к концу, и гости разъехались. Ужин был приготовлен накануне. По приглашению Франсуа и Жюстин многие соседи остались, и, чтобы разместить всех, к стене прислонили огромный раздвижной стол, покрыв его белоснежной скатертью. На столе красовались аппетитные угощения всевозможных цветов, и Шарлотта с Леони украсили тарелки нежными стеблями папоротника и виноградной лозы. Розовые ломтики ветчины и яйца по-шотландски лежали в листьях хрустящего салата, яркими пятнами выделялись корзиночки из помидоров, корнишоны и сладкая кукуруза, сельдерей и разнообразные сыры, хрустящие коричневые буханки ирландского хлеба, испеченного по рецепту Жюстин, раки в картофельном салате и с французским уксусом… К своему удивлению, Марго поняла, что проголодалась, и уселась на подоконнике с тарелкой в руках в окружении Доминика и Анжелы. Через некоторое время она отправилась на кухню, чтобы принести им мороженого и свежей малины, а когда вернулась, подоконник уже занял Пьер.

— Я уверена, мистер Лаверу, что вы найдете себе другое место, — понизив голос, сказала Марго. — Возможно, вы не знали, что я пошла за десертом?

— Наоборот, — насмешливо ответил Пьер. — Мне так надоело слушать похвалы в ваш адрес, что я решил выяснить, как же вам это удалось. Поделитесь со мной секретом.

Марго поставила перед детьми тарелки и посадила Анжелу на колени.

— Попробуйте выяснить это сами. Скажу только: у меня был хороший старт — необходимая для этой работы квалификация.

— И это все? А потом, добившись своей цели, вы уедете, оставив их в затруднительном положении. Лучше уж не затевать таких грандиозных дел, чтобы потом взять все и бросить!

Марго вытерла Анжеле подбородок.

— Я не знаю точно, когда покину Акароа, мистер Лаверу. Очарование этого городка почти непреодолимо. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к вам.

— Как вы можете такое говорить?

— Я ведь работаю на Росиньолей, а не на вас. Не забывайте об этом.

Его глаза сверкнули.

— Неужели вы не понимаете, как мы все тут близки? Неужели родство может быть только кровным? Эти люди, — он легко коснулся золотистых волос Анжелы, — очень мне дороги. Я не хочу, чтобы ваши происки навредили им.