Солнечный Остров - Илья Сомов

«Драгоценный Леомир, прими мои наилучшие пожелания о твоем здоровье и благополучии. Надеюсь, сие недостойное послание найдет тебя в добрый час. 

Я дерзнула тебя обеспокоить, чтобы поделиться своей печалью – сегодня, за два часа до полуночи, я собираюсь посетить купол Родников, дабы насладиться мелодией воды и мудрым светом звезд. Гнетет же меня то, что некому будет в этот вечер развеять мое одиночество.

Не родятся ли у благородного князя какие-либо мысли на сей счет?

 Замия Соврея».

Когда Лео закончил чтение, у него было такое чувство, будто он только что взбежал по очень длинной и очень крутой лестнице. Виски покрылись потом, сердце, казалось, хотело вырваться из грудной клетки, а кровь жарко шумела в ушах.

Лео заставил себя перечитать письмо, и его уколол страх: вдруг он что-то не так понял. Нет, никак иначе истолковать написанное нельзя. Он почти видел лукавую улыбку водившей пером девушки. Она приглашает его на свидание. И не просто на свидание! Купол Родников, Всеблагой! Лео нередко слышал перешептывания парней об этом месте, точнее о том, что там так удобно делать. Говорят, несколько поколений выпускников Палестры вкусили свой первый плод именно в нем. Неужели, Замия все же решилась?! Но почему? Так внезапно. Неожиданно.

Лео привалился к стене, мысли неслись во все стороны разом, как табун испуганных лошадей.

- Успокойся, - твердо сказал он сам себе, - слышишь, успокойся. В конце концов, тебе не четырнадцать лет...

Несколько глубоко вздохнув, Лео постарался взять в кулак разыгравшиеся нервы. Не совсем получилось, но теперь волнение выдавал только легкий румянец.

Лео вернул тщательно сложенный листочек в карман и выпрямился, заложив руки за спину. Время по-прежнему тянулось мучительно медленно, а пальцы ног все так же нещадно болели, но на губах Леомира играла легкая чуть мечтательная улыбка.

Глава 8

Крупные белокрылые мотыльки бездумно кружились вокруг пляшущего пламени факелов. Ормат быстрым щелчком сбил с плеча упавший живой уголек. Вот потому поминки по бину и устраивают на месяц раньше, когда эта летучая дрянь еще не успела вылупиться из коконов.  Растолкав потные мускулистые спины, Ормат пробился к длинному деревянному столу, одному из многих расставленных сейчас на поселковой «площади». Он отломал половину восхитительно мягкой пышной лепешки, бросил на желтый полукруг кусок холодного мяса с пряностями, сложил тесто пополам и впился зубами в солоновато-горькую мякоть. Проходи праздник как и положено – месяц назад, Ормат бы наслаждался. Редко когда рабочему с потогонки удается разбавить пищу чем-то новеньким. Обычно из месяца в месяц тянутся непрерывной чередой тарелочки швиетовых зерен, теплых, а чаще уже остывших, начавших стекленеть. Жидкий бульон из кореньев и растворенного в воде жира, да стаканчик кисленького, бьющего в голову вина. Да и то, если честно, сугубо не обязательно.

Потому немудреная еда, выставленная на площадь по приказу управляющего, казалась жителям поселка лучше яств сказочных княжеских пиров, а запах густого пива цвета жженого сахара бодрил сильнее столетних вин. Люди поселка были счастливы, и Ормат тоже был бы счастлив. Месяц назад.

Сейчас еда превращалась на языке в пепел, а пиво будто проваливалось сквозь какую-то дыру в животе, едва смачивая горло и совсем не пьяня. Натянутые нервы звенели высокой воинственной нотой. Мышцы то и дело сами собой вздувались узлами, только огромным усилием воли Ормат заставлял себя жевать потерявшую вкус еду и беспечно улыбаться. И какой идиот выдумал, что опасность заставляет кровь бежать быстрее, а жизнь кажется ярче и интереснее? Вот кто-кто, а он чувствовал себя намного лучше, пока думал, что молодой хозяин даже не подозревает о его существовании. 

Ормат отошел от стола, его взгляд медленно скользил по собравшимся на площади людям. Всеми силами он старался прогнать из души мерзкое чувство затравленности. Его спасение по-прежнему было в невозмутимости. Ленивый, чуть мутный взгляд, ну вот примерно такой, замедленные, слегка неточные движения – обычный подвыпивший парень, каких сейчас на площади сотни. Разве что на лбу выступили капли пота – ну так ночь теплая, да и выпивка способствует. За стоящим чуть поодаль столом раздались взрывы смеха. Ну конечно, папашка дорвался до бесплатного пойла и опять травит свои байки. Ормат позволил себе немного нахмуриться. Самое интересное – со всеми поселковыми он даже спьяну остается нормальным человеком.  А с родным сыном – что пьяный, что трезвый говорит, не разжимая зубов. Если вообще говорит.

Ормат ощутил вспышку гнева, отдаленного и привычного, как  если бы тот был частью тела, вроде руки или ноги. Он не позволил гневу подступить ближе. Сейчас не время, да и вообще все скоро кончится. Сегодня он сделает то, к чему так долго готовился. Совершит одно из самых тяжелых преступлений,  которое только может совершить потомственный должник – покинет район закрепления.

Идея укоренилась в нем еще несколько лет назад. Уйти – затеряться в одном из огромных городов Великой равнины. Даже совсем юному Ормату было понятно, что без денег жизнь в городе может быть еще кислее, чем в поселке. И он начал копить.

Правда, и сейчас, после его неожиданной удачи, в чердачном тайнике совсем не так много монет, как хотелось бы. Наверное, даже после последней взбучки Ормат зализал бы раны, успокоился и отложил побег. Тут даже не в деньгах дело, Ормат самому себе не любил признаваться какими прочными корнями он прирос к опостылевшему миру поселка. Князь стал рукой судьбы. Подтолкнул к действиям. Быть может, ему даже следовало сказать за это спасибо. Когда-нибудь.

Неожиданный толчок в плечо едва не швырнул Ормата на землю. Использовав энергию удара, парень развернулся на пятке, готовый к смертельной драке… и засмеялся от облегчения. Всего лишь Зейлат и Силад. Подкрадываются к честным людям, дурни безголовые.

- Что-то ты какой-то дерганный, - могучие плечи Зейлата дрожали от тихого смеха. – Пивка, что ли, хлебни – оно в этом году высший класс.

Улыбка здоровяка казалось свирепой из-за десятка покрывавших широкое лицо шрамов от кулачных ударов, но Ормат знал, что в обычной жизни его напарник по множеству уличных сражений удивительно добродушный человек.

- Ну, так по стаканчику? - ухо Зейлата почти касалось левого плеча. В прошлом году, когда всех погнали на строительство склада, балка очень неудачно упала. Или наоборот, удачно – как посмотреть.  

- По такой погодке каждый стаканчик, что кувалдой по башке, - Ормат смахнул пот, - даже ночью жара не спадает.

- Это точно, - неожиданно поддакнул Силад, махнув пятнистой от множества ожогов ладонью – следами возни с примитивной поселковой техникой, - послушай, мы тут кое-чего набрали… в общем, давай через часок рванем к омуту. Посидим в тесном кругу.

- Сегодня? Нет, никак не получится, - замотал головой Ормат, - что-то скверно я себя чувствую. Приболел, наверное.

- Да, вижу как твоя болезнь называется, - засмеялся Зейлат. - Симпатичная, ничего не скажешь. Ладно, тогда не будем мешать.

Ормат проследил за взглядом драчуна, Лирита снова помахала рукой. Девушка стояла в десятке метров от него. Ормат махнул в ответ. Приятели деликатно растворились в темноте. Ормат с улыбкой направился к девушке. Во-первых, он должен вести себя естественно, а во-вторых… почему бы ему не провести с удовольствием последний день в родных краях?

Лирита распустила свой хвостик, но пшеничные волосы все равно не доставали до плеч. Васильковое платье, переливающееся белыми крапинками узора, подчеркивало крепкие бедра и манящую округлую грудь.

Интересно, а как она выглядит без одежды? Ормат улыбнулся промелькнувшей беспокойной мысли, скользя глазами по захватывающим дух выпуклостям.

- Ты куда это уставился? – твердый кулачок уперся в подбородок парня, заставляя его поднять глаза.

- Вышивкой любуюсь – отозвался он с самой лучшей из своих улыбок. – Неужели,  это серебро?

- Скажешь тоже, просто особая нить, отец привез… - девушка осеклась и строго блеснула глазами. – Не смей мне заговаривать зубы. Слышишь?

- И в мыслях не было, моя госпожа, - отозвался Ормат, изображая что-то вроде поклона.

Когда он выпрямился, Лирита все еще смотрела на него с сомненьем. Бронзовые от загара пальцы как-то робко касались вышитого на плече цветка.

- Тебе действительно нравится? – спросила она с необычной для нее робостью.

- Тебе идет, - честно ответил Ормат, и с удовольствием увидел, как  порозовели в темноте щечки девушки.

- А Лислава сказала, что мне лучше всего замотаться в плащ, который я ношу на плантациях, - пробормотала она, глядя куда-то в сторону, - чтобы не позориться.