Знак неравенства - Наталия Терентьева

— Если девочку… То тебе придется рожать еще и мальчика, и это свяжет нас на всю оставшуюся жизнь, и ты никуда не убежишь от меня…

Оксана несколько раз пыталась привлечь внимание Дениса, но он сидел отсутствующий, катал шарики из серого и белого хлеба и складывал из них орнамент. Два белых, серый, три белых, серый сверху…

— Деня, ты хорошо себя чувствуешь? — не выдержала Оксана.

Денис ответил быстро, не поднимая глаз:

— Не так хорошо, как ты, но тоже ничего.

Оксана терпеливо продолжила, стараясь, чтобы не прорвалось раздражение:

— А что ты не ешь ничего?

— Худею. — Денис наконец взглянул ей в глаза, налил себе вина и подмигнул Маргоше. — Очищаюсь телом и душой. — Он поднял бокал над головой. — За здоровье… потомков! Присоединяйся, мамочка!

Оксана покачала головой:

— Я лучше вечером… Давай сегодня куда-нибудь на концерт съездим?

Маргоша, до этого молча наблюдавшая за родителями, отправляя в рот кусочки хлеба, тут же энергично подхватила:

— Давайте! Ура! Пап!..

Денис допил вино и тут же подлил себе еще.

— Я сам вам концерт покажу, хотите? Прямо сейчас… — И он неожиданно запел, достаточно громко:

— Илларион, Илларион, уехал в Сион, Илларион, Илларион…

Оксана, внимательно посмотрев на него, проговорила:

— Тебе надо отдохнуть. Маргоша, пошли.

Притихшая Маргоша тут же вскочила, опрокинув большую солонку. Денис прицокнул языком и выразительно поднял брови.

— Пап, ты не бойся, я знаю как… — Маргоша взяла большой пятерней щепотку соли, махнула через левое плечо и попала прямо ему на голову. — Пап… я не нарочно…

— Да ничего… — Он стряхнул соль с волос, потрепал девочку по руке и даже показал страшную рожу.

Маргоша тут же расхохоталась и громко чмокнула его в ухо. Денис, схватившись за ухо, махнул Оксане:

— Идите уж, а…

Оксана, прищурившись, пару секунд смотрела на него, не дождалась, что он поднимет глаза, и, взяв Маргошу за руку, ушла, больше не оборачиваясь.

Денис посидел, допивая вино, потом решительно взял телефон и быстро набрал номер.

— Ч-черт… да что такое… опять…

Денис набирал снова и снова, но слышал в ответ:

— Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети… — Незнакомая девушка вежливо повторяла, даже не понимая, что она сейчас говорит. А говорит она, что он, Денис, никак не может поговорить с этой чертовой абоненткой, которая побежала выполнять какое-то дурацкое задание… Надо же, какая прыть…

— Да черт!..

Денис отпихнул от себя телефон, с жестоким равнодушием сообщавший ему, какой он беспомощный идиот… Во всем… Во всем.

Денис смотрел на тяжелую, неподвижную гладь моря, на низко пролетевшую птицу и пытался посчитать, сколько дней ему еще здесь осталось быть. Многовато… Он, пожалуй, чокнется, если ничего не сделает… Хотя бы не узнает, что там происходит. Денис набрал номер Алены. Никто не ответил. Интересно, определился ли его номер? Когда звонят из-за границы — это не факт.

На мобильном может определиться. Позвонить? Денис вспомнил, что использовал не всю телефонную карточку, по которой он звонил Лоре. Он махнул официанту, показал на купюру, которую оставил на столе — этого было много за их обед… Да ладно. Быстро вышел на улицу и дошел до ближайшего автомата. Набрал Аленин номер.

— Але, — ответила Алена сразу и вполне жизнерадостно. — Але… — повторила она через мгновение, как ему показалось, настороженно. — Не молчите. Если хотите меня напугать, то я уже напугалась. Ночью было страшнее.

Денис молчал, не вешая трубку и чувствуя, как тело под тонкой футболкой мгновенно намокло.

— Это… ты, Денис? Да? Если это ты сейчас звонишь, я рада. Я чувствую по твоему дыханию, что это ты… А знаешь, во сколько ты сегодня проснулся? Я плохо спала, и мне не надо было рано вставать, но я проснулась без пятнадцати восемь. Значит, у тебя было без пятнадцати девять, правильно? Денис… Почему ты молчишь? Это ведь ты?

Денис повесил трубку и несколько секунд простоял в телефонной будке, прижавшись лбом к стеклу сбоку. Ч-черт… Черт знает что такое…

Алена старалась выходить на работу минут на сорок раньше, чтобы дойти до музыкальной школы пешком. Около десяти утра на московских улицах не так много пароду — многие уже на работе, а маленьких детей еще гулять не выводили.

Алена подошла к дороге, когда зеленый свет на светофоре уже начал мигать, и она поспешила перейти неширокую улицу. Уже загорелся красный, а какая-то женщина в светло-зеленом плаще никак не могла втащить большую детскую коляску на тротуар с проезжей части. Алена попыталась помочь ей и ухватилась с другой стороны за нижний борт коляски. Женщина, не обращая на Алену внимания, продолжала нервно дергать коляску.

— Да господи… — Она дернула изо всех сил, так что затряслась люлька, прикрытая пологом.

Алена посмотрела вниз и поняла, отчего коляска не взбирается на тротуар: одно колесо уперлось в выемку на кромке тротуара.

— Подождите, я поправлю… — Она наклонилась, подняла руками колесо. — Сейчас, не волнуйтесь…

Коляска, оказавшаяся неимоверно тяжелой, накренилась вбок, начала падать на Алену, и она, еле-еле успев из-под нее вылезти, стала удерживать ее от падения. Женщина, не поднимая глаз на Алену, молча тянула коляску в другую сторону. Вдвоем они вытащили ее на тротуар, когда мимо уже ехали машины. Алена распрямилась, отпустив коляску, и в этот момент коляска все-таки упала, видимо, оттого, что женщина слишком сильно на нее оперлась.

Алена в ужасе вскрикнула, ожидая крика ребенка, а женщина пробормотала:

— Вот зараза!..

И непонятно было, имеет ли она в виду Алену или коляску.

Алена бросилась поднимать коляску, из которой по-прежнему не раздавалось ни единого звука. Она взялась за опрокинутый верх, но женщина неожиданно сильно отпихнула Алену, зло проговорив:

— Уйди, не лезь, говорю…

Быстро подняв коляску, она заспешила прочь по улице. Когда женщина задергивала отогнувшийся полог коляски, Алена против воли заглянула внутрь. Ей показалось, что коляска пуста.

Алена стояла и смотрела вслед, какое-то время не имея никаких сил сдвинуться с места. Потом она перевела глаза на то место, где только что лежала упавшая коляска, и увидела небольшой бежевый предмет. Алена подошла и подняла куклу, с красивым личиком, золотистыми локонами и длинными изящными ножками и ручками.

Она держала куклу, оглядываясь: где же та женщина? Не могла же она так быстро пройти до следующего поворота… А может, и вовсе не из коляски выпала кукла, а потеряла ее какая-нибудь девочка, которая теперь плачет, переживает… Алена почувствовала, что ее палец попал в какое-то углубление в тельце куклы. Приподняв невыразительное клетчатое платьице, Алена с ужасом увидела, что у куклы на месте живота — большая овальная дырка. Она видела подобную куклу у Наташкиной дочки — та очень любила играть, как будто ее кукла ждет малыша, и меняла обычный живот на большой, «беременный»… Вот именно такого живота и не хватало у этой синеглазой пластмассовой красотки…