Маяк на Краю Света - Жюль Верн

Каждая минута дорога, уже слышен плеск воды под шлюпкой, спускаемой на воду, еще немного — и люди с корабля окажутся на суше.

Захватив два револьвера, Васкес засунул их за пояс, быстро положил кое-что из продуктов в сумку и выбежал из дома. Быстро спустился с каменного уступа, где находились строения, и, никем не замеченный, исчез в темноте.

Глава VII

ПЕЩЕРА

Какую ужасную ночь предстояло провести Васкесу! И что будет дальше? Его товарищи предательски убиты и выброшены за борт, отлив уносит их тела в море. Ему даже не приходило в голову, что если бы он не дежурил в тот момент на маяке, то сам оказался бы на их месте. Думалось только о друзьях, которых потерял.

— Эх, ребята! Решили предложить негодяям помощь от чистого сердца, а им за это — пулю, — шептал Васкес. — Не видеть мне вас больше, а вам не вернуться к себе домой, не повидать родных… А Мориса жена ждет дома через два месяца… Как я скажу ей, что его уже нет в живых?

Васкесу было очень тяжело. С Морисом и Фелипе его связывала настоящая дружба. Сколько лет они знали друг друга. И на маяк пошли работать по его совету, под его начало. А теперь их нет…

Но откуда взялась эта шхуна и что за люди привели ее? Под каким флагом ходит судно и зачем бросило якорь в бухте Эльгор? Очевидно, капитан знает эти места. Но что им здесь нужно? Почему, едва успев сойти на берег, сразу бросились на маяк гасить огонь? Может быть, для того, чтобы ни одно судно больше не могло подойти к острову?

У Васкеса возникло множество вопросов, и ни на один не находилось ответа. Об опасности, которой подвергался сам, он забыл, хотя разбойники, наверное, уже поняли, что смотрители жили втроем, и отправились на поиски оставшегося в живых. Вдруг его найдут?

Васкес нашел укрытие на берегу, в двухстах метрах от места стоянки «Мауле». Повсюду вокруг: на шхуне, рядом с башней и за окнами домика — ходили, перекликаясь между собой, какие-то люди с фонарями, доносились их голоса. Кто же там? Говорят по-испански. Чилийцы, перуанцы, боливийцы, мексиканцы — для всех них этот язык родной, как и для Васкеса, но, может быть, и бразильцы?

Наконец, около десяти вечера, все ушли, наступила тишина. Оставаться на берегу нельзя, утром его сразу обнаружат, и тогда пощады не жди, нужно спрятаться надежно.

В какую сторону идти? В глубь острова, где у бандитов будет меньше шансов поймать его? Или, наоборот, ко входу в бухту, чтобы с проходящего мимо корабля заметили его и взяли на борт? Но укрыться от преследователей — это еще не все: как продержаться до прихода «Санта-Фе» и не умереть с голоду? Его запасов едва ли хватит на двое суток. А когда сумка опустеет, где взять еще? Даже удочки нет. И как раздобыть огонь? Неужели придется перейти на устрицы? Нет, нельзя сдаваться. Постепенно решимость вернулась к Васкесу. Следовало действовать энергичнее и решаться на что-то, итак, эту ночь он проведет на берегу, у мыса Сан-Хуан, а на рассвете будет ясно, как поступить дальше.

С корабля больше не долетало никаких звуков. Нигде ни огонька, пираты считали, видно, что бояться нечего, и даже охраны на борту не выставили.

Васкес отправился вдоль берега, на север, и, пока пробирался между скал, только плеск волны да иногда крик какой-нибудь птицы, спешившей к своему гнезду, нарушал тишину ночи. К одиннадцати он добрался до оконечности мыса и устроился на ночлег в какой-то расселине меж камней, у самой воды.

Рано утром, еще до восхода солнца, Васкес спустился к морю, чтобы проверить, не идет ли кто со стороны башни или от края утеса.

Никого не видно, берег пуст, на воде тоже ни одной лодки, хотя теперь в распоряжении пиратов целых две шлюпки — с «Мауле» и та, которая принадлежала раньше смотрителям маяка.

На море пусто. Вдруг до сознания бывшего смотрителя дошло, насколько опаснее станет теперь мореходство в окрестных водах, с погасшим маяком. У кораблей больше нет ориентира.

Моряки, надеясь на сигнальные огни в бухте Эльгор, в западном направлении будут идти без опаски, и в любой момент волны могут выбросить их судно на острые камни вокруг этого страшного острова.

— Ах негодяи! Погасить маяк! — воскликнул Васкес. — Поспешили погасить огни, и вновь их зажигать, видно, не будут.

Действительно, ко всем несчастьям прибавлялось еще одно: исчезновение береговых сигналов, что могло обернуться для корабля в море крушением, а грабителям на берегу принести ценную добычу. Разбойникам даже не придется никого заманивать в бухту, разжигать, как раньше, костры-обманки, ведь рулевой, уверенный, что прожектор укажет опасное место, направит судно прямо на рифы, не подозревая ни о чем.

Васкес, сидя на обломке скалы, размышлял о событиях прошедшего дня, посматривая в море: не принесет ли течением тела его товарищей, с которыми судьба обошлась так жестоко? Но отлив, наверное, уже сделал свое дело, и теперь его друзья покоились где-то в морских глубинах.

Моряк отдавал себе отчет, что положение его отчаянное. Как быть? Что предпринять? Ждать возвращения «Санта-Фе»? Но пройдет два долгих месяца, прежде чем сторожевик покажется у входа в бухту. Даже если предположить, что оставшегося в живых смотрителя никто из бандитов не обнаружит, как выжить, где взять пищу? Укрытие найдется в какой-нибудь пещере, среди скал. Теплая погода продержится почти до конца срока. Зимой, конечно, будет хуже: температура тут падает до 30° — 40° ниже нуля, человеку без жилища не продержаться, он погибнет от холода раньше, чем от голода.

Итак, прежде всего следовало найти, где укрыться от преследователей, так как бандиты уже побывали в домике и поняли, конечно, что жили там три человека. Не приходилось сомневаться: с последним из смотрителей они захотят разделаться как можно скорее и, не найдя его на маяке, бросятся прочесывать окрестности.

Но Васкес уже оправился от потрясения. Его недаром уважали за характер и мужество.

Убежища искать долго не пришлось: рядом со скалой, стоящей углом к береговой линии мыса Сан-Хуан, он обнаружил небольшой грот, десять футов в глубину и около шести — в ширину, с довольно узкой входной щелью. Под ногами — мелкий песок, сухо: приливная волна не поднимается так высоко, и ветер с моря не попадает внутрь: мешает выступ скалы. Васкес забрался в свое новое жилище, сложил в уголке пожитки: снедь в сумке и то, что успел захватить, убегая из дома. Пресная вода оказалась рядом, прямо у входа журчал ручеек, который брал начало на склоне горы, от тающих снегов, и тек вниз, к самому морю, так что жажда смотрителю не грозила.

Васкес немного перекусил: съел несколько галет и мясных консервов, и только собрался пойти попить, как вдруг услышал какой-то шум снаружи и замер на месте.