Моя команда - Дэвид Бекхэм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В течение тех первых лет, проведенных нами в «Юнайтед», Эрик заботился еще и о том, чтобы мы ходили на каждую встречу, которую первая команда проводила на «Олд Траффорде». И не просто для того, чтобы посмотреть игру, но в первую очередь — понаблюдать за отдельными футболистами. В такие минуты я вспоминал об отце, забиравшем меня с собой на финалы кубка и другие важные матчи, когда я был мальчиком.
— Не обращай внимания на всю игру, Дэвид. Следи только за Брайаном Робсоном. Следи за тем, что он делает, — говорил он.
Теперь Эрик говорил нам абсолютно то же самое: «Следи за футболистом, играющим на твоей позиции. Однажды придет день, когда тебе придется занять его место».
Слыша такие слова, мы обретали больше уверенности в себе; другое дело, что мы в то время совершенно не понимали, насколько скоро старший тренер собирался осуществить свои планы относительно первой команды.
Совместные походы на игры, проходившие на «Олд Траффорде», были для Эрика, кроме всего прочего, еще и очередным шансом настоять на важности соблюдения нами неких стандартов. Он всегда заботился о том, чтобы мы не забыли надеть на себя яркий спортивный блейзер, причем обязательно с воротничком и галстуком. Это напоминало мне о Стюарте Андервуде, который тоже требовал от игроков «Риджуэя» хорошо выглядеть, когда мы приезжали куда-либо на ответственейшие игры. Я и сейчас думаю, что такая одежда — немаловажная вещь, влияющая на настроение. Нередко можно увидеть, как кое-какие команды подъезжают к стадиону или проходят через аэропорт в своих будничных тренировочных костюмах. То, что команда «Манчестер Юнайтед» в таких ситуациях всегда одета в форменные спортивные куртки клуба — это просто составная часть нашего профессионального отношения к делу. Такого рода щегольство кое-что говорит о уважении к самим себе и клубу.
Наши тренировочные занятия отнюдь не посвящались исключительно вопросам техники и тактики или заучиванию новых финтов. Если Эрик обнаруживал какую-то слабину в твоей игре, ты мог быть уверен, что он всячески постарается преодолеть ее. Не знаю, был ли такой пункт наших тренировок, как «навесы и удары головой», предназначен специально для того, чтобы заставить меня помучиться, но в ходе некоторых утренних занятий у меня возникало именно такое чуство. Действуя в передней линии, ты должен быть достаточно крепким, чтобы выстоять чисто физически против более рослых и более жестких, чем ты, защитников. Игра головой и отбор мяча на «втором этаже» не были, прямо скажем, моими сильными сторонами, тем более что я был меньше и легче большинства других парней. Навесы и удары головой были тем приемом, который Эрик использовал с целью приучить молодых игроков вроде меня действовать более жестко. Мы разбивались на две команды: полузащитники и форварды, выстроенные в линию против защитников. Мяч навешивался с подкруткой, и забивать ты мог только головой. Все это было бы прекрасно, кроме одного: крепких ребят вроде Гэри Невилла и Криса Каспера призывали врезаться в нас, не жалеючи, чтобы любым путем остановить и помешать пробить по воротам. Гэри был в этом смысле хуже всех. В конечном итоге ты весь оказывался в синяках и в глубине души задавался вопросом, что, собственно говоря, такого ты сделал, из-за чего он так разозлился. В ту пору я побаивался подобных тренировок, но зато потом, четыре года спустя, к тому времени, когда я выступал в премьер-лиге против мужиков вроде Стюарта Пирса и Джулиана Дикса, я был благодарен судьбе за то, что первые серьезные удары, которые мне достались на футбольном поприще, исходили от моих собственных товарищей по команде.
Впрочем, Гэри и Крис Каспер старались сделать мне больно отнюдь не только в процессе этих специфических упражнений. Эта сладкая парочка вечно была занята чем-нибудь в таком роде. Кас был очень крупным и сильным для своего возраста. Его отец, Фрэнк, играл в команде «Бернли», когда та была одной из сильнейших в шестидесятые годы, и Крис наверняка усвоил от него много разных привычек. В том числе главную — он обладал очень взрослым, вполне профессиональным отношением к футболу. И еще когда мы играли вместе, он в ходе любой встречи говорил и говорил — без остановок. Иногда Кас играл у нас в задней линии, да и закончил он профессиональную карьеру в качестве центрального защитника. В других случаях ему отводилось место в центре средней линии, а это означало, что я должен играть где-то рядом с ним. При этом он обязательно понукал меня, то и дело подсказывая, кому мне следует отдать пас. И не только это: он давал ценные указания любому, кто находился пределах слышимости. У него даже была привычка урчать что-то самому себе. После девяноста минут его безостановочной болтовни у меня голова раскалывалась, причем ситуация делалась еще хуже из-за того, что мой папа считал, будто и мне следует орать, не замолкая:
— Послушай, ты должен быть в этом смысле похож на Каса. Надо бы и тебе тоже говорить, как это делает он, даже больше, чем он.
Я думал иначе и предпочитал молчать. Однако по мере обретения все большего опыта (и тем более после того времени, как я стал капитаном) я начал понимать, насколько важно общаться с партнерами на поляне. Разумеется, ты должен дать знать своему товарищу по команде, если кто-то набегает на него сзади, чтобы накрыть его, но если твой партнер не в состоянии увидеть этого сам или сделать своевременный пас, то к тому мгновению, когда ты скажешь ему об этом, подходящий момент будет так или иначе упущен. Если ты играешь за «Манч Юнайтед» или в сборной Англии, то нужно ли тебе (если твой партнер считает тебя хорошим игроком), чтобы он поминутно подсказывал тебе? Но, конечно, говорить на поле нужно и должно. Тем не менее, я думаю, что половину времени, которое Кас уделял словоизвержениям, он делал это только ради самой говорильни. Его поведение напоминало действия теле- или, скорее, радиокомментатора.
Когда мы играли вместе, особенно рядом, он изрядно действовал мне на нервы, но при всем том мы с Касом были еще и хорошими приятелями. Он входил в нашу маленькую группу тех, кто вместе уезжал на праздники или в отпуск. Мои родители были первыми, кто встретился с человеком по имени Джо Глэнвилл: они всегда сталкивались с ним, когда приезжали в Манчестер на игру. Джо был родом с Мальты и безумным фанатом «Юнайтед». Они познакомились друг с другом, разговорились, и вскоре я узнал от своих родителей, что на каникулах мы поедем отдыхать на Мальту. «Принимающая сторона» брала на себя заботу обо всем на свете, а от нас требовалось только одно: самостоятельно добраться в нужное время до аэропорта, не забыв упаковать и захватить с собой свои сумки и чемоданы.
Тем летом мы прекрасно провели время. Пока мы были на этом красивом острове, все функции по организации нашего отдыха взял на себя клуб болельщиков «Юнайтед», которому помогали Стив Брюс и Ли Шарп. Джо со своими друзьями разместили нас в хорошей гостинице. Едва мы просыпались утром, как кто-то уже поджидал нас, готовый отвезти в любое место, куда нам хотелось бы отправиться: на пляж, в деревню или просто покататься по округе. Все это было просто прекрасно, поскольку жителям Мальты нравился и тот футбол, который исповедовал «Манчестер», и все игроки этой команды. На следующее лето я возвратился сюда с Касом, Гэри и Беном Торнли. Это был почти настоящий мужской отпуск молодых парней, или, по крайней мере, настолько мужской, насколько мы тогда считали возможным себе позволить: несколько банок пива и небольшой летний романчик, но ничего такого, что ты должен будешь потом держать в секрете от своей мамы.
Мы заранее попросили Джо не заказывать нам слишком шикарную гостиницу или что-нибудь в этом роде, хотя, когда мы добрались до нашего многоквартирного дома, то пожалели, что не назвали ничего конкретного. Место это было просто ужасным. Кондиционера там не было, а Мальта летом задыхается от жарищи. Гэри и Бен захватили одну комнату, в которой имелся вентилятор, а нам с Касом только и оставалось, что потеть до обалдения — весь день и всю ночь. И все равно это было действительно прекрасное время. Мне там настолько понравилось, что я возвращался на Мальту последующие шесть летних отпусков подряд. Даже Гэри обзавелся там собственным местечком.
Мы четверо имели привычку и в Манчестере шататься вместе, прихватывая с собою еще и Дэйва Гарднepa, который был моложе нас, но всегда знал самые классные места, куда есть смысл смотаться. Регулярно мы собирались вместе в среду по вечерам и обычно отправлялись в одно заведение под названием «У Джонсона», располагавшееся вроде бы и в центре города, но все-таки немного в сторонке. Мы были благоразумными, здравомыслящими парнями — Бен, как мне думается, наиболее выделялся в этом смысле — и хорошо знали, когда остановиться, когда пора идти домой и когда нужно смываться оттуда, если ситуация казалась слишком щекотливой. Кроме прочего, с нами всегда был Гэри — один из самых чокнутых в этом смысле мужиков, каких я когда-либо видел. Иногда мы сами чуть ли не чокались от него. Приходим, к примеру, мы все куда-нибудь, начинаем осматриваться, потом оборачиваемся и видим Гэри, который стоит, почему-то вытянувшись в струнку, словно он аршин проглотил: